Les Suedois ne pouvant esperer de fin ni d’adoucissement à leurs miseres que dans le changement de l’Etat, songerent à s’affranchir d’une domination qui leur avoit paru injuste dès son commencement, & étoit devenuë tirannique & insuportable.
И так они [шведы] не надеясь ни конца ни облегчения своей бедности, как в перемене правительства, приняли намерение избавиться от такого владения, которое с самаго своего начала казалось им неправедным, а наконец сделалось тиранским и несносным.
<...> il prétendoit regner d’une maniere toute despotique & sans égards pour des gens qui vouloient bien être ses Sujets, mais qui ne pouvoient [p. 34] souffrir d’être traitez en Esclaves.
Une domination si tirannique fit soulever les trois Royaumes contre lui <...>.
Он <...> думал владеть самодержавным образом, не взирая на то, что подвластные ему люди желали быть его подданными, а не невольниками.
Такое тиранское владение возбудило против Короля вдруг три королевства <...>.
<...> tout ployoit sous le joug de la domination Danoise, chacun s’appliquoit à éloigner de soi le moindre soupçon de révolte, contens de leur sûreté, & indifferens presque pour le salut de l’Etat.
Все склонились под иго Дацкаго владения, старались отдалять от себя и самое малое подозрение бунту, и довольствуясь своею безопасностию, почти безпристрастны были к избавлению от ига своего отечества.
Le Peuple au désespoir d’un Gouvernement si tyrannique, perdit la crainte avec le bien, il entra avec ardeur dans l’indignation & le ressentiment du Clergé & de la Noblesse. Ce fut une conspiration générale de tous les Etats & de tous les Ordres du Royaume. <…>. [p. 262] La révolte commença dans la Province de Jutland, qui confine au Holstein. Les Etats de cette Province assemblez à Arhusen déposerent publiquement Christierne, & ils oserent même lui faire signifier l’Acte de sa dégradation par Munce, Chef de la Justice de cette Province.
Простой народ, будучи в отчаянии от такого его тиранскаго владения, потерял с благополучием своим страх против него. Он вступился горячо за неудовольствие духовенства и дворянства, и зделалось всеобщее возмущение во всех государственных чинах. <…>. [с. 27] Бунт начался в Ютландской провинции смежной с Голштиниею. Чины сей провинции собравшись в Аргузене лишили Христиэрна публично престола, и отважились объявить ему [с. 28] низложение его чрез Мунса главнаго судию сей провинции.
Und so ist eine harte Regierung in eine Anarchie, oder wo niemand regieret, verwandelt worden, welches der unglückseligste Zustand ist, worinn ein Land gerathen kann.
И так жестокое владение превратилось уже в Анархию или безвластвование, которое есть нещастнейшим государства состоянием.
Es hat unter dem grossen Rath bald wie eine feste Mauer unbeweglich gestanden, bald aber wieder gewanket, und unter der Regierung des ganzen Volks ist es eben denselben Veränderungen unterworfen gewesen.
Государства под владением великаго совета иногда как крепкая стена были неподвижны, а иногда опять приходили в безсилие, а и под владением целаго народа тем же переменам были подвержены.
Die Lacädemonier belegten ihren König Archidamus mit einer Geldstrafe, weil er sich mit einer kleinen und unansehnlichen Gemahlinn vermählt hatte; und sagten, daß die Republik keine Zwerge zu Regenten haben wollte. Sie gaben dadurch zu erkennen, daß sie die Kinder nicht für würdig, zur Nachfolge in der Regierung hielten, welche von solchen Eltern gebohren worden <...>.
Лакедемонцы наложили на своего государя Архидама денежной штраф за то, что он на малой ростом и непригожей супруге женился, и представляли, что республика не желает иметь карлу своим владетелем, а чрез-то дали знать, что они тех детей не признавали достойными к наследству во владении, которые родились от таковых родителей <...>.
Les Puissances établies par le commerce peuvent subsister long-temps dans leur médiocrité ; mais leur grandeur est de peu de durée.
Основанныя на купечестве владения могут долгое время хранить свою посредственность; но их величество не долговечно.
Une nouvelle religion qui paroît tout à coup dans le monde, qui divise l’Europe, change l’ordre des possessions, & donne lieu à de nouvelles combinaisons politiques, mérite que nous donnions quelques momens pour en considérer les progrès, & sur-tout par quelle vertu elle produisoit les conversions soudaines des plus grands états.
