De hac Romani Imperii infelicitate sic scribit Erasmus Roterod. praefat. in Suet. Tranquill. O miserum ac deplorandum illorum temporum statum! Oppressa Senatus auctoritate, oppressis legibus, oppressa populi Romani libertate, sic creato principi serviebat orbis, Princeps ipse serviebat iis, qualem nemo vir probus domi vellet habere servum. Imperatorem timebat Senatus: Imperator scelestam illam militum multitudinem formidabat. Imperator Leges dabat Regibus: At huic leges dabant conductitii milites. Summa rerum, orbis ab armata paucorum temeritate pendebat.
О сем римскаго империа не благополучии сице Пишет Ерасм ротеродам в предословии, на светониа транквилла. O окаянного и плачевнаго оных времен состояниа. Поправше Сенату повагу, поправше законы, поправше народа римскаго свободу, сице избра[н]ному ц[а]рю служаше мир, ц[а]рь же сам служаше им. Каковаго муж добродетелны вдому нехотел бы имети слуги. Императора бояшеся Сенат. Император бе[з]законного оного воинов множество трепеташе. Императо[р] законы даяше королям, но ему законы даяху наяты воины: высочаишая власть мира о[т] вооруже[н]наго немногих безстрашия висяше.
Minori tamen utcunque Reipublicae incommodo regnare electi Reges possunt, quam eligi. Nam in vividis gentibus, subtilique & exerto ambitu ferventibus, num quieta fore speres comitia ? [...] Quid deinde, cum in duos candidatos studia dividuntur, amboque in regnum se asserunt, ut nescias, uter vitio sit creatus?
Однако, не толь с великим вредом, некоторым образом, государству, царствовать избранныи Цари могут, коль быть избираемы. Ибо в острых народах, и тонким честолюбием кипящих, не надеетесь ли, чтоб государственныи съезды могли быть покойны? <…> Что ж, когда еще на двух Избранников голосы разделяются, и оба законными Царями себя провозглашают, так что и знать не можно, который из них несправедливо избран?