закон

Telle estoit la maniere d’instruire les Rois. On croyoit que les reproches ne faisoient qu’aigrir leurs esprits ; et que le moyen le plus efficace de leur inspirer la vertu, estoit de leur marquer leur devoir dans des loûanges conformes aux Loix, et prononcées gravement devant les Dieux. Aprés la priére et le sacrifice, on lisoit au Roy dans les saints Livres, les conseils et les actions des grands Hommes, afin qu’il gouvernast son Estat par leurs maximes, et maintinst les Loix qui avoient rendu ses prédecesseurs heureux aussi-bien que leurs Sujets.

Таков был обычай давать Царям наставления. Думали, что выговоры огорчают человеческой дух; и что самой сильной способ вкоренять в них добродетель, есть сей чтоб означивать им должность их в похвалах согласных с законами, и произнесенных важно пред богами. После молитвы и жертвоприношения, читали Царю советы и дела славных людей в святых книгах, дабы он управлял государством своим по их правилам, и защищал бы законы, которые предков их и с подданными своими учинили щастливыми.

Aussi n’y eût-il jamais de Peuple qui ait conservé plus long-temps ses usages et ses Loix. L’ordre des jugemens servoit à entretenir cét esprit. Trente Juges estoient tirez des principales villes pour composer la Compagnie qui jugeoit tout le Royaume. On estoit accoustumé à ne voir dans ces places que les plus honnestes gens du païs et les plus graves. Le Prince leur assignoit certains revenus, afin qu’affranchis des [P. 352] embarras domestiques, ils pussent donner tout leur temps à faire observer les Loix.

Да и не было никогда другаго такого народа, который бы долее соблюл свои законы. Порядок судов служил к содержанию разумнаго сего поведения. Тритцать человек судей избираемы были из первенствующих городов, и составляли собрание, которое судило все государство. Обыкновение было, чтоб в оном месте заседали самые честные и добропорядочные люди. Государь определял им некоторые известные доходы, чтоб они свободны будучи от домашних сует, могли употреблять все свое время на сохранение законов.

Jusqu’à ce temps le Peuple de Dieu n’avoit point à attendre de Prophete ; la Loy de Moïse luy devoit suffire : et c’est pourquoy Malachie finit par ces mots <...>.

Даже до сего времени Божий народ, уже не имел ожидать Пророка : но законом Моисеевым довольствоваться : чего ради Малахия оканчивает сими словами <...>.

A cette Loy de Moïse, Dieu avoit joint les Prophetes qui avoient parlé en conformité, et l’histoire du peuple de Dieu faite par les mesmes prophetes, dans laquelle estoient confirmées par des [P. 201] experiences visibles les promesses et les menaces de la Loy.

К сему Моисееву закону, Бог приобщил Пророков, которые говорили сходно с законом, и историю Божия народа сочиненную темиж Пророками, в которой утверждены были очевидным событием обещаний и угрожений закона.

Sur tout, la Religion et la suite du peuple de Dieu considerée de cette sorte, est le plus grand et le plus utile de tous les objets qu’on puisse proposer aux hommes. Il est beau de se remettre devant les yeux les estats differens du peuple de Dieu sous la Loy de Nature et sous les Patriarches ; sous Moïse et sous la loy écrite ; sous David et sous les Prophetes; depuis le retour de la captivité jusqu’à Jesus-Christ ; et enfin sous Jesus-Christ mesme, c’est à dire sous la Loy de grace et sous l’Evangile <...>.

Вера особливо, и последование народа Божия разсмотренное выше помянутым образом, есть наивеличайшая и полезнейшая из всех вещей предлагаемых людям. Весьма нужно представить своим глазам разныя состояния Божия народа, под законом естественным и при Патриархах: при Моисее и под законом писанным; при Давиде и Пророках: от возвращения из плена даже до Иисуса Христа; а на конец при самом Иисусе Христе, то есть, под законом Благодати и Евангелия.

[Etat de la Noblesse] Les Seigneurs & les Gentilshommes, retirez dans leurs Châteaux en faisoient de petites Fortresses, & comme le Siege de leur Domination <…> On ne connoissoit point encore en Suede parmi la Noblesse les Titres de Baron, de Comte, de Marquis, ni les noms hereditaires dans les Maisons. On n’étoit connu que par les Armes de sa Famille & par le nom de son pere, que l’on portoit conjointement avec le sien: on n’étoit distingué que par sa valeur & par le nombre des Vassaux <…> on ne connoissoit guere la justice des Loix, parce qu’il n’y avoit point de puissance dans l’Etat capable de les faire observer; la force décidoit presque de tout, & tenoit lieu de droit & de justice.

