usurpation

.term-highlight[href='/en/term/usurpation'], .term-highlight[href^='/en/term/usurpation-']
Original
Translation
T. 5. P. 338

Mais quand les citoyens aiment leur devoir, & que les dépositaires de l’autorité publique s’appliquent sincérement à nourrir cet amour par leur exemple & par leurs soins, toutes les difficultés s’évanoüissent, l’administration prend une facilité qui la dispense de cet art ténébreux dont la noirceur fait tout le mystere. Ces esprits vastes, si dangereux & si admirés, tous ces grands ministres dont la gloire se confond avec les malheurs du peuple, ne sont plus regrettés : les mœurs publiques suppléent au génie des chefs ; & plus la vertu regne, moins les talens sont nécessaires. L’ambition même est mieux servie par le devoir que par l’usurpation : le peuple convaincu que ses chefs ne travaillent qu’à faire son bonheur, les dispense par sa déférence de travailler à affermir leur pouvoir ; & l’histoire nous montre en mille endroits que l’autorité qu’il accorde à ceux qu’il aime & dont il est aimé, est cent fois plus absolue que toute la tyrannie des usurpateurs. Ceci ne signifie pas que le gouvernement doive craindre d’user de son pouvoir, mais qu’il n’en doit user que d’une maniere légitime. On trouvera dans l’histoire mille exemples de chefs ambitieux ou pusillanimes, que la mollesse ou l’orgueil ont perdus, aucun qui se soit mal trouvé de n’être qu’équitable.

С. 24

Но когда граждане любят свой долг, и преемники власти народной искренно прилежат питать ту любовь собственным своим примером и стараниями своими, все трудности исчезают сами собою, правление становится лехко, и освобождается от темнаго того искусства, котораго все таинство состоит в его мрачности. Все обширные разумы столь опасные и столь удивительные, все те великие правители, которых слава смешена с нещастиями народными не так сожаления достойны тогда бывают; нравы народные наравнивают разум начальников: и чем больше добродетель царствует, тем меньше нужды в дарованиях. Самому высокомерию услужнее должность, нежели нарушение: народ уверенный, что начальники трудятся единственно в его пользу, преданностью своею облегчает их от безпокойства утверждать власть свою; и История в тысящи местах нам показывает, что власть начальника любящаго народ и полученная от любви народной сто раз полномочнее всех утеснений похитителей оныя. Сие не значит, что правление власть свою употреблять боялось, но что оно должно употреблять ея всегда законным образом. Тысящу примеров найдется в Истории начальников высокомерных или слабодушных, погибших от сладострастия или гордости, а ни одного не сыщешь, который бы пропал от праводушия. 

P. 137

Telle fut, ou dut être l'origine de la Société & des Loix, qui donnérent de nouvelles entraves au foible & de nouvelle<s> forces au riche, détruisirent sans retour la liberté naturelle, fixérent pour jamais la Loi de la propriété & de l'inégalité, d'une adroite usurpation firent un droit irrévocable, & pour le profit de quelques ambitieux assujétirent désormais tout le Genre-humain au travail, à la servitude & à la misére. <…> [P. 138] Les Sociétés se multipliant ou s'étendant rapidement couvrirent bientôt toute la surface de la terre, & il ne fut plus possible de trouver un seul coin dans l'univers où l'on pût s'affranchir du joug, & soustraire sa tête au glaîve souvent mal conduit que chaque homme vit perpetuellement suspendu sur la sienne. Le droit civil étant ainsi devenu la régle commune des Citoyens, la Loy de Nature n'eut plus lieu qu'entre les diverses Sociétés, où, sous le nom de Droit des gens, elle fut temperée par quelques conventions tacites pour rendre le commerce possible & suppléer à la commisération naturelle, qui, perdant de Société à Société presque toute la force qu'elle avoit d'homme à homme, ne réside plus que dans quelques grandes [p. 139] Ames Cosmopolites, qui franchissent les barriéres imaginaires qui séparent les Peuples, & qui, à l'exemple de l'être souverain qui les a créés, embrassent tout le Genre-humain dans leur bienveillance.
Les
Corps Politiques restant ainsi entre eux dans l'Etat de Nature se ressentirent bientôt des inconveniens qui avoient forcé les particuliers d'en sortir, & cet Etat devint encore plus funeste entre ces grands Corps qu'il ne l'avoit été auparavant entre les individus dont ils étoient composés.

С. 84

Такое было, или долженствовало быть, произхождение сообщества и законов, которые придали новые путы безсильным, и новые силы богатым истребило бесповоротно вольность естественную, утвердило на веки закон собственности и неравенства, и из искуснаго похищения, учинило право непременное; а к пользе некоторых честолюбивых подвергли на предки весь род человеческий труду, рабству и бедности. <…> Общества умножающияся или распространяемыя быстро, покрыли непродолжительно всю поверьхность земли, и не возможно уже стало найти и единый угол в свете, где бы льзя было свободиться от ига, и уклонить главу свою от меча, часто худо управляемаго, который каждый человек видел всегда вознесенным над своею головою. Когда [с. 85] право гражданское сим образом зделалось общим правилом всех сограждан; то закон естественный не имел уже места как только между разных обществ, где под именем права народнаго, был он умерен, некоторыми условиями невыражаемыми, дабы зделать взаимное сообщение возможным, и тем заменить естественное сожаление, теряющее от одного общества до другаго всю силу какую оно имело от одного человека до другаго, не пребывает уже более, как только в великих душах некоторых козмополитов, *то есть: граждан целаго света*, кои преодолевают вымышленную оную преграду, народы разделяющую, и которые по примеру Существа вседержительнаго их создавшаго, весь человеческий род объемлет своим благоволением.

Сообщества политическия таковым образом оставшися между собою в состоянии естественном, скоро раскаялись о тех неудобствах, которыя особенных людей принудили из онаго вытти; а сие состояние стало паче пагубно между сими великими сообществами, нежели был прежде во особливости между теми, из коих оные сообщества составлены.

 

[Примечание: выделенный фрагмент в оригинале отсутствует].

P. 449

Buckingham courut dire au duc que la nation l’avoit proclamé. Le prince, en présence de la multitude, affecta une fidélité inviolable au souverain, exhorta même le peuple à l’imiter sur ce point. On l’assura qu’on ne vouloir [p. 455] point d'autre roi que lui. <…> Leur mort mit le sceau à l’usurpation du tyran.

C. 27

Букингам бежит со уведомлением к Рихарду, что вся Англия единогласно избрала его Государем. Появляется последний, кажет притворную верноcть ко Эдуарду пятому, убеждает народ, дабы ему подражал; но слышит говорящаго, что не хотят иметь ни кого кроме его самодержцем. <…> Кончина их довершает хищничество мучителя.

Have you found a typo?
Select it, press CTRL+Enter
and send us a message. Thank you for your help!