Die gemeinen Edelleute nennen sich Cavalleros und Hidalgos; und die Hidalgos haben meistentheils vor den bürgerlichen Leuten keinen Vorzug, einige alte Häuser und Ordensritter ausgenommen. Desto grösser aber ist das Ansehen des hohen Adels, dazu Grafen, Markgrafen und Herzoge gehören, welche die Titulos oder Titulados ausmachen, und vornehmlich der Grandes unter denselben, welche nächst dem Könige, und den Prinzen vom Geblüte, den vornehmsten Rang haben. Zur Zeit der Gothen hießen die ersten Rangspersonen Magnates, Proceres, Optimates.
Простое дворянство называется Каваллерос и Гидальгос; и Гидальги по большой части ни какого пред мещанами преимущества не имеют, выключая некоторых старых домов и Кавалеров. Но вышнее дворянство напротив того весьма знатно; к нему принадлежат Графы, Маркграфы и Герцоги, [с. 30] которые составляют Титулос или Титуладос, а особливо Грандов, кои после Короля и Принцов крови знатнейшее и первое имеют место. Во времена Готов знатнейшие назывались Magnates, Proceres, Optimates.
Charles Neufiéme, qui luy succeda, estant mineur, la Reine Catherine sa mere se fit declarer Regente par les Estats, & le Roy de Navarre premier Prince du Sang, fut declaré Lieutenant General du Royaume pour gouverner l’Estat avec elle : de sorte que par ce moyen il fut obligé de demeurer en France, où il fit venir la Reine Jeanne sa femme, & le petit Prince Henry son fils. Mais il ne garda pas long-temps cette nouvelle dignité, car les troubles continuans toûjours par les surprises que [p. 23] faisoient les nouveaux Reformez, des meilleures villes du Royaume, aprés qu’il eut repris Bourges sur eux, il vint assieger Rouën, où visitant un jour les trenchées & faisant de l’eau, il receut une mousquetade dans l’épaule gauche, dont il mourut quelques jours aprés à Andely sur Seine. S’il eust vescu plus long-temps, les Huguenots eussent sans doute esté mal menez en France ; car il les haïssoit mortellement, quoique son frere le Prince de Condé fust le principal Chef du Parti.
Карл IX. остался по нем наследником; но как он был еще не в совершенном возрасте, то мать его Королева Екатерина объявила [с. 29] себя Правительницею, посредством Государственных Штатов; а Король Наварский как первый Принц крови, был объявлен Государственным Поручиком правления обще с нею, так что он по сей причине, будучи принужден жить во Франции, призвал туда жену свою Королеву Иоанну с сыном их молодым Принцом Генрихом. Не долго пользовался он сим достоинством; ибо по причине продолжающихся возмущений производимых новыми Реформатами, незапным захваченнием лутчих городов, он должен был вести с ним войну и возвратя Бург, пошел осаждать Руан, где осматривая траншеи ранен ружейным выстрелом в левое плечо, от чего спустя несколько дней и умер в Андели на реке Сене. Естлиб он прожил долее, то бы без сомнения Гугеноты во Франции доведены были до дурнаго состояния; потому что он их чрезмерно ненавидел, хотя брат [с. 30] его Принц де Конде был и первенствующим их начальником.
Il estoit fils d’Antoine de Bourbon Duc de Vendosme & Roy de Navarre, & de Jeanne d’Albret, qui estoit heritiere de ce Royaume-là.
Antoine descendoit en ligne directe & masculine de Robert Comte de Clermont cinquiéme fils du Roy Saint Louïs.
Ce Robert épousa Beatrix fille & heritiere de Jean de Bourgogne, Baron de Bourbon de par sa femme Agnes ; à cause dequoy Robert prit le nom de Bourbon, non pas toutefois les armes, mais retint celles de France.
Cette sage precaution a beaucoup servi à ses descendans pour se maintenir dans le rang de Princes du Sang, qui peut-estre se fust perdu s’ils n’en eussent pas usé de la sorte.
Он был сын Антония Бурбонскаго, Герцога Вандомскаго и Короля Наварскаго, и Иоанны д’Албрет, наследницы сего государства.
Антонии происходил по прямой линии мужеска колена, от Роберта Графа Клермонтскаго, пятаго сына Короля Людовика Святаго. [С. 12]
Сей Роберт сочетался браком с Беатриксою дочерью и наследницею Иоанна Бургонскаго, Барона Бурбонскаго по жене своей Агнесе, по чему Роберт и принял имя Бурбонскаго, не приняв однакож их Герба, но удержал Французской.
Сия благоразумная предосторожность много способствовала его потомкам ко удержанию при себе права Французских Принцов крови, котораго бы может быть они лишились, естлиб он не таким поступил образом.
On fit seulement mourir la Mole, Coconas, & Tourtray, trois Gentilshommes de marque, qui s’estoient meslez de leurs intrigues. Cette execution luy estoit necessaire pour calmer [p. 37] l’esprit de la Noblesse & du Peuple, qui commençoient à murmurer de ce qu’on traitoit ainsi un Fils de France, & un premier Prince du Sang.
Смертной же казни преданы были только Моле, Коконас и Туртрей, трое знаменитых Дворян вмешавшихся в сие дело. [с. 48] Сия казнь была ей нужна для успокоения дворянства и народа, начинавших уже роптать на такой поступок с Государем произшедшим от Французских Королей, и первым Принцом крови.
Ce fut sans doute un rare bonheur que la Couronne de France luy écheut, n’y ayant jamais eu de succession plus éloignée que celle-là en aucun Estat hereditaire, car il y avoit dix à onze degrez de distance de Henry III. à luy, & quand il nasquit il y avoit neuf Princes du Sang devant luy ; […].
Конечно было то редкое щастие что Корона Французская ему досталась, ибо ни в каком наследственном Государстве не бывало толь дального наследия; потому что между им и Генрихом II щиталось от десяти до одиннатцати колен: во время рождения его находилось старее его девять Принцев крови; […].