[Состояние дворянства] Господа и дворяне имели у себя замки, и делали из них малыя крепости на подобие столиц своих владений. <…> [с. 11] Еще неизвестны были тогда в Швеции между дворянством имена Баронов, Графов, Маркизов, и другия наследственныя знатных домов названия. Знатность Фамилий состояла в славе оружия и имени отцовском, так же в собственной храбрости и числе Вазаллов. <…> Неизвестна была у них в то время справедливость законов, потому что не было такой власти, которая бы к хранению их принудить могла. Сила определяла почти все, и занимала место права и справедливости.

<...> il étoit à propos d’en faire une Loi solemnelle, qui fît de ces trois Royaumes une seule Monarchie.

<...> надлежит издать торжественной закон, по которомуб можно было из трех сих государств сделать одну Монархию.

Elle [la loi] consistoit en trois principaux articles, qui sembloient avoir été établis & arrêtez pour la sûreté & l’indépendance de chaque Nation.

Он [закон] [с. 33] состоял в трех главных пунктах, которые (казалось, что) сделаны были для безопасности и независимости каждаго народа.

Le Chancelier représentoit incessamment aux principaux Députez que les Royaumes ne se devoient pas gouverner par les maximes des Prêtres & des Moines, qui ont des intérêts differens de ceux de l’Etat, & qui reconnoissent même un Prince Etranger pour Souverain dans la personne du Pape. Que selon l’exigence des tems & du bien public, le salut de l’Etat devoit être la premiere de toutes les Loix, & que toutes les autres constitutions humaines n’étant faites que pour l’entretien & la conservation de la société civile, le Prince & le Souverain Magistrat devoit être Maître de les changer suivant le besoin & la disposition de chaque Nation. 

Канцлер представил тотчас главнейшим депутатам, что государства не должно управлять по мнению духовных, которых польза различествует от государственной пользы, и которые в особе Папской признают иностраннаго обладателя за своего самодержца; что смотря по нужде времени и общей пользе, благосостояние государства почитать должно за главнейший из всех законов, и как все человеческие уставы зделаны для содержания и соблюдения гражданскаго общества, то Государь и главное правительство должны [с. 167] иметь власть в перемене их, смотря по нужде и способности всякаго народа <...>.

<...> tout le Royaume de Dannemarq s’étoit enfin soulevé contre Christierne.

[p. 261] Ce Prince toujours violent méprisoit les Loix & les Privileges de son Païs, il disposoit selon son caprice des biens & de la vie même de ses Sujets; il en vouloit sur tout au Clergé du prémier Ordre, & à la Noblesse qu’il soupçonnoit de méditer quelque revolte, parce qu’ils avoient lieu de se plaindre de lui.

<...> все Дацкое Королевство взбунтовалось против Христиэрна.

Сей немилосердой Государь презирал законы и привилегии своего народа. Он во удовольствие своей наглости, похищал имение и живот у своих подданных, а наипаче у духовных первых санов и дворян, думая, что они, недовольны будучи его правлением, хотят против его взбунтоваться.

Tertius consensus omnium in terris gentium fuit in recipiendis legibus. Etsi enim sociati vivebant homines; alter tamen alteri nolebat subjici; itaque crebrae inter ipsos contentiones et turbae oriebantur.

Третье, согласие народов всея подсолнечныя было в восприятии законов; по тому что хотя люди и совокупно жили, однак друг другу покаряться не хотели; от чего происходили между ими ежечасные мятежи и бунты.

Ab eo tempore neque vidimus hactenus, neque audivimus, neque legimus regnum ullum aut populum, quantumvis remotum atque barbarum, cui [fol. d5b] nullae fuerint leges, ad bonorum defensionem, aut poenae constitutae ad malorum castigationem. Quanquam potius ego optarim, atque securius etiam duxerim, homines rationem amare, quam legem formidare.

