VIII. Ein Politicus müsse zu anfangs seiner Bedienung sich in guten Credit zu setzen bemühen.
In Ansehung man gemeiniglich auf einen neu auffgebenden Cometen genauere acht als andere gewöhnliche Gestirn hat; Als muß ein angehender Hof- oder Staats-Mann für allen Dingen darnach streben, wie er sich zu anfangs bey den meisten wo nicht allen in guten Ruff und Ansehen seßen möge. Dann de la matiné ou juge la reste de la journée, man urtheilet von der Beschaffenheit der Morgenrohte den darauffolgenden Tag: Daher wer sich einmahl in guten Credith gesetzt, der wird nicht leicht hernacher in übelen Ruff kommen, ob ers [sic!] gleich zu weilen versiehet <...>.
[8-е] наставителное учение политику подабает во времени и с начала своего чина в доброи кредит себя привести трудитися
Понеже обыкновенно на небе нововосходящую комету более примечают, нежели ночные обыкновенные звезды, и тако ж подобает новому дворовому человеку или политику паче всех вещей того искать, како бы ему сначала у болшаго числа ежели не у всех людеи доброе имя и почтение получити, ибо по состоянию утра разсуждают и о целом дни; сего ради кто единожды себя в доброи кредит привел, тот нескоро потом худое имя на себе понесет, хотя иногда и погрешит.
XIII. Ein Politicus müsse seinem Verstande und Geschicklichkeit nicht zuviel trauen.
Meines Ermessens kan das Hof-Leben nicht füglicher als mit einer See-Fahrt verglichen werden, auf welcher ob zwar die Klug- und Erfahrenheit sehr viel vermag, als durch welcher Vermittelung wir uns fast aller Winde zu unserem nutzen und Vortheil bedienen können und lehrt uns bey widrigem Winde zu laviren oder beym Sturm die Seegel abzunehmen und vor Ancker zu liegen oder wohl gar dem besorglichen Schiffbruch zu entgehen <...>.
13 наставителное учение политику не надлежит разуму искуству своему много верити
<...> а по моему размышлению не может лутче дворовое житие сравнятися, яко с морским плаванием, в котором, хотя разум и искуство много могут, ибо чрез оные все ветры к ползе нашей употребляти можем и учит нас при противных ветрах искуству лавировати и при волнах парусы снимати, на якорь становити, и опасаемаго разбития корабелнаго уходити <...>.
XVII. Wie man sich zu verhalten, wann man Amtswegen über eine Sache deliberiren muß.
Wann aber ein Politicus Amtshalber oder doch ausdrücklich dazu beruffen sich in einer Staats- oder andern Versammlung um von hochwichtigen Sachen zu rathschlagen anfindet, muß dafern es nur thunlich er zuletzt zu reden und seine Stimme nach allen oder den meisten zu geben suchen, als welches ihm sehr wohl wird zu statten kommen; dann nachdem er aller Meinung und die zu derer Bestärckung angezogene Gründe wohl angemercket und bey ihm reichlich erwogen haben wird, kann er einen desto sicheren und vernünftigern Schluß machen, und fällt ihm zuweilen unschwer auf solche Weise alle andere auf seine Seite zu bringen, daß sie seiner Meinung beypflichten müssen, welches ihm dann zu grossen [S. 237] Ehren gereichen würde: Ausser dem wird er sich hiedurch bey den Anwesenden und andern den Nahmen eines sittsamen und bescheidenen Mannes zuwege bringen: Dahingegen wann einer unter Standes- und Amts-Gleichen (dann einem viel Höhern dem unstreitig der Vorzug gebührt wann er will, daß ihm von den anderen beygepflichtet werde, stehet zurathen, daß er seine Meinung zuerstsage) oder denen welchen die Ehr des Vorzuges zustehet ihm wolle die Stimme anmassen dürffte er damit verlachet und für Einbildern gehalten werden und hätte er gleich noch so ein vernünfftig Urtheil gefället so werden selbiges doch die andern noch votirende zu bestreiten und ihm das Wiederspiel zu halten suchen theils aus Mißgunst und Ehrgeiz theils auch ihre Geschicklichkeit dadurch an Tag zu geben.