Новое оказавшееся вдруг в свете, разделяющее Европу, пременяющее порядок владения, и дающее случай к новым Политическим союзам, исповедание, достойно того чтоб остановиться на несколько времени, дабы разсмотреть успехи онаго, а особливо то, по какой причине приняли оное так скоро самыя большия государства.
L. 261. La célebre Marguerite de Waldemar, qui régnoit en 1385, réunit sous sa domination la Suede, le Danemarck et la Norvege, et fit une seule souveraineté de ces trois royaumes. Elle convoqua les Etats-Généraux à Calmar, où quarante Députés de chaque Nation se trouverent assemblés.
П. 249. Славная Маргерита Валдемар, жившая в 1385 году, соединила под свое владение Швецию, Данию, и Норвегию, и составила из сих трех Королевств одно Государство. Она созвала в Колмаре Генеральные Штаты, где находилось по сороку Депутатов из каждаго народа.
L. XXXIV. Le Mogol. Dans le grand nombre de ses probinces, il en est quelques unes qui ne dépendent pas absolument de l’empereur, mais dont les habitants forment de petits états particuliers, et vivent sous des princes nommés Rajas, ou dans une espece de gouvernement républicain.
П. 34. Империя Моголская. В великом числе ея провинций, находятся такия, кои не совсем зависят от Императора; но жители оных сочиняют особыя владении, и живут под управлением Князей, называемых Раия, или под некоторым родом республиканскаго правительства.
L. XXXVII. Ceylan. Quoique les choses ayent changé de face, on peut dire néanmoins que le gouvernement de ce royaume a encore des loix et des maximes qui rendroient [p. 352] cette nation heureuse, si le prince n’abusoit pas de son pouvoir pour les violer. Ses états sont héréditaires ; mais le roi choisit à son gré un successeur parmi les enfants, ou divise entr’eux ses états. Les rênes de l’empire sont dans les mains de deux principaux ministres <...> chargés du gouvernement civil et militaire.
П. 37. Цейлан. Хотя образ вещей пременился, можно сказать однакож, что правление сего Королевства имеет еще законы и правила, могущия учинить жителей щастливыми, естьлиб Государь не употреблял во зло своей власти и в нарушение законов и правил [с. 239] оных. Владении его теперь наследные; но Король наследника избирает по своей воле между детьми, или делит между ими земли. Правление государства находится в руках двух главных Министров, <…> коим поручены гражданския и военныя дела.
L. XCIII. La Norvege. Leur pays fut d’abord partagé en différentes petits souverainetés, jusqu’à ce qu’un seul monarque les réunit toutes sous sa dominition.
L. 297. On est peu d’accord sur la véritable forme du Gouvernement Germanique. Les uns en font un systême de républiques confédérées ; les autres, un mêlange de monarchie, d’aristocratie et de démocratie. Sa monarchie paroît par l’obligation, où sont tous les membres de la Nation de prêter serment de fidélité à l’Empereur, et de lui demander l’investiture [p. 367] de leurs Etats ; son aristocratie, parce que ce Monarque ne peut rien résoudre sans le concours du suffrage des Princes ; sa démocratie est marquée par les villes impériales ou immédiates, qui on leurs voix dans les Dietes. D’autres en font une monarchie limitée, dont tous les membres ne reconnoissent qu’un Chef, qui leur parle en Maître <...>.
П. 286. Не весьма согласны о истинной форме Германическаго правления. Одни делают из него систему сконфедерованных республик; другие смешение Монархии, Аристократии и Демократии. Монархия его оказывается чрез обязательства, в коем обретаются все члены народа чинить присягу верности Императору, и требовать у него инвентитуры на свои владения; Аристократия является в том что сей Монарх не может ничего решить без голосов Князей, Демократия означается Имперскими или безпосредственными городами, имеющими свои голоса на Сеймах. Другие делают его ограниченною Монархиею, коей все члены признают только одного начальника, который говорит им яко Государь <…>.
L. 304. Le Code nouveau, qui porte le nom de Frédéric, est un corps de Droit fondé sur la raison et sur la constitution des Etats de ce Roi Philosophe. Il a disposé le Droit Romain dans un ordre naturel, a retraché les loix étrangeres, et a établi, pour ses Peuples, un droit certain et universel. Il seroit à souhaiter qu’un si bel exemple fût imité dans le reste de l’Europe, [p. 119] et qu’en désarmant la chicane par de bonnes loix, on assurât le bonheur et les possessions de tous les Citoyens.