С того времени доселе ни видали, ни слышали, ниже читали мы, чтоб которое царство или народ, сколь бы отдаленной и варварской ни был, не имел ни каких законов, для охранения добродетельных; или учрежденных наказаний, для карания злодеев; хотя лутче и безопаснее кажется было бы человекам любить правду, нежели бояться закона.

<…> Romanos habuisse in duodecim tabulis legem his verbis scriptam: Cives omnes singulari in perpetuo privilegio illo in loco gaudento, quo in loco majores ipsorum insigni aliquo populum Romanum adfecere beneficio.

<…> у Римлян имелся закон, писанной на двенатцати досках следующими словами: «все граждане особливым преимуществом пользоваться должны, на самом том месте, где предки их Римскому народу какое либо знатное оказали благодеяние».

D. Voilà donc l’injustice toujours imminente & prête à troubler la société; quelle est sa défense contre cette invasion & ce désordre?
R. La loi.
D. Qu’entendez-vous par ce mot, la loi?
R. C’est l’ordre lui-même. C’est en effet le grand ordre seul qui fait & peut faire la loi des sociétés, comme celle des individus. 
<…> [p. 119] ce boeuf est à moi parce que je l’ai acquis & nouri. Vous voulez le détourner & le joindre à votre troupeau, je crie à l’injustice, & je la prouve en prouvant que vous prenez ce qui est à moi, attendu que je l’ai acquis & nouri. Vous voyez bien que c’est l’ordre des avances qui appuye mon droit.
D. Fort bien: mais si je suis le plus fort, cette preuve, ni votre réclamation ne vous la feront pas rendre.
R. J’en conviens, & ceci nécessite une force dominante dans la société, qui veille au maintien de l’ordre & à l’observation de la loi, qui développe & promulgue la loi, & assigne les peines qui doivent être [p. 120] attachées à la transgression de la loi.
D. Fort bien! Je réclame en ce moment contre la force, & vous me renvoyez à la force?
R. Sans doute: car, contre la force, il n’y a de remède que la force. Mais la diférence est grande: car la force qui vous opprime est la force privée; & celle qui doit vous secourir est la force publique, instituée pour la sureté de tous. <…> [p. 121] que la sureté de l’un fait la sureté de l’autre, & que la sureté de tous fait la nôtre propre.

В. По етому неправда всегда опасна и возмутительна для общества: кто же будет защищать оное от сего ея нападения и возмущения?
О. Закон.
В. Что ты разумеешь чрез слово закон?
О. Закон есть тоже что и порядок: ибо действительно один только порядок всеобщий может учреждать законы обществу и членам онаго.
<…> сей конь мне принадлежит по тому, что я его приобрел и я кормлю. То хочешь отогнать его из моего [с. 150] стада и в свое включить. Я кричу против неправды твоей и доказываю оную тем, что ты мне принадлежащее, то есть приобретенное и выкормленное мною, похищаешь и ты ясно видишь, что я право свое утверждаю на порядке запасов.
В. Очень изрядно: однако ежели я сильнее тебя, ни доказательство твое ни твой крик не возвратят тебе онаго?
О. Я в етом согласен: сие то и заставляет господствующую в обществе силу пещися о содержании порядка и о хранении законов, о истолковании и обнародовании оных, и купно о предписании наказаний, которыя должны быть сопряжены с законопреступлением.
[с. 151] В. Очень хорошо; я теперь кричу против силы и ты отсылаешь меня к силе?
О. Конечно: по тому что против силы другаго средства нет кроме силы. Однако есть великая разность между одною силою и другою; угнетающая тебя сила есть сила частная, а сила подающая тебе помощь есть общественная сила для каждаго безопасности установленная. <…> [с. 152] безопасность одного составляет безопасность другаго, а общая всех безопасность составляет нашу собственную.

D. Vous me renvoyez donc à frapper à toutes les portes pour demander justice?
R. Non, il faut un tribunal plus décisif & plus imposant: & c’est pour maintenir la justice qu’est instituée la souveraineté.
D. Qu’est-ce que la souveraineté?
R. C’est le représentant & le dépositaire de la force publique pour le maintien de la justice & des droits de tous.
D. Et qui l’a instituée?
[p. 122] R. Dieu lui-même, la nature & la loi.