17 наставителное учение как поступати ежели по чину твоему советовати подобает
Но ежели политик по чину своему или нарочно к тому призван в государственных или иных делех высоковажных советовати обретеся, ежели возможно на последи говорити и голос свой по общему или болшему числу давать, да ищем еже ему зело благополучно будет, понеже по разумению всех их мнени[й] и ко утверждению оных приведеныя основания благо приметил, то может толь безопаснее и разумное заключение учинить и нетрудно ему иногда таким образом всех иных к своеи стране склонными учинить, и чтоб оные с его мнением согласилися, еже ему к великой чести будет и кроме того он у всех присудствующих имя смиренного и вежливаго мужа получит, против того ж, когда кто между чина и состояния своего равных {понеже вышшаго состояния и которым первенство безспорно надлежит ежели хощет, дабы и иные с ним согласны были, советую, дабы он мнение свое первой открывал} и междо оных, которым честь первенства пристоит, захощет перво голос имети, то оный себя тем в посмешище приведет и почтен за высокомнимаго, и хотя он разумных советов предложит, то однако ж протчие голос дающие оное оспорити и противное оному держати искать будут, отчасти ради зависти и любочестия, а отчасти дабы тем свое искуство объявити
XIX. Wie ein Politicus sich zu bezeigen wann er von seinem Herrn in einer unziemlichen Sache um Rath gefraget wird.
Es schreibe Paulus Paruta in seinen Politischen Discursen gar nachdencklich; Nelle ragioni di stato, quantumque concorrano molte – delle medesime cose, si vestono d'altri respetti, co’ quali i Prencipi, tenuto, o solo, o principalmente contodicid, che, loro torna più utile, non chiamano ne fuoi consiglila giustitia, ò l’equità, ò non l’attribuiscono – quella parte, che se le deve; Obwohl in Staats-Rationen viele Sachen von gleichem Schlage concurriren, so werden selbige dannoch mit andern Respecten oder Absehen bekleidet, mit welchen Fürsten und Herren sehend allein [S. 255] oder fürnehmlich auf dasjenige, was ihnen am meisten nutzet nicht in ihre Consilia ruffen die Gerechtigkeit noch Billichkeit oder geben ihnen doch die Stelle nicht die ihnen gebühret. Wann demnach ein Herr wohlwissend, che la maggior parte de Consiglieri de Prencipi cercano di concorrer più nel gusto che ne giusto, daß der meiste Theil der Rähte mehr nach dem Munde zu sprechen, als was recht ist, zu rathen sich bemühen, <wie ein Italiäner schreibet>, nachdem er schon bey sich was er thun wolle beschlossen einen seiner Bedienten wegen einer Sache, so lasterhafft oder dem ganzen Lande nachtheilig wäre, um Rathfragte oder vielmehr wolte, daß er ihm darin bey pflichten möchte – damit ihm sein unziemliches Beginnen desto weniger verdacht werde, weilen es nicht ohn vorgepflogenen Rath geschehen, so wird ein Bedienter sich wohl fürzusehen haben, daß er seinem Herrn nichts rathe, das dem Lande, dem Herrn noch ihm selbsten schaden könne; <...>.
[слов в угловых скобках в переводе нет].
19 наставителное учение како политику поступати егда от государя своего в непристоиных делех в совете призван будет
<...> пишет Павел Парута в своем политическом разговоре примечания достоиное хотя в государственных притчинах многие дела таковы приключаютца однако ж оные иным видом прикрываютца которым князи и государи намеряют оное еже им наивяще полезно и не призывая в свои советы справедливость и пристоиность или не дают оным места надлежащаго и тако государь благо ведая, что советники более по его желанию и ежели по истинне присуждати тщатся и уже определил еже чинити служителей своих о том деле злом и всей земле не полезном о совете спрашивает или наипаче хощет дабы оные в том согласны были дабы его непристойное начинание тол меншее поносително было, понеже не без совету учинил тогда служитель благо остерегатися дабы государю не присудить еже земле и государю и самому себе вредително может быти <...>.
