Государь и министр

Est ist ein wesentlicher Unterschied zwischen einem Landes-Fürsten und Landes-Vater. Jenes wird man durch die Ordnung und Rechte der Geburt, dieses durch Tugend, und Ausübung seiner Pflichten. Jene seynd die Besitzer des Vermögens ihrer Unterthanen, diese die Fürsten ihrer Herzen. 

Великая состоит разность в том, чтобы быть Государем какого народа, и быть его отцом. Первое имя получается по праву природы, а другое дается в награждение за добродетель и за отправление своих должностей. Один обладает имениями своих подданных, другой напротив того сердцами.

<…> Ein Prinz trägt nicht das geringste Bedencken, mit einem oder etlichen seiner Junckern ganze Tage zu Parties de plaisir anzuwenden; man [S. 33] darf aber keck sagen, würden sich nicht die meiste dieser Herrn vor diesen ihren Zeit-Vertreibern schämen, wann es ohngefähr heraus käme, sie hatten einen bürgerlichen geheimen Rath besucht; um sich von ihm über Landes-Sachen belehren zu lassen. 

<...> Такому Принцу нет нужды в том, что он препровождает целые дни в забавах с своими придворными. Большая часть из них не постыдилась бы о таких своих безделицах, в которых они теряют время, ежели кто сказал, что они об государственных делах спрашивают советы у простаго Советника, не знатной природы. 

Die militärische Regierungsform behauptet: ein Prinz muss dienen, das ist, er muß ein guter Soldat werden. Ein nützlicher Satz in einem monarchischen Staate. Der Müßiggang der Prinzen ist [S. 48] eine Quelle innerlicher Unruhen.

Военное правление полагает за закон, что Принц должен быть во военной службе, то есть добрым солдатом. Правда что сие правило полезно, да только в великой Монархии, где леность Принцов, производит в государстве великое множество, безпокойства и излишества. 

Diese Manieren des Herrn breiten sich allmählig über die ganze Dienerschaft aus, und die ganze Art der Behandlung der Unterthanen bekommt eine solche Gestalt, dass Herrschaften nur noch bloß die Worte Hoheit und Niedrigkeit kennen. Sie messen alles nach dem ersten ab und glauben, dass alles, was davon abgeht, [S. 56] niedrig, und als ein Eingriff in ihren hohen Stand anzusetzen seye. 

Сему роду самовластнаго повелительства навыкают не чувствительно и все находящиеся в службе у такого Принца; и весь порядок правления принимает такой вид, что Принцы не знают ничего, как только слова великости и низкости. Они все измеряют по первому качеству, и думаю, что все то, что отдаляется от него, есть подло и должно почитаться за некоторой род ущербу их великости. 

Die Politic fuhrt hierinn eine andere Sprache: Ohne Trouppen spielt man keine große Rollen in der Welt, man kan an keine Verbindungen mit auswärtigen Mächten, an keine Vergrößerungen gedencken. 

Политика в сем деле разсуждает иначе, без войска, говорит она, не можно зделать ничего важнаго на свете; не можно думать ни о союзах с другими державами, ни о приобретении своей великости.

Ein Herr achte nach die Liebe seiner Unterthanen nie gering; sie reicht weiter als alle Gewalt.

Никакой Государь не должен презирать любви своих подданных, она гораздо полезнее силы.

Was der gute Nahme und Ehre bey den jeden Menschen ist, das ist er gewiß auch den einem Regenten; und die ein mahl geflissentlich verlohrne Ehre sucht man vergebens wieder zu bekommen.

Что касается до чести и славы, то она такова ж у Принцов как и у простых людей. Когда он потерял ее однажды, то уже не сыщет никогда.

Endlich kan ein großes Land von großen Schulden und Verschwendungen sich auch weit ehender wieder erholen, da hingegen bey den übler Haushaltung an einem kleinen Hof ein einiger Herr durch [S. 129] seine Nachläsßigkeit und übertriebenen Pracht seine Nachkommenschaft auf hundert und mehr Jahre hinaus unglücklich machen kann <…>.