В. По етому ты меня посылаешь толкаться у каждых ворот, для испрошения правосудия?
О. Нет, на ето быть должно судилище, имеющее большую власть решить и повелевать: для сохранения же [с. 153] правосудия установлена верховная власть.
В. Что есть верховная власть?
О. Есть наместник и порука общественной силы в соблюдении справедливости и прав каждаго.
В. Но кто установил оную?
О. Сам Бог, природа и закон.

D. Qu’entendez-vous par ce mot, la vie politique?
R. J’entends la vie des hommes en rapports équitables & consentis entre l’autorité & l’obéissance.
[p. 123] D. Eh bien donc! Comment Dieu a t-il institué la souveraineté?
R. En instituant la loi & son autorité souveraine.
D. C’est-à-dire, que la loi est la souveraine de la souveraineté ou de ceux qui la représentent?
R. Qui en doute?

В. Что ты разумеешь чрез состояние правительственное (Государственное или политическое?)
О. Я разумею состояние людей по взаимным отношениям правде соответствующим и на взаимном согласии, что бы власти повиноваться, основанным.
В. Изрядно, но каким образом Бог установил верховную власть?
[с. 155] О. Установлением закона и высочайшей своей власти.
В. По етому закон есть выше верховной власти, то есть тех, которые собою образуют оную?
О. Кто о сем сомневается?

Les soldats du Comte Alphonse le proclamerent Roy aprés une grande victoire qu’il avoit remportée contre le Maures; & les Etats generaux assemblez à Lamego lui confirmerent cet auguste Titre qu’il laissa avec justice à ses Successeurs. Ce fut dans cette Assemblée des Principaux de la Nation, qu’on établit les Loix fondamentales touchant la succession à la Couronne.

Солдаты Принца Алфонса провозгласили его Королем после великой победы, которую он одержал над Маврами; а главные Штаты, заседавшие тогда в Ламего, укрепили ему навсегда сие высокое титло, которое он по справедливости оставил и своим преемникам. Сии главные Государственные Штаты установили также [с. 10] потом и законы в разсуждении Короны.

ART. XXXIII. De la Tolérance des Religions.

Il ne s'ensuit pas que l'on applaudisse à une Religion, parcequ'on la tolére. Il n'est pas à craindre non plus, que les Religions étrangères & tolérées supprimassent avec le tems la Religion dominante du Païs ; car c'est contre un pareil abus que d'habiles Prédicateurs sçavent très bien garantir leurs Troupeaux par de fidèles instructions.

Quant à la question, s'il convient de tolerer des Religions étrangères, & en ce cas, à laquelle donneroit-on la préférence ?  [P. 57] Elle ne peut pas être décidée par la Police, comme étant uniquement du ressort du Gouvernement.

Il est néanmoins du devoir de la Police de veiller à ce que toute Religion quelconque, tolérée par la Régence, puisse vaquer en toute sureté à ses services, tant qu'elle n'outrepasse point les bornes qui lui ont été préscrites.

Статья XXXIII. O терпимости, или попущении разновериям 

Сносится ли какой закон, то не следует еще б того, чтобы он был одобряем. Неможно столь же равно опасаться, чтобы терпимыя чужестранныя законы со временем превозмогли над владычествующим законом в отечестве. Проповедники весма знают уже каким образом предостерегать паству свою от подобных преткновений.

Есть ли сносить законы чужестранныя, то которой и над которым предпочитать? Вопрос не полицейскаго решения, но до самаго единаго принадлежит правительства. 

Его однако же должности есть дело смотреть, всякой закон, какой бы он ни был, но терпимой правительством, отправлялся бы в совершенной безопасности, до коле не начнет преступать за предписанныя ему пределы.

ART. LVI. De la Censure des Livres.

Pour oter aux méchans l'occasion de divulguer des Libelles scandaleux & diffamatoires contre la Religion & l'Etat, la Police pourvoit à ce que la Censure pour les Imprimeurs ne manque pas.

Si la liberté de la presse êtoit un titre de la félicité d'une Nation, celle des Anglois seroit sans bornes : mais il est incontestable que la liberté & la félicité ne sont pas toujours une même chose.