П. 293. Новое уложение, носящее имя Фредерика, есть право, основанное на разсудке и конституции владений сего Короля-Философа. Он разсположил Римское право в естественном порядке, выбросил чужестранные законы, и установил для своего народа право общее и известное. Желательно, чтоб столь хорошему примеру последовали во всей Европе, и чтоб обезоружа ябеду хорошими законами, обезпечили счастие и собственности всех граждан.
X.
Definitio.
Iam ut ad rem ipsam accedamus definiti potest Ratio status quod sit reip.[ublicae] utilitas.
Huic nostrae definitioni geminum videtur omnino quod suppeditat nobis Scipio Amiratus lib. 12 disc. 1 potestque instar definitionis esse, status ratio inquit, sive eas Remp.[ublicam] sive ipsam repraesentantes principes spectet, publici boni procurandi aut male avertendi ratio est. Quod alias vulgo dicitur, quot capita tot sententiae, id optimo jure dicere possumus de ijs, qui rationis status definitionem tradere conatisunt. Quippe, prout quisque hanc vocem diversimode non solem sumit, sed in eadem nobiscum acceptione, alius aliam & diversam definitionem extruit, sed irrito plerumque conatu. Primas obtinet, qui v[i]res suas in definitione tradenda tentavit, Ludovicus Septalius & Medicus & Politicus perspicacissimus, qui rationem status definit, quod sit habitus intellectus practici, quem prudentiam appellamus, cujus beneficio homines deliberant de rationibus, et modis introducendi et conservandi eam dominij formam, in qua sunt constituti. …
Clapmarius frustra etiam est cum latissima sua definitione, quam habet lib. 4 de Arc. Rerump[ublicarum]. c. 2. ubi ita definit jus dominat ionis (ita enim exprimit rationem status) quod sit supremum quoddam jus, sive privilegium, bono publico introductum, contra jus commune seu ordinarium, sed tamen à lege divina non alienum, atque jus veluti legitimate tyrannidis.
Глава 10.
Приближившеся теперь к делу мощно опряделится рации статуса что есть она пол[ь]за речи посполитой.
В нашем сим определении воистино двоякое дело видится, которое пособствует н[а]м Сципио Амират в книге двенадестой в розговоре первом, и может быть вместо определения глаголет: рацим статуса или оная надлежат будет к речи посполитой или к кн[я]зям, которые оную настаятелно приказуют она рация или причина есть к промыслу общаго блага, или ко отдалению зла. Что и како обще речется скол[ь]ко голов тол[ь]ко и мнений сие велми добрых правом может глаголет о таких которые старалися выдат[ь] определение рации статуса. Сиреч[ь] им же образом кто нибуди
речение сие не токмо розличным способом берет но в оном же с нами взятии другой другое и разное определение созидает, но наипаче старанием суетным. Верх держит которой в выдании определение сылы своей испытовал Лудовик Септалиус и доктор и политик прозорливейший, которой определяет рацию статуса, что она есть способность действител[ь]наго разума, которого нарицаем ростропностию, чрез которой благодеяние людие поучаются о росмотрениях и о способах как им ввесть и содержать ов (sic!) вид владения, в котором они составлении, но недоволно в деле.
Так же и Клапмариус суетны с велми широким своим определением, которое имеет в четвертой книге о тайнах речи посполитой второй главе где так окончевает, право владение (ибо так он выражает рацию статуса) что есть ноивыжшая некоторая власть или привелегную за общую ползу введет против общой власти, или звычайно однакож их о б[о]жие закона не чужд и есть власть буди то законнаго тиранства.
VI.
Ambiguitas.
Nobis autem hae voces conjunctim sumtae explicandae erunt. Et tunc ratio status multipliciter, & varijs varie sumitur.
Ita (1) pro arcano aliquo Reip.[ublicae] (2) prudentia aliqua sed extraordinaria Remp. [ublicam] regundi (3) pro utili aliquo sive cynosura consiliorum & actionum ad praesentem Reip.[ublicae] statum administrandum observanda, ut eo felicius finem Reipubl.[icae] qui est civium salus consequamur (4) pro lege aliqua statui Reip.[ublicae] utili sive ea bona sit sive mala (5) denique Machiavellistae rationem status capiunt pro utilitate & commodo solius dominantis, sive ille justam sive iniquam habeat dominii sui causam, nullo facto discrimine. Sed hi plerique oppido à nostra aberrant sententia.
Глава 6.
Нам же нуждно вытолковать сия речения совокупно оная бравши, и тогда рации статуса много кратно берется и разными способами разно.