Weilen nun das grösseste Meisterstück eines Staats-Mannes darinn vornemlich bestehett, daß er durch [S. 279] seinen Verstand sich bemühe, dasjenige in einem dissimulirten Herzen zu lesen und diejenige Gedancken und Anschläge anzumercken, die man ihme verbergen will, wie I. Fr.Senaut dans l'usäge des passions schreibet; Also muß ein Politicus sich müglichst dahin bearbeiten, daß er absonderlich seines Herrn innerste Meinung und Intention recht erfahre, und darnach, soweit es mit gutem Gewissen geschehen kann […]
<...> и понеже вящая хитрость двороваго человека в том состоит, да разумом своим пояти тщатся в притворном сер[д]це читати и оного мысли и намерение догадыватся, которые от него скрыти хотят, яко господин Сенот во употреблениии страстеи пишет, тако подобает политику трудитися, дабы особливо государя своего [л. 66 об.] внутреннее мнение и намерение прямо уведати и потом елико доброю совестию учинитися может <...>.
<...> ein Italiänischer Politicus gar nachdencklich schreibet; Es sey der Fürsten Rede-Art von der gemeinen sehr unterschieden gestalt sie zum öfftern eine Sache sagen, und eine andere damit verstehen; Fast eben das zeiget der Bisaccioni an einem Orte an, wann er schreibet: Il parlar de’Prencipi non è qual rassembra in apparenza e chi non n‘hà prattica facilmente s’inganna <...>.
<...> bey vielen und zwar der besten und geschicktesten Politicis, derogestalt eingerissen und Wurtzel geschlagen, daß sie mit der Religion und Gottes Wort wie die Kinder mit dem Balle spielen, und selbige nur für ein bequem Mittel die Unterthanen dadurch im Zaum und Gehorsam wie hart sie auch durch neue Aufflagen gedrücket und für Gott unverantwortlich ausgemergelt werden [S.5] zu erhalten und sich deren nicht anders als zu ihrem Vortheil und andere desto sicherer zu beziehen bedienen; dahero es wohl recht heisset: Dimidium Politici, qui bené impius habet.
<...> у многих и правда лутчих и достоинейших политиков сице вкоренилось, что они верою и божиим словом яко младенцы мечем играют и оную токмо держат за удобной способ во уезде [так] и покорности содерживати скол жестоко они утесненны и безответно пред богом отягощены не бывают и употребляют оную ни к чему иному, кроме своей ползы и дабы иных тем обманывати и сего ради истинное ныне есть правило, что уже половину политики имеет, кто беззаконен есть.
Посему подобает новому политику и дворовому человеку вежливости {которая так в пристоиных зраках в поступках как и в приятных и изрядных речах состоит} прилежати понеже был оной к дворовому житию никто достоин и которое от дворов имя свое получает.
Und weilen nach Aussage des Aristotelis Benefactores plus amant beneficio affectos, quam contra, als wird von theils für ein sonderlich arcanum Politicum gehalten, dab ein nach Ehren strebender und des Herrn Gnade wünschender Politicus unter verschiedenen scheinbaren Vorwande den Herrn zu überreden suchen müste, daß er und seine Vorfarhren dem Hoch-Fürstl[ichen]. Hause all ihr Glück und Auffnahm zu dancken hätten, dann so werde der Fürst und Herr sich bemühen, seiner Creatur für andern fortzuhelfen, um seinen Vorfahren in der Regierung im Wohlthun nichts nachzugeben.