Les Loix n'ont pas été données pour les justes, & l'homme, qui n'a pas dessein d'offenser la Réligion ou l'Etat, n'appréhendera pas la Censure, parcequ'il sait qu'elle n'est pas souveraine, & qu'à tout événement il seroit lui même obligé de soumettre sa partialité à l'examen de la Regence. Quel malheur, au contraire, n'est ce pas pour les Etats, où chaque scélérat a le droit de chagriner impunément un honnête homme [p. 89] dont il est l'ennemi. Dans les endroits où l'on est obligé de supporter cela patiemment, on ne peut guéres se louer de la protection de la Police**. 

** Voïez MONTESQUIEU Tom I. Chap. XIII, des Ecrits.

Статья LVI.  О разсматривании издаемых книг

Отъемля у злых людей случай выпускать в народе соблазнительныя, и ругательств исполненныя сочинения противу Закона Божияго и отечества, полиция смотрит, чтоб не было недостатка типографиям в разсматривателях печатаемых сочинений. 

Когда волность иметь всякому кто хочет типография есть знаком благоденствия народа, то бы не было пределов благополучию англичан; но неоспоримо однако же, что вольность и благоденствие не всегда единою бывают вещию. 

Законы не для справедливаго изданы и честнаго человека. Не имеющий намерения упорствовать противу веры своей и отечества не страшится разсматривания его дел. Какое же несчастие напротив тово для областей где всякой бездельник имеет [л. 32] право ненаказанно оскорблять честнаго человека, котораго он всегда бывает неприятелем? Но местам, где должно сие сносить терпеливно совсем неможно хвалиться покровительством полиции*.

* Читай Монтескю том 1 глава XIII О сочинениях. 

ART. 1. Du but de la Police dans les Villes. 

La vraїe Puissance et la Richesse d'un Etat consistent dans le nombre des sujets.

C'est d'après cet axiome, que déterminent leurs vuës ceux, qui ont le Pouvoir législatif & exécutif* dans les Villes ; qui, par [p. 2] leurs soins** réspectables, et leur attention particulière, à faire observer soigneusement la Police, procurent tous les Moïens propres & capables de contribuer à l'accroissement des Villes, à leur tranquillité, leur Commodité, leur netteté, leur propreté, & enfin à tout ce qu'il est nécessaire pour la subsistance des Habitans, & pour l'embellissement, tant intérieur qu'extérieur ; de façon que les Citoїens soient charmés de leurs démeures, & que les [p. 3] Etrangers soient portés à désirer de jouïr du même bonheur. Il est cependant de la Prudence des Gouvernemens ; surtout dans les Villes républicaines & frontières, de ne perfectionner ces Etablissemens, que peu à peu & par degré. 

* L'illustre LOCKE dans son traité du Gouvernement civil. Chap. XlI. Art. Il. pag. 214. s'exprime ainsi : « Dans toutes les causes, & dans toutes les Occasions, qui se présentent, le Pouvoir législatif est le Pouvoir souverain ; car ceux, qui peuvent proposer des loix à d'autres, doivent être leurs Supérieurs &c. »

** Le Soin des affaires intérieures de l'Etat s'occupe de ce qui concerne la Réligion, tant la Religion dominante, que celles qui ne sont que tolérées ; les Universités, les Ecoles, les Arts, la Justice, la Police, les Manufactures & les Fabriques, le Commerce, la perception des Finances & leur Emploi, la Marine, le Militaire etc. etc. Que d'objets intéressans !

Первая статья о том, на какой конец учреждаются в городах полиции

Истинные силы, и богатство области состоят во многочисленности жителей.

Сие есть основание, на котором утверждаются виды имеющих законодательную и исполнительную в городах* власть, которые достославными своими попечениями,** и особливым  вниманием, изобретают способы, могущия поспешествовать приращению городов, их тишине, выгодам, чистоте, изрядству, словом: всему потребному к пребыванию жителей, и украшениям внутренним и внешним, дабы граждане со удовольствием взирать могли на свои жилища, а иностраны получали желание воспользоваться тем же самым счастием. Благоразумия однако же правительства есть дело, особливо в республичных и пограничных городах, чтобы [л. 11 об] не инако как не в друг, и так сказать постепенно приводить в совершенство подобныя заведения. 

* Именитой Локк в трактате своем о гражданском правительстве глава XIIя статья 11я лист 214и так изясняется: «во всяких делах и во всяких случаях власть законодательная есть верховная власть. По тому что могущие предписывать другим законы долженствуют быть их началниками и проч.

** Попечение о внутренних государственных делах.