Краткое понятие о сенате древних римлян

Fuit vero senatus eximia dignitas & ante reipublicae tempora, & multo etiam magis post liberam civitatem: isq[ue] ordo ceteris ordinibus, publicisq[ue] consiliis omni honore, atque auctoritate semper antecelluit. Populo enim, quod ait Livius, magistratus praeerant, magistratibus autem senatus. Quod ipsum & Cicero in oratione pro Sextio satis plane significat his verbis: Maiores nostri, cum regum potestatem non tulissent, ita magistratus annuos creaverunt, ut consilium senatus reipublicae praeponerent sempiternum. Senatum reipubliae custodem, praesidem, propugnatorem collocaverunt.

Впрочем Сенат был в великом уважении и прежде времен республики; но несравненно более, как Рим сделался вольным, так что сие сословие во всех честях и в важности прочия состояния граждан и всех в публичных совещаниях всегда превосходило: ибо над народом, что говорит Ливий, начальствовали градоначальники, а над градоначальниками Сенат. О сем самом и Цицерон в речи за Секста довольно ясно говорит сими словами: Предки наши, не могши снести власть Царей, сделали погодных градоначальников с таким притом расположением, что Сенату оставили навсегда попечение о республике, так что оный [с. 6] сделали хранителем, покровителем, защитителем республики.

Atque a principio, [p. 6] sacra curare, magistratus gerere, ius dicere, tantum ad patricios, id est ad senatores, pertinuit. Plebeii agros plerique colebant, &, ut homines rudes, civilibus negotiis abstinebant, rustica re, aut quaestuariis artibus victum sibi comparantes. Ab agris in urbem veniebant, vel ut magistratus crearent, vel ut leges sciscerent, vel ut bella, a rege rogati, suffragiis iuberent. Haec enim tria, cum cetera per senatum omnia curarentur, a populo statuebantur: & hanc illi potestatem Romulus permisit, neque tamen absolutam, sed ita, ut, quod plebs iussisset, id tum demum ratum esset, si senatus idem approbasset. Post exactos reges video rationem esse commutatam. Non enim de plebiscitis senatus iudicavit: sed ea, quae senatus decreverat, populi arbitrio subiecta, tamquam a domino pendebant, presertim si aut ad magistratus, aut ad leges, aut ad bellicam rationem spectarent: ut confirmanda potius per populum, quae senatus decreverat, viderentur, quam, quae populus iusserat, per senatum. Quod magnis in republica motibus & contentionibus caussam praebuit.

Сначала отправлять богослужение, быть в чинах и судить, надлежало только до Патрикиян, то есть до Сенаторов; а простой народ по большой части упражнялся в земледелии, и как малознающий, не входил в дела общества, снискивая себе пропитание земледелием и торговлею; в город приходил из сел или для постановления начальников, или для уложения законов и для определения своими голосами, когда будет вопрошен о сем от Царя, войны. Ибо сии три только вещи определял народ, а все прочее производил Сенат; и сию только власть [с. 7] оставил оному [народу] Ромул, однако не совсем совершенную, но с тем, чтобы тогда только было твердо, что определит народ, когда то одобрит Сенат. Примечательно, что по изгнании Царей сие переменилось: ибо не Сенат уже разсуждал об уложениях народных, но что определял Сенат, то, отдано будучи произволению народа, зависело от него, как от господина, а особливо естьли то касалося или до чинов, или до законов, или до воинских дел, так что казалось правильнее, что подтверждал то народ, что определял Сенат, нежели Сенат то, что повелевал народ. А сие было причиною великих в Римской республике движений и споров.

Nam Livius libro I. centum modo senatores fuisse, cum Romulus obiit, non dubie significat his verbis. Timor deinde patres incessit, ne civitatem sine imperio, exercitum sine duce, multarum circa civitatum irritatis animis, vis aliqua externa adoriretur. & esse igitur aliquod caput placebat: & nemo alteri concedere in animum inducebat. Itaque rem inter se centum patres, decem decuriis factis, singulisq[ue] in singulas decurias creatis, qui summae rerum praeessent, consociant. Decem imperitabant. Unus cum insignibus imperii, & lictoribus erat. Quinque dierum spatio [p. 13] finiebatur imperium, ac per omnes in orbem ibat: annuumq[ue] intervallum regni fuit. Id ab re, quod nunc quoque tenet nomen, Interregnum appellatum. Fremere deinde plebs multiplicatam servitutem: centum pro uno dominos factos.

