Constantinus Magnus war der erste, welcher derselben nicht nur völlige Sicherheit und Freyheit verschaffete; sondern auch so viel äusserliche Vortheile zuwandte, daß man nicht ohne Grund dafür halten mag, es sey darin mehr geschehen, als nöthig und der menschlichen Schwachheit erträglich gewesen: wie denn die Veränderung bey den meisten nur in äusserlichen Dingen bestund und also nicht hinlänglich war, die Hertzen von der Liebe und Gewohnheit des heidnischen Wesens gründlich los zu machen; der heidnische Gottesdienst auch noch das ganze saeculum hindurch, wo nicht in den Städten, iedoch auf den Dörfern erlaubet blieb, die Heiden auch noch immer mitbefördert und zu den wichtigsten Aemtern gebrauchet wurden.
Константин великий был первый, который не токмо даровал ей полную безопасность и свободу; но також снабдил ея столь многими наружными выгодами, что не без основания сказать можно, что в том учинено больше, нежели нужно и человеческой слабости сносно было: как то перемена у большей части людей состояла только в наружных вещах, и таким образом не довольною к тому была, чтоб совершенно отвратить человеческия сердца от любви и заобыкновения к язычеству; токож языческое богослужение еще чрез весь сей век, ежели не по городам, то по деревням было дозволено, и язычники всегда равным образом были производимы и к важнейшим должностям употребляемы.
Kein Stand und keine nützliche Lebensart ist ohne Ehre. Die Ehre des Landmanns ist, daß [S.345] er die Pflichten seines Standes auf die beste und nützliche Art zu erfüllen trachtet. Dies ist die Ehre des Handwerkers und des Künstlers, des Gelehrten und des Tagelöhners, des Königes und des Unterthanen, des Vaters und des Kindes, der Hausfrau und der Auwärterinn.
Нет состояния, нет рода жизни полезнаго без чести. Честь крестьянина в том состоит, чтоб старался должности своего состояния наилучшим и полезнейшим образом исполнять. Сие есть честь рукомесленника и художника, ученаго и наемника, Царя и подданнаго, отца и сына, хозяйки и служанки.
Vermögen, Ansehen und Macht in der bürgerlichen Verfassung sind Mittel, theils unsre nothwendigen Bedürfnisse zu befriedigen, theils die unschuldigen Bequemlichkeiten des Lebens uns zu verschaffen, theils Andern zu nützen und ihr Glück zu befördern. Sie in dieser Aussicht begehren, durch erlaubte Mittel, durch Geschicklichkeit, Fleiß und Verdienste suchen, durch Treue und Sorgfalt erhalten und vermehren, ist Pflicht.
Имение, важность и власть в гражданском учреждении суть средства, частию довольствовать наши необходымыя нужды, частию приобретать нам невинныя спокойствия жизни, частию других пользовать и споспешествовать их благополучию. Оныя в разсуждении сего желать чрез позволенныя средства, чрез способность, прилежание и заслуги искать, чрез верность и попечение хранить, и умножать есть, должность […].
Ansehen und Gewalt suchen, um sie Andern fühlen zu lassen, ist Herrschsucht und Tyranney. Ansehen und Gewalt suchen oder brauchen, um sie zu haben und sich an seinem Vorzuge zu kützeln, ist Stolz. Macht und Ansehen auf die gehörige Art und nicht anders als durch Verdienste suchen, oder wenn sie uns durch Geburt und [S. 361] Stand rechtmäßig zukommen, behaupten, um Sicherheit und eine vernünftige Freyheit zu erhalten, und Andern desto nützlicher zu werden, ist weise Pflicht.
Важности и власти искать, чтоб оная других трогала, есть властолюбие и тиранство. Важности и власти искать, или требовать, чтоб ея иметь и себя прелщать своим преимуществом, есть гордость. Власти и важности надлежащим образом и не иначе, как чрез заслуги искать, или когда они чрез рождение и звание правильно достаются. Хранить, чтоб безопасность и разумную сохранить вольность и другим сделать себя полезным, есть мудрая должность.