Великое Государство гораздо легче может избыть свои долги, как бы велики они ни были, напротив того при малых дворах худая экономия одного Принца, нерадетельнаго и любящаго роскошь и великолепие, может более, нежели на сто лет его потомков довесть до трудных обстоятельств <…>.

Die Vielheit der Gesetze, eine Menge neuer Methoden, weitläufiger und gekünstelter Verordnungen trägt hierzu und zum Glücke eines Landes nichts bey, und ist wohl eher ein Zeichen einer schwachen Regierung. Über den alten desto unverrückter halten, wird diesen Zweck weit gewisser befördern. 

Множество новых законов, порядков и учреждений не способствует к благополучию народа, а паче кажет слабость правления. Самое лучше средство, чтоб достичь до того, состоит в том, чтоб держаться разумно старых учреждений.

Die Sorgen eines Regenten vertheilen sich in drey Hauptpuncte, was 1. seinen Hof, 2. seine Regierungsgeschäfte und die dazu nöthige Personen und 3. seine Einkünfte und deren Verwaltung betrifft. 

Попечение Принца разделяется на три главных пункта; 1) на его двор, 2) на народные дела и людей потребных к тому, 3) на его доходы и способы смотрения за ними.

Die Republic des Hofs hat ihre eigene Sprache, Gebrauch, Politic, Sittenlehre und Religion.
Der große Zweck aller Hofleute ist die Erwerbung der Gnade der Herrschaft. Das ist der Erbfeind, auf den alle zielen. 

Республика придворная имеет свой язык, обычай, политику, нравы и веру особые. 
Главное намерение придворных состоит в том, чтоб сыскать милость у своего Государя. Это их придворный неприятель, на котораго все они устремляются.

Ein Christ ist allezeit der ehrlichste Mann, er ist aber noch hoher als ein nur ehrlicher Mann; ja nur ein Christ kann als in Zuverlässig ehrlicher Mann geachtet werden. Est ist dankens werth dass die Wahrheit den Fürsten dieses Bekanntniss selbst abgedrungen hat.  

Христианин есть честной человек, и выше простаго честаного человека. И так довольно одного прямаго Христианства, чтобы быть почитаему за честного человека. Слава богу что справедливость принуждает Принцов признавать сию истинну.

Es seynd einige Posten, welche fast nur Ehrlichkeit erfordern; bey andern muß die Geschicklichkeit so groß als die Redlichkeit seyn.
Der erste Fall trifft auf die untere Subalternen der Collegien, ingleichen die Einnehmer und Verrechner der herrschaftlichen Gelder. 
Der letztere aber bezielt die höhere und höchste Bedienungen eines Staats.
Manchem Minister, dem alle Welt das Zeugniß der Ehrlichkeit beylegen muß, wäre gleichwohl zu gönnen und zu wünschen, daß er bey vieler besissender Tanben-Einfalt eine mehrere Dosin von Schlangen-Klugheit hätte.

Есть некоторыя звания, для коих почти довольно одной добродетели, а другия напротив того требуют столькож искусства, сколько и добродетели. 
Перваго рода звания суть нижные Коллежские чины, также зборщики и казначеи.
А другаго рода звания составляют высшие государственные чины. 
Желательно было, чтоб иной министр, о коего честности весь свет свидетельствовать может, присовокупил к своему голубиному смирению несколько змеиной хитрости. 

Ich habe gesagt, daß ferner auf die Temperaments-Mischung eines Manns bey Besetzung mancher Ämter sorgfältiger als geschiehet, gesehen werden sollte <…>.

Я уже говорил, что при поручении чинов надобно смотреть, больше обыкновеннаго на различие темпераментов или сложения тела <…>.

