Mais, dès longtems auparavant, on observoit tant dans les troupes que parmi le peuple un mecontentement général du Gouvernement; et on disoit tout publiquement, qu’on pourroit bien aisement voir naître une Rebellion. La rareté des vivres qu’on éprouvoit depuis longtems, l’augmentation de prix de chaque chose, la misere où le defaut de Trafic avoit reduit tout le Païs, la multitude et le poids des Impôts, et les vexations que l’on avoit à souffrir de la part des Troupes qui alloient en Perſe sur les Frontieres où l’on disoit qu’il s’étoit déja excité quelque sorte de revolte, avoient produit un degoût général parmi le peuple.
Но, задолго еще до того прежде, примечено было как в войске, так и в народе, общее недовольствие правлением, и говорено явно, чтоб весьма все были рады, дабы видеть начало бунта. Недостаток в съестных припасах, которой уже был от долгаго времени, умножение цены всякой вещи, бедность, в которую уменьшение купечества привело все государство, множество и тягость податей, и обиды которыя претерпевали от войска идущаго на персицкия границы, где сказывали, что уже учинили некоторое смятение, произвели общее отвращение в народе.
Il regnoit alors dans tout le royaume une grande fermentation ; [р. 29] On crut devoir l'augmenter: La Police de Paris fut absolument paralysée. On disoit tout, on imprimoit tout, on faisoit tout. Les révolutionnaires se rassemblerent publiquement, écrivirent dans les provinces, soulevèrent tous les esprits, calomnierent tous les gens en place. <…> Ils devoient flater M. Necker d'être le ministre de la nation contre le Roi et Louis XVI. d'être l'heureux temoin du bonheur de la nation.
В то время по всему Государству владычествовало великое смятение; за нужное почли увеличить оное: Парижская полиция была в совершенном расслаблении. Говорили, печатали, делали все, что хотели. Революционисты общенародно собирались, писали в провинции, возмущали все умы, клеветали всех чиновников <…> . Хотели ласкать Г. Неккеру, что он министр нации против Короля, а Людовик XVI, что он щастлиый очевидец благоденствия народнаго.
Аrt. LV. Des jugemens téméraires sur les actions du Gouvernement.
Il arrive souvent bien du chagrin à une Ville, quand il s'y trouve des gens qui parlent ou écrivent sans respect sur le Gouvernement & la conduite des Supérieurs, sur leurs avions ou prétentions ; qui y lé vent des Plans & Cartes Géographiques sans circonspection ; où quand on y imprime des Gazettes, dans lesquelles certains évènemens sont rapportés avec partialité, fausseté' & imprudence. C'est pourquoi la Police y regarde de près que de pareilles choses n'y arrivent point, & anéantit publiquement, quelquefois même par la main du bourreau, où autres fletrissures rigoureuses, les pièces attentoires que l'on ose publier*.
* Voïez MONTESQUIEU, Tom. II. Ch. XII. des paroles indiscretes, p. 4°.
Статья LV. Дерзновенныя разсуждения о поступках правительства
Целое гражданство не малыя частo чувствует прискорбности, когда находятся в нем люди разглашающия, или пишущия, что либо непочтительное противу правительства, поведения началных людей, их дел, или требований; сочиняют планы, и географические карты без певной осмотрительности; а где печатаются газеты, описывают в них некоторыя известныя произшествия, пристрастно, ложно и без наблюдения пристойности. Полиция накрепко имеет помечать, чтоб ничего сему подобного не происходило: опровергая оное всенародно, сожигая иногда руками палача и другими знаками [?] поругание искореняя, такие дерзновенные сочинения.