Die allgemeine moralische Empfindung des Guten und Bösen ist ein herrlicher Beweis des hohen Ursprungs unsrer Seele. Denn so gewiß es ist, daß Recht und Pflicht, Tugend und Laster von der Vernunft erkannt uns auf die strengste Art bewiesen werden können […].
Всеобщее нравственное чувствование добра и зла есть славное доказательство высокаго происхождения нашей души. Ибо хотя ето известно, что право и должность, добродетель и порок от разума познаваемы и наисильнейшим образом доказываемы быть могут […].
Legen Sie durch Ueberwindung der Hindernisse, die Sie itzt in dem Laufe Ihrer Pflichten aufhalten und von dem Wege des Fleißes und der Tugend abführen wollen, legen Sie durch Verachtung des Spottes, der Ihnen bey einer strengen Beobachtung Ihrer Pflicht begegnen [S. 448] kann, durch Verachtung des Beyfalls, den Sie erhalten würden, wenn Sie den verführerischen Beyspielen und Lockungen der Angesehnen und Ungesitteten folgen wollten; legen Sie, sage ich, dadurch schon itzt den Grund zu dem Muthe, künftig wenn Sie, als Männer, die Sache des Amts, der Wahrheit und Religion führen, durch keine Menschenfurcht, durch keine Lobsprüche, durch keine Drohungen der Fürsten und Könige sich beugen zu lassen, und durch den Gedanken an Ihre Pflicht über alle Schrecken des Lebens zu siegen.
Полагайте чрез преодоление препятствий, которыя вас теперь в течении вашея должности удержать и с пути прилежания и добродетели совратить хотят, полагайте чрез презрение ругательства, которое [с. 70] с вами при строгом наблюдении вашей должности встретиться может, чрез презрение похвалы, которую бы вы получили, ежели бы вы обманчивым примерам и прелестям знатных и не благонравных следовать хотели; полагайте, говорю я, чрез то уже теперь основание к бодрости, чтобы вам впредь, когда вы как мужи будете защищать звание, истинну и веру, ни чрез страх человеков, ни чрез похвалы, ни чрез угрожения Князей и Королей не преклониться, и чтобы чрез размышление о своей должности весь ужас жизни преодолеть.
On soupçonna que cet Arrest s’estoit donné par collusion avec le Duc de Mayenne ; Mais Villeroy le plus grand homme d’Estat de ce regne-là, rend ce témoignage au Parlement, qu’il prit ce conseil de luy-mesme, N’ayant point d’autres motifs que ceux de l’honneur & du devoir, comme gens qui aimoient mieux perdre la vie que de manquer à l’un & à l’autre, en connivant au renversement des Loix du Royaume, dont par leur institution ils sont Protecteurs, & obligez de les maintenir par le serment qu’ils font à leur reception.
Думают что сие определение было выдано по тайному согласию с Герцогом Майенским; но Виллеруа, великой человек того времени [с. 275] в правлении Государственном, свидетельствует, что Парламент совет сей заимствовал от самаго себя; Не следуя ничему кроме чести и должности, как общество желающее скоряе лишится [так!] жизни, нежели погрешить против той или другой, соглашаясь на разрушение Государственных законов, коих они постановлены быть покровителями и обязаны наблюдать их по присяге, чинимой ими при вступлении в члены онаго.
Son devoir & sa conscience le portoient à l’assistance des premiers ; Mais la raison d’Estat, & les grandes obligations, qu’il avoit aux derniers, ne luy permettoient pas de les desesperer. Pour garder donc un temperament necessaire, il leur accorda un Edict plus ample que les precedens.
Должность и совесть обязывали его покровительствовать первым; а политическия причины и услуги оказанныя ему последними, воспрещали ему приводить их в отчаяние. И так для соблюдения нужнаго равновесия, издал он о [с. 36] них указ полняе прежних […].