<...> понеже по объявлению Аристотеля благодетели вящшее любят благодеянием обязанным нежели не обязанных и тако отчасти за особливой секрет политической почитают, что чести желательному и милость государя своего ищущему политику под различными за истинну видимыми предлоги своему государю доказати [л. 26] подобает, что он и его предки высококняжескому дому и государю, кому служит, за все свое щастие и повышение благодарити имеет; тогда будет князь и государь тщатися своего обязанного паче всех иных возвысити да в стопы своих предков вчинения благодеяний вступит или следуя им превзоидет.
X. Man müsse sich auch um der Favoriten und hoher Bedienten Gunst bewerben.
Diesem nach muß ein Politicus sich auch um die Gunst und Gewogenheit der Favoriten und anderer vornehmen Bedienten seines Herrn bearbeiten als welche ihm offt wo nicht allemahl grössern Nutzen schaffen kann, als die blosse Gnade des Herrn. Dahero pflege ich die Hof-Statt oder Regierung eines Herrn einer Schmiede zu vergleichen worin das Glück der Schmied, die Favoriten der Hammer, das Eisen ein nach Ehren strebender Mensch und der Amboß der Fürst, das Feuer aber wodurch das Eisen erweichet und zur Schmiede bequem gemachet [S. 144] wird, seyn die Verdienste und Geschicklichkeit des Menschen und der Blaßbalg das gute Gerüchte <...>.
10 наставителное учение такожде подобает фаворитов или временщиков и высоких министров склонности искати
<...> посему подобает политику такожде склонность временщиков и иных знатных министров государя своего искати, которые ему часто, хотя не всегда, более пользы нежели милость государева едина может приключити; сего ради обыкл я дворовое состояние или владение государей [л. 39] уподобляти кузнице, в которой щастие – ковач, фавориты же – молот; железо же – чести ищущие человецы; наковалня же – князь, а огнь, чем железах умяхчается и кузница удобно сочиняется, – суть заслуги и искуства человеческия; а мех же роздувателный – добрая слава <...>.
[Commencement heureux de son regne] Il introduisit même dans sa Cour plus de politesse dans les moeurs, & plus de magnificence dans les habits & dans la dépense, qu’il n’y en avoit eu sous ses prédecesseurs, soit pour adoucir ce qu’il y avoit de sauvage & de [p. 273] grossier dans l’humeur de la plûpart des Suédois, ou peut-être même aussi dans la vûë de tirer insensiblement les Seigneurs & la Noblesse de leurs Châteaux, & de les engager par une dépense extraordinaire à s’attacher à la Cour, & auprès du Prince, pour en tirer dequoi s’y soûtenir.
[Благополучное начало его владения] Он [Густав] ввел при своем дворе больше политики в нравах, и больше великолепия в платье, и другом содержании, нежели как было при его предках, или для смягчения жестоких и грубых нравов в Шведах, либо может быть для нечувствительнаго склонения знатных господ и дворян вступать в придворную службу, дабы они собственным своим содержанием делали великим его росходам некоторую помочь.
Il lui reprocha même qu’il parloit plûtôt en politique & en homme de Cour que comme un veritable Evêque.
Он [епископ Линкопинской] ему [епископу Стреньскому] выговаривал притом, что он говорил больше как политик и придворной человек, нежели как истинной Епископ.
Es schiene aber, als wenn Asien damals diesen beyden grossen Männern zu enge werden wollte, und konnten die Staats-Männer aus beyder übergrossen Ehrbegierde leicht den Schluß machen, daß es noch einst zum Kriege ausschlagen würde <...>.
Но казалось, будто бы в то время Асия сим двум великим мужам становилась тесною, и политики могли из их чрезмернаго честолюбия легко заключить, что дойдет между ими когда-нибудь до войны <...>.