Так первее берется за секрет или за тайну некоторую речи посполитой. Второе за некоторою растропность но чреззвычайную ц[а]рствования речи посполитой. Третие, за пользу некоторую или за расмотрение советов и действий к настоящему состоянию речи посполитой, дабы чрез оное благополучнейше могли получить конец речи посполитой, которой есть спасение или здравие гражданов. Четвертое, берется за некоторой закон полезны[й] состоянию речи посполитой любо оной будет злы любо добре. Пятое о прич сего махиавелисты берут рацию статуса за пол[ь]зу и за пожиток самого владеющаго либо он имеет праведную причину своего владения или неправедную. Но сии велми далеко блудят от н[а]шего мнения.
Alterum erat, Non posse a Principe antiquari leges illas, quibus sublatis Principatum & statum Reip[ublicae] ruere necesse sit, quod & ipsum perspicuum est. Quippe si liceret Principi potestatis suae fundamenta subruere, non posset Reip[ublicae] status esse diuturnus, amentium Principum libidini semper obnoxius. Quemadmodum si in Gallia Rex aliquis potuisset legem Salicam abrogare, & mulieres ad regni hereditatem admittere, iamdudum haud dubie corruisset Reip[ublicae] Gallicae status.
Второе бяше, невозможна кн[я]зю в забвение пущати уставов тех, без них же владению и стану речи посполитой пастися требе было бе. Понеже аще бы возможно было кн[я]зю владения своего употвержения опроврещи, не возмогл бы речи посполитой стан быти долго, безумных кн[я]зи по хотению всегда подлежащи, чесо ради аще бы Галли[и] ц[а]рь, каковый возмогл салиския уставы преврати, иже ни ко царства наследию прияти, уже бы давно без сумнения превратился речи посполитой Галлиския устаны ц[а]рие бо иже дщери токмо в живых оставиша.
Altera Potestas (quam Civilem appellant) ratione temperata, iuris & aequi finibus circumscribitur. Ea velle uti Principem perpetuo, existimandum est, nisi diserte edixerit se hoc vel illud velle, iubere, summo imperio: cuius ratio nemini praeterquam ipsi constet. Ea consilio & prudentia regitur, & priori illi, id est infinitae Principis potestati, violentae ac rapidae, sese adiungens, eam non secus ac annuus solis cursus diurnum, salubri quadam comitate temperat, & quodammodo mansuetiorem reddit.
Второя власть (юже Гражданскую именуют) разсуждением изчисляема закона и равенства, концами описуется. Сия позволяется кн[я]зеве ко употреблению, вечна, непьшуема есть, аще ясно исповесть себе или онаго желающа повелети величайших владением, того мнение никому же токмо ему самому знаемо есть. Сия советом и разсуждением управляется, из первой оной сии есть, превысочайшой кн[я]зя власти, насилуемой и похищаемой, себе прилучающи оную, наипаче яко годишной солнца бе день, здравим неяким последованием разтворяет, и неким образом погоднейшим творих.
Princeps sаevitiam exercere debet uno veluti ictu atq[ue] impetu: benefice[n]tiam, paulatim.
Qui principatum aliquem invadit (inquit Machiavellus) quaecumq[ue] saeve & acerbe fieri expedit, ea primo statim impetu exsequi debet, ne saepius omissa repetere necesse sit: quo subditos postea mansuefacere leni & moderato imperio possit. Na[m] iniuriae semel & uno velut ictu inferri debent, ut quo rariores subditis illatae fuerint, eo minus irritent. Contra vero, beneficia sensim & paulatim co[n]fere[n]da sunt, ut saepius iterata animos eorum qui accipiunt vehementius imbua[n]t. Plurimi quidem extitere qui propter saevitia[m] tranquillum principatum diu obtinere no[n] potuerunt: sed id propterea evenit, quia saevitiam dextre non exercuerant.
Властелин свирепство делати должен един аки ударением или дерзновением, благочинность по воли.
Иже власть якую наступает (поведает Махиавель) что либо строптиво и свирепо творити тщится, тое первим намерением соверши повинен, до многожды остановления потворяти и не нужда будет к ним подданним. Послежде скротити мяхким и мерним владением возлегл бы, ибо кривди единою и единим аки бы ударением отдатися повинни, да яко редки[и] рабом или подданним подоватися будут, тако мало оскорбят. Вопреки паки благодеяния неборзящеся воздоватися мают да многожды повторенния желание иже обирают зелней исполняют. Многи уже пребыша иже свирепства ради мирное владение те долго одержати не могли, но и того ради случися бо свирепство мудро не творили.