Notre Ministere n'a d'autre cri que le bien public; il ne veut que les Gens de lettres dont il a besoin pour la chose publique […]
Вопль министерства нашего всегда непременен; всегда единое твердит общее благо! Ему потребно положенное только число ученых людей для исправления государственных дел.
D’ailleurs il y avoit peu de communication d'un Royaume à l'autre avant Confucius: chacun restoit chez soi. Pour aller d'un Royaume à l'autre, dit le Ly-ky, il falloit aboutir à des défilés qui etoient gardés par de fortes garnisons qui ne laissoient passer personne sans l'attache du Prince de chez qui on sortoit & chez qui on alloit. Les gens de lettres connoissoient à peine la Chine entiere, comment auroient-ils connu les pays etrangers? Les livres d'ailleurs etoient rares, & les sciences de curiosité & d'erudition peu fêtées. On n'etudioit que pour entrer dans les emplois: […]
Царства до Конфуция, на которыя разделялся Китай, почти не имели между собою никакого сообщения. Каждый Китаец не выходил из пределов страны своей. Путешествуя из царства в другое, говорит Ли-Ки, надлежало проходить ущелиями, стрегомыми многочисленным воинством, которое никого не пропускало без точных повелений владельцов земель, из коей и в которую путешествовали. Люди ученые едва имели познание о целом Китае, как же можно было иметь им сведение о пределах чужестранных? Книги были редки; науки, довлетворящия любопытство и умственныя, в небрежении; училися, но только чтоб стать годными к какому нибудь служению отечества.
Soit préjugé ou raison, prévention ou justice, la Chine, après plus de vingt siecles, continue encore à les etudier & à les admirer. Les révolutions du goût, les changemens de Dynastie, les dominations etrangeres même, n'ont jamais entamé l’universalité des suffrages, ni l'elégance pittoresque du style concis dans lequel ils sont ecrits, ni la beauté de la doctrine bienfaisante qu'ils enseignent. Quoiqu'ils ne soient sortis des cendres du grand incendie des livres que tronqués, mutilés & peut-être altérés, les gens de lettres, les hommes d'état, les philosophes & les bons citoyens les regardent comme un des plus beaux monuments qui nous restent de l’éloquence & de la sagesse de l'Antiquité. C'est dans la belle morale qu'ils enseignent, dans les vertus qu'ils commandent & dans les sages regles de politique qu'ils tracent & qu'ils ont eu la gloire de persuader, que les Philosophes d'au-delà des mers auroient dû chercher la solution du grand problême de la durée de l'Empire Chinois, & non pas dans la différence des climats & dans la force des préjugés: causes également absurdes aux yeux de la foi, de l'expérience & de la raison.
Предразсудок ли, предубеждение ли, или справедливость; но Китайцы чрез двадесять уже столетий продолжают почерпать в них учение и удивляться им. Премены вкусов и династий, владычества иностранцев, не ослабляли никогда всеобщей им похвалы; равно всегда чтили живописную краткость и приятность слога, красоту благотворительных правил, ими преподаемых.
Хотя не возникли из пепла великаго онаго пожара, изтребившаго древния книги; станется же, что не избегли сокращения, обезображения, или и были перепорчены. Упражняющияся в науках государственныя особы, философы, словом, все ревностныя дети отечества, разумеют оба сии сочинения наилучшим остатком памятников витийства и премудрости древних. От преизящнаго нравоучения своего, от добродетелей, коим наставляют; от правил благоразумной политики, кои предписывают, вземлется удостоверительная их сила, к которой бы надлежало прибегнуть ученым Европейцам, старающимся решить великую оную задачу, [c. 168] то есть долготу времен существования Китайской империи; а не искать того в разности земных поясов и в предразсуждениях. Источники, равно ложные пред очами веры, испытания и здраваго разума.
Dans ces derniers temps, quelques Hommes d'Etat & quelques Gens de Lettres ont senti, en France, que la paix, la tranquillité, le bon ordre d'un si vaste Empire supposoient une constitution politique très-forte, une administration suivie & intelligente, un fonds de législation & de police admirable, & ils ont cherché à déchirer le voile qui les cache au vulgaire; mais les idées actuelles de l'Europe sont trop en camaïeux, pour que des découvertes en ce genre puissent percer dans les cabinets des Princes, & y produire leur effet.
В последние годы некоторыя государственныя особы, некоторые ученые мужи [C. 88], познали во Франции, что спокойствие общественное, тишина, благоустройство столь обширной империи, дают подразумевать пресильный политический состав; исправление правосудия, совоспоследуемое и глубокомысленное; основание законодательное и порядок удивительный. Стараются раздрать завесу, которая закрывает оное от глаз простолюдинов. Но понятия внешния Европейцов еще слишком единообразны: не могут еще проникать в тайники сего рода Государей открывать неведомое им, и пользоваться тем.
Dans ces derniers temps, quelques Hommes d'Etat & quelques Gens de Lettres ont senti, en France, que la paix, la tranquillité, le bon ordre d'un si vaste Empire supposoient une constitution politique très-forte, une administration suivie & intelligente, un fonds de législation & de police admirable, & ils ont cherché à déchirer le voile qui les cache au vulgaire; mais les idées actuelles de l'Europe sont trop en camaïeux, pour que des découvertes en ce genre puissent percer dans les cabinets des Princes, & y produire leur effet.
В последние годы некоторыя государственныя особы, некоторые ученые мужи [C. 88], познали во Франции, что спокойствие общественное, тишина, благоустройство столь обширной империи, дают подразумевать пресильный политический состав; исправление правосудия, совоспоследуемое и глубокомысленное; основание законодательное и порядок удивительный. Стараются раздрать завесу, которая закрывает оное от глаз простолюдинов. Но понятия внешния Европейцов еще слишком единообразны: не могут еще проникать в тайники сего рода Государей открывать неведомое им, и пользоваться тем.