Il y avoit dans cette ville beaucoup de choses dignes de curiosité. En premier lieu, la place publique où se tenoit le sénat des vieillards, qui étoient au nombre de 28 ; le sénat de ceux qui sont les conservateurs des lois ; le sénat des éphores, & le sénat de ces magistrats qu’ils appelloient bidiéens. Le sénat des vieillards étoit le souverain tribunal des Lacédémoniens, & celui qui régloit toutes les affaires de l’état.
В сем городе находилось множество вещей примечания достойных, и во первых общенародная площадь, где собирался их сенат, состоявший из стариков, коих [с. 7] было числом 28, сенат наблюдателей законов, сенат ефоров, и сенат тех судей, которые назывались у них видеенами. Сенат состоявший из стариков был самый верховный суд лакедемонский, и управлял всеми государственными делами.
Il desira que l’Assemblée se tinst à Rouën dans la grande sale de l’Abbaye de Saint Ouën. Au milieu de laquelle il estoit assis dans une chaise élevée en forme de throsne sous un dais : à ses costez estoient les Prelats & Seigneurs ; derriere les quatre Secretaires d’Estat ; au dessous de luy les Premiers Presidens des Cours Souveraines, & les Deputez des Officiers de Judicature & de Finances. Il en fit l’ouverture par une harangue digne d’un veritable Roy, lequel doit croire que sa grandeur & son autorité ne consistent pas seulement en une puissance absoluë, mais au bien de son Estat & au salut de son peuple.
Si je faisois gloire, leur dit-il, de passer pour excellent Orateur, j’aurois apporté icy plus de belles paroles que de bonnes volontez : mais mon ambition tend à quelque chose de plus haut que de bien parler, j’aspire aux glorieux titres de Liberateur & de Restaurateur de la France.
Он желал чтоб собрание то было в Руане, в большой зале обители С. Уана, посреди которой он сидел на стуле возвышенном на подобие трона под балдахином; по сторонам его сидели знатное духовенство и вельможи, позади четыре Штатс Секретаря; ниже его первые председатели верховных судов, и поверенные от чиновных, как гражданских [с. 310] так и государственных казначейств. Он открыл совет речью достойною благомыслящаго Государя, которой уверен что величество его и могущество, состоит не в единой только неограниченной его власти, но в пользе Государства и благосостояния народа.
Естлиб я поставлял своею славою, говорил он им, являть себя красноречивым Витием, то поместил бы в моей речи больше краснословия, нежели доброй воли; но мое честолюбие стремится к высочайшему предмету, весьма превосходящему красноречие, я ревную приобресть славные титла избавителя и возстановителя Франции.
These three estates are not, as several authors have supposed, the representatives of the people; nor do they possess the legislative authority. They are, properly speaking, the supreme court of judicature, which receives all appeals, and decides finally all causes, even those relating to the sovereignty of the country <...>.
Сии три [Нейшательские] штата не суть, так как многие авторы думают, поверенные народа и начальники законодательной власти. Они, так сказать, составляют верховной суд, в которой относятся все дела, и решатся никуда не относясь далее; самыя те, которыя касаются до самодержавства земли <...>.
L. XCIII. La Norvege. Ce sont quatre tribunaux supérieurs <...> [p. 128] qui reglent aujourd’hui toutes les affaires du royaume <...>.
П. 80. Норвегия. Ныне учреждены четыре верховные суда, <…> которые решат все государственныя дела.