Je demande laquelle, de la
Я вопрошаю которая
Those rights then which God and nature have established, and are therefore called natural rights, such as are life and liberty, need not the aid of human laws to be more effectually invested <…>.
Установленные Богом и природою права и называемые по той самой причине естественными, каковыми защищается наша жизнь и вольность, не требуют к утверждению своему никакого вспоможения от законов человеческих <…>.
§ 35. Ежели обязательства начальник Бог, то называется Божеский закон. Естьлиж человек какой обязывает ково к расположению свободных действий таким, а не инаким образом, то ето называется законом человеческим.
§ 33. Понеже обязательство от закона разлучено быть не может, то следовательно от различных обязательства источников произтекают различные виды законов; и так есть закон иной Божественный, иной человеческий; иной естественный, иной напоследок положительный (Lex Divina, humana, naturalis, positiva).
226. Da sich aber die Leute mehr für menschlichen als für göttlichen Gesezen fürchten, weil die Uebertretung menschlicher Geseze am geschwindesten bestraft zu werden scheint; so weis ich nicht, *wie man Obrigkeiten entschuldigen kann, daß sie dergleichen Ausschweifungen ohngeahndet lassen*.
[Примечание: выделенный * * фрагмент переведен с сокращениями и весьма неточно].
226. Но когда люди опасаются более человеческих законов, нежели Божеских, поелику нарушение человеческих законов скоро наказывается; то я не знаю, почему можно извинить излишния расточeния и пышности?
L. 262. Placés au-dessus de toutes les loix humaines, ils n’auront désormais, dans les affaires ecclésiastiques et civiles, d’autre Supérieur que Dieu seul. Ils jouiront du droit souverain de faire et d’interprêter les loix, de les abroger, d’y déroger, de donner ou d’ôter les emplois, selon leur bon plaisir, de [p. 71] nommer les Ministres et tous les Officiers de l’état, de disposer des forces et des places du royaume, de faire la guerre et des traités avec qui et quand ils le jugeront à propos, d’imposer des tributs, de déterminer et de régler les cérémonies de l’office divin, de convoquer des conciles ; en un mot, le Roi réunira seul dans sa personne, tous les droits éminens de la souveraineté, quelques noms quils puissent avoir, et les exercera en vertu de sa propre autorité.
П. 250. Будучи выше всех человеческих законов, не будут они иметь впредь, в делах [с. 53] духовных и гражданских, инаго начальника кроме единаго Бога. Будут они пользоваться самодержавным правом выдавать и толковать законы, уничтожать оные, прибавлять или уменьшать их силу, давать и отнимать должности, по их воле, назначать Министров и всех чиновников Государства, разпоряжать силами и крепостьми Королевства, объявлять войну и заключать трактаты, с кем и когда за благо разсудят, налагать подати, ограничивать и учреждать обряды церковнаго служения, созывать соборы; одним словом, Король один соединит в своей особе все правы самодержавия, под каким бы именем оныя ни существовали, и действовать оными должен в силу собственной своей власти.
Nach dem, was schon so viele grosse Männer über diesen Gegenstand geschrieben haben, ist es eine ausgemachte Sache, daß nichts den Unterthan von der Treue und dem Gehorsame lossprechen kann, den er seinem rechtmäßigen Fürsten schuldig ist, daß göttliche und menschliche Gesetze den Unterthan zur Unterwürfigkeit gegen seinen Beherrscher verpflichten.
Die dergleichen Empörer zu vertheidigen, und aufrecht erhalten zu wollen vorgeben, sprechen ihnen das Urtheil, und verdammen ihr strafbares Unternehmen.
Сие уже известно и доказано многими великими мужами, о сем предмете писавшими, что верноподданнаго ничто уже разрешить не может от верности и повиновения, коими он обязан Государю своему, и что как Божеские, так и человеческие законы возлагают на него долг приверженности к обладателю своему.
Те, которые думают защитить таковых возмутителей и хотят [с. 107] поддержать свое мнение, произносят на себя суд и осуждают достойное наказания предприятие свое.