<…> поелику Ливий в кн. 1 ясно дает знать, что в то время, когда умер Ромул, было [с. 27] только 100 Сенаторов. Слова его следующия: Потом некоторая боязнь напала на Сенаторов, дабы не сделалось какое нападение от внешних неприятелей на общество, лишившееся Государя, на воинство, неимеющее предводителя: поелику тогда многих соседних обществ сердца были раздражены Римлянами. И так сто Сенаторов, разделившись на десять десятков, и выбравши из каждаго десятка по одному, которому бы иметь верховное правительство, взаимно между собою сообщают власть. Все оные десять Сенаторов имели повелительную власть, но один из них имел знак верьховности и Ликторов. Чрез пять дней [с. 28] продолжалась каждаго власть, и переходила от одного к другому по порядку. Сие междоцарствие продолжалось один год, названное (которое название и теперь в употреблении) междоцарствием от самой бытности дела. Потом начал роптать народ, что умножилось чрез то рабство, и вместо одного сделано 100 повелителей.

In hoc tamen omnes consentiunt, ex plebe novos senatores esse allectos. Nam, etsi non de plebe, sed de primoribus equestris ordinis Livius meminit: nihil tamen obstat, quin de plebe intelligatur: cum equester ordo patriciorum, & plebeiorum aeque communis esset. In quo quasi suorum verborum interpres ipse Livius videtur esse: subiungit enim, ad concordiam civitatis, iungendosq[ue] patribus plebis animos id maxime profuisse. & Festus duobus in locis modo plebem, modo equestrem ordinem nominat: nec tamen facit inconstanter. Plebeios enim homines utrobique significat, sed eos, qui, equestrem ordinem adepti, reliquis plebeiis tantum dignitate praestarent, quantum reliquis patriciis patricii senatores.

Впрочем в том все согласны, что выбраны новые Сенаторы из простолюдинов: поелику хотя и не о самых простолюдинах, но о первостатейных людях состояния всадников упоминает Ливий, однако нет препятствия разуметь сие о простом народе: поелику сословие всадников равно причислялось и к Патрикиянам и к народу, что сам кажется Ливий изъясняет, [с. 35] как бы толкуя свои слова: поелику после приведенных мною слов говорит, что то весьма послужило много к утверждению согласия в обществе и к примирению с Патрикиянами простонародных сердец. Да и Фест в двух местах упоминает то о народе, то о сословии всадников, однако не неосновательно и без причины: поелику в обоих оных местах разумеет простолюдинов, но таких, которые, получивши состояние всадников, столько превосходили своим достоинством прочий народ, сколько Патрикияне, действительные Сенаторы, прочих Патрикиян.

Multos enim, qui, quod senatores erant, operam in scena, aut in arena praebere vetabantur, senatoriam dignitatem amittere maluisse Suetonius significat, quam in scena non agere, & in arena non pugnare: quorum alterum erat histrionum, alterum gladiatorum, hoc servile, illud minus honoratum, nec satis libero dignum, sed potius libertinis hominibus, quam ingenuis, concessum: cum etiam, si quis ingenuus operam in scena praebuisset, nisi si Atellanam egisset, eum tribu motum, Valerius libro II. scriptum reliquerit.

Светоний означает здесь, что многие, которым, поелику были Сенаторы, было запрещено представлять на театре, или что нибудь на амфитеатре, хотели лучше лишиться Сенаторскаго достоинства, нежели не представлять на театре и не сражаться на амфитеатре, из которых первое действие надлежало до комедиантов, а второе до гладиаторов [с. 84] (мечеубийцев), и первое было прилично рабам, а второе безчестно и недостойно свободнаго гражданина, но [с. 85] позволенное более отпущеникам, нежели природным гражданам: поелику, как оставил о сем Валерий свидетельство в кн. 2, ежели гражданин будет представлять на театре, изключая представления Ателлянския, то был понижаем из одной Трибы в другую нижшую.

Erant certi dies, quibus haberi senatus posset; item certi, quibus non posset: qui comitiales dicebantur, quasi popularibus comitiis dicati: per eos enim dies agi cum populo licebat. Atque hoc, non equidem puto a regibus, cum nondum tot institutis civitas egeret, sed in republica video diligenter observatum: nisi si rei magnitudo ferret, ut sine mora referendum ad senatum esset. Tunc enim dierum comitialium ratio non habebatur.

