Les hommes, dans l’état de nature, abstraction faite de toute religion, ne connoissant, dans les différents qu’ils peuvent avoir, d’autre loi que celle des animaux, le droit du plus fort, on doit regarder l’établissement des sociétés comme une espece de traité contre ce droit injuste ; traité destiné à établir entre les différentes parties du genre humain une sorte de balance.
Люди в естественном состоянии, положив, что они не имеют ни какия веры, не знают в случающихся между ими несогласиях ни какого закона, кроме свойственнаго животным, права сильнейшаго; и так установление сообществ должно почитать, как некоторый род договора противу сего несправедливаго права: а договор назначенный ко установлению между разными частями рода человеческаго, как некоторый род равновесия.
La bataille de Pultava causa une révolution dans les affaires de Pologne. Dès qu’on fut que Charles étoit prisonnier chez les Turcs, le Roi Auguste, soutenu de la puissance du Czar, ne fut pas longtems sans remonter sur le Trône, & Stanislas, son compétiteur, obligé de s’éloigner. Pierre se hâta de profiter de sa victoire : il se rendit à Varsovie ; il y reçut les remercimens d’un Roi auquel il rendoit ses Etats, & il fit un traité contre la Suede avec les Rois de Pologne, de Prusse & de Danemarck : il ne perdoit aucun instant.
Сия Полтавская победа произвела великую перемену в делах Польских. Как скоро узнали, что Карл находится пленником почти у Турков, то Король Август подкрепляемый могуществом Российскаго Героя, не умедлил паки взойти на престол, а Станислав его соперник принужден был удалиться. Петр Великий спешил пользоваться своею победою: приехав в Варшаву и получал там благодарение от Короля, которому он возвратил [с. 53] корону, заключил союз против Швеции, с Королями Польским, Прусским, и Датским.
В то время соглашенось, чтобы Государь отдал под турецкую державу город Азов; чтоб гавань в Таганроге совсем раззорить; чтоб Король Шведский не был обезпокоиван во время возращения его в свое отечество, и как скоро трактат подписали, то Россияне покупали у Турков съестные припасы, в которых имели совершенный недостаток.
Quand le Parlement eut appris cela, & que les Estats ne s’éloignoient pas de cette proposition, ce grand Corps, quoique captif & estropié, se souvenant de son ancienne vigueur, ordonna que remonstrances seroient faites [p. 213] au Duc de Mayenne, à ce qu’il maintinst les Loix fondamentales de l’Estat, & qu’il empéchast que la Couronne, dont on luy avoit commis la Lieutenance, ne fust transferée aux Estrangers. De plus il declaroit nuls tous les Traitez faits & à faire, qui seroient contraires à la Loy de l’Estat.
Когда Парламент о сем известился, так как и о том что совет соглашается на сие предложение, то огромной корпус сей, хотя был в пленении и безсилии, но помня древнее свое могущество, повелел представить Герцогу Майенскому, дабы он не допускал преступать основательные законы Государственные, и возбранил прейти державе, правление коей ему вверено, в руки иностранных. Сверх того объявил недействительными все заключенные и впредь заключаемые договоры противные Государственному закону.
On vid courir par tout une quantité de Manifestes, & de Traitez pleins de raisons de Droict, de passages de l’Ecriture Sainte, d’autoritez des Peres & des Conciles, & d’exemples tirez de l’Histoire.
Cependant le Pape extremément offensé de cette réponse, fulmina une excommunication contre le Duc & le Senat de Venise, si dans vingt-quatre jours ils ne revoquoient leurs Decrets, & ne consignoient les deux prisonniers entre les mains du Nonce.
Повсюду разсыпались манифесты и разсуждения, наполненныя доводами светских законов и священнаго писания, постановления святых Отцов и соборов, и примеры извлеченные из истории.
Между тем Папа весьма оскорбленный сим ответом, обнародовал отвержение от церкви Герцога и Сената Венецианскаго, естли через дватцать четыре дни не будут отменены их указы, и не выданы будут его Нунциусу оба в неволе содержащиеся духовные.
L. 262. Placés au-dessus de toutes les loix humaines, ils n’auront désormais, dans les affaires ecclésiastiques et civiles, d’autre Supérieur que Dieu seul. Ils jouiront du droit souverain de faire et d’interprêter les loix, de les abroger, d’y déroger, de donner ou d’ôter les emplois, selon leur bon plaisir, de [p. 71] nommer les Ministres et tous les Officiers de l’état, de disposer des forces et des places du royaume, de faire la guerre et des traités avec qui et quand ils le jugeront à propos, d’imposer des tributs, de déterminer et de régler les cérémonies de l’office divin, de convoquer des conciles ; en un mot, le Roi réunira seul dans sa personne, tous les droits éminens de la souveraineté, quelques noms quils puissent avoir, et les exercera en vertu de sa propre autorité.
П. 250. Будучи выше всех человеческих законов, не будут они иметь впредь, в делах [с. 53] духовных и гражданских, инаго начальника кроме единаго Бога. Будут они пользоваться самодержавным правом выдавать и толковать законы, уничтожать оные, прибавлять или уменьшать их силу, давать и отнимать должности, по их воле, назначать Министров и всех чиновников Государства, разпоряжать силами и крепостьми Королевства, объявлять войну и заключать трактаты, с кем и когда за благо разсудят, налагать подати, ограничивать и учреждать обряды церковнаго служения, созывать соборы; одним словом, Король один соединит в своей особе все правы самодержавия, под каким бы именем оныя ни существовали, и действовать оными должен в силу собственной своей власти.