Le Sénat délivré de la puissance Royale qui le tenoit en respect, voulut réünir dans son corps toute l’autorité du Gouvernement. <...> le premier objet de sa politique fut de tenir toûjours le peuple dans l’abaissement & dans l’indigence. <...>
[p. 62] <...> enfin la naissance, les dignitez & les richesses mirent une trop grande inégalité parmi les citoyens d’une même République.
Сенат освободясь от сильнаго Начальства, которое его обуздывало, желал перевести в свое общество всю власть высочайшаго Правительства <...> [с. 72] Главный предмет его политики был тот, чтоб содержать Народ в унижении и бедности. <...> Напоследок порода, чины, богатство и произвели чрезмерное неравенство между Граждан единой Республики.
Les Saxons introduisirent dans toute la Bretagne leurs loix, leurs mœurs, leur gouvernement & leur langage, & bientôt il ne resta aucun vestige des institutions antérieures à leur conquête. Le contraire arriva dans une révolution postérieure. Lorsqu’une seule bataille eut placé Guillaume de Normandie sur le trône de l’Angleterre, les habitans Saxons furent opprimés, mais non détruits, & le conquérant employa en vain tous les ressorts de son autorité & de sa politique pour assujettir ses nouveaux sujets aux institutions Normandes. <…> Les loix Normandes étoient tyranniques & odieuses au peuple <…>.
Саксоны ввели во всей Британии свои законы, свои обычаи, свое правление и свой язык, и в скором времени по их завоевании не осталось никаких следов прежних установлений. Противное тому случилось в последующей перемене. Когда одно сражение Вильгельма Нормандскаго возвело на Аглинской престол, то Саксонские жители хотя и утеснены, но не истреблены были, и победитель тщетно употреблял все способы своей власти и политики для приведения своих новых подданных под Нормандския установления. <…> [с. 7] Нормандские законы мучительны и ненавистны были народу <…>.
Elle employoit la plus grande partie du jour à l’étude, aussi devint-elle ensuite tres-capable de gouverner l’Etat. Elle lisoit avec application les Oeuvres de Machiavel, qui avoit beaucoup de reputation dans toute l’Europe, Corneille Tacite, & tous les livres qui traitent de la plus fine politique <...>.
Большую часть препровождала она [Елисавета] в учении, по чему и сделалась она способною к правлению государством. Читала она с прилежанием сочинении Махиавелевы, прославляемыя тогда во всей Европе, Корнелия Тацита и все книги преподающия наставлении как быть искуснейшим политиком <...>.
R. Les guerres par lesquelles on espère [p. 181] conquérir sont dans le fond un frein contre l’ambition: aussi sont-elles plus souvent suggérées par une mauvaise politique que par des prétentions ambitieuses. La mauvaise politique est le fruit de l’ignorance. Aussi l’ignorance est-elle l’ennemi le plus dissentieux & le plus nuisible aux hommes. Donc plus il y a de guerres, plus il y a d’ignorances & de mauvaises manoeuvres dans la politique.
D. Et quel est ce résultat que l’instruction doit offrir aux souverains?
R. C’est de choisir les moyens les plus faciles, les moins dispendieux & les moins dangereux pour se contenir réciproquement dans les bornes de leurs dominations.
О. <...> Война, чрез которую всяк чает победить, есть в самой вещи обуздание тщеславия, хотя происходит больше от худой политики нежели требований тщеславных. А как худая политика есть плод невежества, то следовательно невежество есть разорительнейший и вреднейший враг человечества. И по сему, чем больше где войны, тем больше невежества и злоупотреблений в политике.
В. Но какое будет последствие от сего просвещения, которое предлагать должно Государям?
[С. 231] О. Последствие то, что они будут избирать легчайшие, не столь убыточные и безопаснейшие способы, чтобы содержать себя взаимно в пределах своих владений.
L. CX. Colonnies Angloises. La liberté civile ne fut pas aussi favoritée par le philosophe Anglois ; soit que ceux qui l’avoient choisi pour rédiger un plan de législation, l’eussent gêné dans ses vues ; soit que plus métaphysicien que politique, Locke n’eût [p. 378] suivi la philosophie que dans les sentiers de Leibnitz ou de Malbranche.
