Les Saxons introduisirent dans toute la Bretagne leurs loix, leurs mœurs, leur gouvernement & leur langage, & bientôt il ne resta aucun vestige des institutions antérieures à leur conquête. Le contraire arriva dans une révolution postérieure. Lorsqu’une seule bataille eut placé Guillaume de Normandie sur le trône de l’Angleterre, les habitans Saxons furent opprimés, mais non détruits, & le conquérant employa en vain tous les ressorts de son autorité & de sa politique pour assujettir ses nouveaux sujets aux institutions Normandes. <…> Les loix Normandes étoient tyranniques & odieuses au peuple <…>.
Саксоны ввели во всей Британии свои законы, свои обычаи, свое правление и свой язык, и в скором времени по их завоевании не осталось никаких следов прежних установлений. Противное тому случилось в последующей перемене. Когда одно сражение Вильгельма Нормандскаго возвело на Аглинской престол, то Саксонские жители хотя и утеснены, но не истреблены были, и победитель тщетно употреблял все способы своей власти и политики для приведения своих новых подданных под Нормандския установления. <…> [с. 7] Нормандские законы мучительны и ненавистны были народу <…>.
Il nous semble même qu'Aristote dit quelque part que les Rois proposoient au peuple ce qu'on avoit délibéré dans le Conseil. Quelle affreuse distance de l'autorité de Yao & de Chun, à celle des Kie, des Tcheou & des Tsin-chi-hoang opprimant leurs sujets, ecrasant le peuple d'impôts, prononçant des arrêts d'exil, de confiscation & de mort, au gré de leurs caprices.
Аристотель пишет негде, что Цари предлагали народу на разсуждение свои советы. Сколь ужасная разность власти Яoa и Шуна со властию Кіоэв, Tшеуэв и Тсин-Ши-Гоангов! Последние угнетали подданных, подавляли под игом податей, посылали их во изгнание, отнимали себе имения их, казнили смертию, все же то во удовлетворение своих прихотей!
В сие время он воздвиг храм Справедливости, и обратил все свое внимание на тех, которые в прежде бывшее правление государства употребили доверенность Императорскую на утеснение народа.