CHAPITRE II.
Fin du regne de Charles VII. – Louis XI, jusqu’à la mort du dernier duc de Bourgogne.
Charles VII, ayant chassé les Anglois par les armes de ses illustres capitaines, des Dunois, des Richemont, des la Hire, &c. continua de réparer par un sage gouvernement les maux affreux de la nation. Son fils Louis, génie dangereux & mauvais cœur, empoisonna la fin de sa vie, en se révoltant. Il se retira chez le duc de Bourgogne ; il se rendit même suspect de méditer un parricide. Charles mourut de chagrin en 1461.
Sous son règne furent restreints les priviléges de l’université de Paris, qui sortant de sa sphère & s’ingérant dans les affaires d’état, inquiétoit alors le gouvernement plus qu’elle n’éclairoit les citoyens.
ГЛАВА II.
Конец царствования Карла VII. – Людовик XI, до смерти последнего Бургонского герцога.
Карл VII выгнал Агличан оружием славных своих военачальников, то есть Дюноа, Ришемонда, Гира и прочих, и продолжал разумным [c. 21] своим правлением исправлять ужасные бедствия своего народа. Сын его Людовик, имеющий у себя великое лукавство и худое сердце, взбунтовав против онаго, оскорбил конец его жизни. Он ушел к герцогу Бургонскому, да и был подозреваем, будто бы думал учиниться отцеубийцей, от которой печали король и умер в 1461 году.
При царствовании сего государя были уменьшены преимущества Парижского университета, которой вышедши из своих пределов и вступавшись во все государственные дела, смущал тогдашнее правление гораздо больше, нежели наставлял он граждан.
Heureux s’il en use toujours avec sagesse, sans se corrompre, sans envier l’opulence, & sans perdre les sentimens d’égalité, qui nourrissent la vertu républicaine!
Но куда бы был он счастлив, есть ли бы мог употребить их всегда с благоразумием, без повреждения своих нравов, без желания излишнего изобилия и без потери из мыслей своих равенства, которое питает республиканскую добродетель!
Depuis que les seigneurs s’étoient ruinés pour les croisades ; que les peuples avoient été affranchis de la servitude ; que l’appel aux justices royales étoit solidement établi ; que les parlemens composés de jurisconsultes suivoient des principes constans ; [p. 38] que les rois ordonnoient en législateurs, & recouvroient les principaux droits de la souveraineté; chaque jour l’anarchie féodale tomboit en ruine.
С того времени, как знатные господа разорились от крестовых походов; когда народы освобождены от рабства; когда отзыв к королевским судам утвержден постоянным образом; когда парламент, составленный из законоведцев, следовал постоянным правилам, когда короли повелевали так как законодатели, и приобретали главнейшие права самодержавия: то поместное безначалие непрестанно развивалось и упадало.
En 1282, on exclut la noblesse du gouvernement. Il fut remis à des marchands & des artisans, avec le titre de seigneurs. Ensuite on créa un gonfalonnier tiré du peuple, qui ayant des troupes à ses ordres, prêteroit main sorte à la seigneurie. La nouvelle administration produisit de nouveaux désordres. Pour contenir les nobles dans le devoir, on imagina un moyen tout propre à les révolter. Comme les témoins n’osoient déposer contre eux, on autorisa les magistrats à juger sur le bruit public. On ne voyoit pas que la licence devoit augmenter par une justice arbitraire.
В 1282 году все благородные люди были исключены из правления, а поручено оное купцам и ремесленникам, да и называли их господами. Потом выбранный из народа Гонфалоньер, который, имея в своем ведение все войска, снабжал сих новых господ как приставами, так и стражею; а новое сие правление произвело также новые и непорядки. Тогда для удержания благородных в их должности было выдумано такое средство, которому надлежало приводить их к возмущению; ибо как свидетели не осмеливались [c. 54] на них доказывать, то присутствующим и дозволялось судить их по одному только народному слуху, не рассудя того, что таковое самоизвольное судилище долженствовало прежнее своеволие умножить еще более.
Ils élisent un chef dans les besoins : leurs vieillards forment une espèce de sénat ; ils y joignent des assemblées nationales pour l’intérêt commun.
Они во время нужных обстоятельств выбирают себе начальника, а старики их сочиняют некоторый род сената, к которому присовокупляют они для общественной пользы и собрание всего народа.
Les doges, par un abus fréquent d’un pouvoir que l’on n’avoit pas su restreindre, occasionnèrent souvent des troubles, & en surent souvent les victimes. Un conseil, composés de cent quarante citoyens de tous états, où residoit l’autorité souveraine, arrêta enfin & les entreprises de ces premiers [p. 137] magistrats, & la violence des émeutes populaires. Mais les riches ambitieux avoient trop de moyens d’altérer la constitution à leur avantage.
A cette force de gouvernement démocratique, succéda en 1289 l’aristocratie héréditaire ; par un réglement qui anéantit l’égalité, en donnant à quelques familles le droit exclusif de former le grand-conceil.
Но понеже и самые сии дожи частым употреблением власти своей (которой подданные их уменьшить не могли) причиняли многие беспокойства, да и бывали жертвами оных: то наконец составленной из 140 различных состояний граждан великий совет, в коем заключалась самодержавная власть, удержал предприятия сих главных судей и насильствия неспокойного народа. Не взирая на сие, любочестные и имеющие у себя великое богатство люди, находили многие способы для развращения сего узаконения, и для обращения онаго к своим выгодам.
После сего народного правления учинили они в 1289 году наследное вельможедержавие, учиня притом устав, по которому уничтожено бывшее прежде того равенство, и дано к составлению великого совета [c. 170] некоторым природам исключительное право.
L’édit portoit, & cela est [p. 394] fort remarquable : “en attendant, que par le moyen d’un bon, libre & légitime concile, il plût à Dieu de réunir tous les sujets à l’église catholique”.
Вышеозначенный указ заключал в себе следующие достойные примечания речи: «в ожидании, когда способом благоустроенного, свободного и законного собора, угодно [c. 479] будет Господу Богу присоединить всех подданных сего государства к православной церкви».
Enfin les états-généraux, assemblés à la Haie, déclarèrent [p. 400] solennellement Philippe II déchu de la principauté, pour avoir violé, contre son serment, les privilèges des peuples.
Наконец генеральные штаты (государственные чины), собравшиеся в Гаге, объявили торжественно, что лишают они над собою всякой власти Филипа II, за то что нарушил он против присяги своей все народные преимущества.