П. 97. Аглинския селения. Гражданская вольность меньше была потворствуема Аглинским философом. Может быть избравшие его для сочинения плана законодательства, теснили в видах его, или может быть Локк, будучи больше метафизик, нежели политик, следовал философии по стезям Лейбница или Маллебранша.
L. CX. Colonnies Angloises. <…> il ne soit pas aisé, me disoit ces jours passés un de ces politiques, de fixer les bornes de nos étata dans cette partie du Nouveau Monde <...>.
П. 97. Аглинския селения. <…> не возможно, говорил мне на днях один из их политиков, определить границ владениям нашим в сей части Новаго Света <…>.
X.
Definitio.
Iam ut ad rem ipsam accedamus definiti potest Ratio status quod sit reip.[ublicae] utilitas.
Huic nostrae definitioni geminum videtur omnino quod suppeditat nobis Scipio Amiratus lib. 12 disc. 1 potestque instar definitionis esse, status ratio inquit, sive eas Remp.[ublicam] sive ipsam repraesentantes principes spectet, publici boni procurandi aut male avertendi ratio est. Quod alias vulgo dicitur, quot capita tot sententiae, id optimo jure dicere possumus de ijs, qui rationis status definitionem tradere conatisunt. Quippe, prout quisque hanc vocem diversimode non solem sumit, sed in eadem nobiscum acceptione, alius aliam & diversam definitionem extruit, sed irrito plerumque conatu. Primas obtinet, qui v[i]res suas in definitione tradenda tentavit, Ludovicus Septalius & Medicus & Politicus perspicacissimus, qui rationem status definit, quod sit habitus intellectus practici, quem prudentiam appellamus, cujus beneficio homines deliberant de rationibus, et modis introducendi et conservandi eam dominij formam, in qua sunt constituti. …
Clapmarius frustra etiam est cum latissima sua definitione, quam habet lib. 4 de Arc. Rerump[ublicarum]. c. 2. ubi ita definit jus dominat ionis (ita enim exprimit rationem status) quod sit supremum quoddam jus, sive privilegium, bono publico introductum, contra jus commune seu ordinarium, sed tamen à lege divina non alienum, atque jus veluti legitimate tyrannidis.
Глава 10.
Приближившеся теперь к делу мощно опряделится рации статуса что есть она пол[ь]за речи посполитой.
В нашем сим определении воистино двоякое дело видится, которое пособствует н[а]м Сципио Амират в книге двенадестой в розговоре первом, и может быть вместо определения глаголет: рацим статуса или оная надлежат будет к речи посполитой или к кн[я]зям, которые оную настаятелно приказуют она рация или причина есть к промыслу общаго блага, или ко отдалению зла. Что и како обще речется скол[ь]ко голов тол[ь]ко и мнений сие велми добрых правом может глаголет о таких которые старалися выдат[ь] определение рации статуса. Сиреч[ь] им же образом кто нибуди
речение сие не токмо розличным способом берет но в оном же с нами взятии другой другое и разное определение созидает, но наипаче старанием суетным. Верх держит которой в выдании определение сылы своей испытовал Лудовик Септалиус и доктор и политик прозорливейший, которой определяет рацию статуса, что она есть способность действител[ь]наго разума, которого нарицаем ростропностию, чрез которой благодеяние людие поучаются о росмотрениях и о способах как им ввесть и содержать ов (sic!) вид владения, в котором они составлении, но недоволно в деле.
Так же и Клапмариус суетны с велми широким своим определением, которое имеет в четвертой книге о тайнах речи посполитой второй главе где так окончевает, право владение (ибо так он выражает рацию статуса) что есть ноивыжшая некоторая власть или привелегную за общую ползу введет против общой власти, или звычайно однакож их о б[о]жие закона не чужд и есть власть буди то законнаго тиранства.