Были известные дни, в которые можно было собираться Сенату, и также известные, в которые не можно: которые назывались днями собраний народных (Comitiales), как бы определенные на народныя собрания: поелику в оные дозволялось в произведении дел сообщаться с народом. Но сие впрочем, по моему мнению, не очень во время Царей, когда общество не имело еще нужды в толь многих учреждениях, но во время республики, примечательно, [с. 95] прилежно наблюдаемо было, изключая те только случаи, когда бывали дела столь важны, что без замедления потребно было об них предложить в Сенат: поелику тогда не наблюдаемы были уже дни собраний народных.

Ius habendi senatus non dubium est, quin ad eum magistratum spectaverit, qui summam in urbe potestatem gerebat. Itaque vocari senatum quandoque a dictatore, plerumque a consule, interdum etiam a praetore legimus : a dictatore, quia summum erat dictaturae ius, & libera potestas, nec nisi periculosissimis reipublicae temporibus creabatur : a consule, quia neque superior magistratus, neque par consulibus erat : a praetore, dumtaxat eo tempore, cum consules abessent : absentibus enim consulibus consulare munus sustinebat is, qui dignitate proximus erat ; erat autem praetor.

Нет сомнения, что право созывать Сенат надлежало к тому градоначальнику, который верховную в городе имеет власть. И посему читаем в историях, что Сенат созываем был в собрание в некоторыя времена Диктатором, но по большой части Консулом, а иногда и Претором. Диктатором: поелику Диктаторство имело верховное над всеми право, безпрепятственную власть, да и делаемо было в опаснейшия времена республики; Консулом: поелику не было ни вышшаго, ни равнаго Консульству градоначальства; Претором только тогда, когда не было в Риме Консулов, поелику в отсутствие Консулов должность их отправлял тот, кто достоинством был всех ближе к Консулам, а таким был Претор.

Potestatem senatusconsultum dabat modo absolutam, modo definitam: absolutam, aut pluribus magistratibus, aut uni: pluribus sic : Dent operam consules, praetores, tribuni pl.[ebis] ne quid respublica detrimenti capiat. quibus verbis maximam potestatem magistratibus sine populo senatus dabat: licebat enim iis hoc senatusconsulto, exercitum parare, bellum gerere, coercere omnibus modis socios, atque cives. aliter sine populi iussu earum rerum ius consulibus non fuisse, Sallustius tradit.

Определение Сенатское давало власть иногда всесовершенную, иногда ограниченную, и всесовершенную иль одному, иль многим градоначальникам. Многим сим образом: Да постараются Консулы, Преторы, Трибуны народные о том, дабы республика не претерпела какого либо вреда. Сими словами Сенат без народа давал наивеличайшую власть градоначальникам: понеже они по силе сего определения Сенатскаго имели право набирать [с. 168] войско, производить войну и всякими образами усмирять союзников и граждан. А иначе, как говорит Саллюстий, Консулы без повеления народнаго не имели права все то делать.

Quo minus periculi ab externis hostibus esse coepit, eo plus inter cives discordiae. quae fere humanarum rerum ratio, & natura est ; ut consistere numquam possint. bella dum geruntur, non facile seditiones in urbibus exsistunt : ubi sublata sunt, otium & copia discordiam parit.

Но чем меньше стало быть опасности от внешних неприятелей, тем больше стали раждаться несогласия между гражданами: поелику почти всегда такое состояние и свойство имеют дела человеческия, что никогда в одном состоянии быть не могут. Когда бывает война, то бунты в городах бывают редко; но когда бывает оная окончана, то праздность и довольствие раждает несогласие.

Quattuor omnino senatusconsulta posuimus; id, quo respublica magistratibus committebatur; id, quo dictator dici iubebatur; id, quo leges tollebantur; id, quo quis ob scelerate facta hostis iudicabatur. primis duobus absolutam potestatem non ipse [s]ibi senatus assumebat, sed alteri dabat. duobus extremis non dabat, sed assumebat, vel assumpta potius utebatur.

И так я четыре положил рода Сенатских определений: первое, которым поручаема была республика градоначальникам; второе, которым повелеваемо было нарещи Диктатора; третие, которым уничтожаемы были законы; четвертое, которым гражданин за какия либо злодеяния почитаем был неприятелем. Двумя первыми Сенат всесовершенную власть не сам себе присвоял, но давал другому; а двумя последними не давал, но присвоял себе, или, лучше сказать, употреблял действительно прежде данную себе власть.