Meine Meynung geht nur dahin, daß unter mehreren Ministers Einer seyn könne und, nach obbemeldten Umständen, seyn müsse, gegen welchen der Herr ein vorzügliches Vertrauen [S. 215] besitzet, dessen er sich zu gewissen Überlegungen vor andern gebraucht, der den Herrn am klüglichsten zu behandeln weiß, und den er vor andern am besten leiden mag, von ihm sich am leyden sagen lassen kann <…>.

Мое мнение состоит в том, чтоб Принц между прочими Министрами имел одного, к коему бы он имел больше других доверенности, с которым бы он наибольше советовал, который бы знал лучше других обходиться с Принцом, лучше других угодить ему, который бы мог с ним говорить смелее других <…>.

In den neuern Zeiten hat man angefangen, zwischen Geheimer Rath und Ministre einen Unterschied zu machen. 

В новыя времена начали делать различие между Тайным Советником и Министром. 

<…> der Geheime Rath aber der stille fleißige Mann, den man wenig bey Hof und in Gala, desto öfter aber im Schlaf-Rock bey den Acten findt. 

Напротив того Тайный Советник есть трудолюбивой и уединенной человек, которой редко бывает во дворце, и во время самых балов, а почти всегда сидит дома зарывшись в бумагах. 

Unsere ehemalige Fürsten haben dem Geheimen Rath öfter und ordentlicher beygewohnt, als jetzo meistens geschieht. Est hat seine Gründe davor und dagegen. Aus der Unterlassung aber ist der Cabinets-Mann, der homme de confiance, der Ministre in seiner nächsten Bedeutung entstanden, der der immerwährende Referent und Sprach-Rohr der übrigen und besonders des geheimen Raths-Collegii wurde.

В прежния времена наши Принцы чаще присутствовали в совете, нежели как ныне; от чего произошел Кабинетной и доверенной человек, и наконец по прямому разуму Министр. Он всегда обо всем докладывает (как прямо сказать) и служит другим членам, а особливо Тайному Совету, переговорною трубою. 

Ein Soldat kann sich nicht seines Muths berühmen, wann er noch nie in Feuer und Gefahr gewesen ist, man ist nur fast tugendhaft, so lange man nicht in wirklichen Versuchungen die Probe abgelegt hat. In Staats und Regierungssachen geht es eben so. 

Солдат не может хвалиться своею храбростию прежде, нежели он был в огне и опасности. Таким же образом человек не может назваться добродетельным, когда он не был еще в действительном искушении.; самое сие делается и в государственных делах. 

Solchemnach vertheilen sich die Departements in dem Geheimen Rathe füglich in die allgemeine, sodann besondere innere Landes-Angelegenheiten, die Justitz-Sachen und was deme ähnlich, die Cameral-Sorgen, und die auswärtige Affairen.

По сему и в Кабинете дела разделять можно на части, то есть на общия государственныя дела, на особливыя дела, касающиеся до внутренности земли, на тяжебныя и на иностранныя дела.

Die bekannte Rede: Der Fürst hat nicht ihrer, wohl aber sie des Fürsten nöthig; ist ein Wort eines Herrn, das man mit Verehrung seiner Güte auf die Viertel-Stunde, da es gesprochen wird, keineswegs aber als eine Regierungs-Maxime gelten lassen kann. Zum höchsten kan es bey der Hof-Dienerschaft statt finden, wo mancher im wahrem Sinn von der Gnade des Fürsten lebt.

Славная речь, что не Принц имеет нужду в служащих людях, а напротив того они в нем, есть такая речь, которая годится только на минуту, а правилом к правлению служить ни коим образом не может, а кольми паче, она совсем не годится для придворных чинов, из коих многие действительно живут из одной Принцовой милости. 

Ich wiederhole nochmahls: Die Besodlungen müssen durchgehends hinreichend seyn, die reichliche Besoldungen aber gehören forderist vor die vornehmste Ministers und oberste Räthe. 

Я повторяю еще, что жалованье всем служащим людям вообще должно быть довольное, но большее жалованье по справедливости принадлежит Министрам и вышним Советникам.