Idem medium inter ipsas quoq; partes corporis Reip[uplicae] tenendum, dando operam, ut inter conditiones civium hanc magnum discrimen sit: inæqualitas enim & exsuperantia fortunarum ac Nobilitatis, si grandis fuerit, in aliis superbiam gignit, in aliis invidiam, ex his verò simultates oriutur, & seditiones, cùm amicitia et concordia ægrè coalescat inter eos, qui nimis disparis conditionis sunt, & status. <…>
Тоежде средствие и между народом блюсти достоит, прилежно усматривая, да между чинами не излишнее разнствие будет. Великое бо неравенство чести и имения в иных гордыню, в иных же зависть родит. Откуду свари, и важдения происходят: неудобно может приязнь содержатися между теми, иже зело не равни себе суть. <…>
Eam ob rem sola illa Respublica stare diu poterit, quæ partibus costiterit mediocribus: nec admodum inter se inæqualibus. Opus nimiæ quorundam civium everterunt Florentinorum Rempublicam, & etiamnum hodie in caussa sunt, cur inquieta sit Genua. Contrà, quia apud Venetos meliùs divisæ eæ sunt, ideò jam tot saeculis Status ille cōstans perseverat <…>.
И того ради тое токмо Ц[а]рство долго стояти может, еже имат уды своя не зело нравныя. Излишния некиих граждан силы низринуша Флорентииское общество, но и н[ы]не таяж де вина есть нестроения во Геневе. Вопреки же понеже имения в Венецком Государстве лучше суть разделенная, того ради чрез толь многие уже веки неподвижно стоит область оная. <…>.
§. 6. Cæterum ut lex vim suam in animis eorum, quibus fertur, exserete possit, requiritur cognitio tum legislatoris, tum ipsius legis. Nemo enim obedientiam praestare valebit, si neq; cui parere debeat, neq; ad quod teneatur noverit. Et legislatoris quidem cognitio est facillima. Legum quippe naturalium eundem esse auctorem, qui universi, ex lumine rationis costat. Nec civis ignorare potest, quis in ipsum imperium obtineat. Leges porro naturales quomodo innotescant, paulo post exponetur. Civiles autem leges per promulgatiomem publice & perspicue factam in subjectorum notitiam perveniunt.
6. Но дабы закон действителен, в умах тех человеков, которым полагается, был, надобно ведать тако ЗАКОНОДАВЦА, яко и САМЫЯ ЗАКОНЫ. Никто бо послушания творити возможет, егда кому не подчинен, и к чему обязуется того не ведает. Законодавца убо познать не трудно: а законов естественных тои есть творец, кто и вся сотворил, якоже естественным разумом показуется. И тако гражданин не может не знать, кто над ним власть имеет: законы же естественные како могут познаваемы быти, потом покажем. Гражданские бо законы чрез объявление всенародное, и ясно учиненное, в познание подчиненным приходят: в котором объявлении сии две вещи наблюдать должно.
§. 5. Amimal vere politicum, i. e. bomum civem illum dicimus, qui jussis imperantium promte paret, qui ad bonum publicum omnibus viribus [p. 178] connititur, ac post illud privatum bonum lubenter habet; imo qui nihil sibi bonum credit, nisi idem bonum quoq; sit civitati; qui deniq; adversus alios cives commodum sese gerit. Atqui paucorum ingenia ultro ad hunc finem attemperata inveniuntur; maxima pars metu poenae utcunq; continetur; multi per totam vitam mali cives, & animalia non politica manent.
5. Животное Гражданское или Политическое, то есть, добраго гражданина, того именуем, который приказанием повелителей, абие послушен есть, который о пользе и добре общем всми силами тщится, и оныя паче своея собтсвенныя пользы благоводително почитает. Паче же который ничтоже сбе ев благо не вменяет, разве да бы тоежде благо было и всему гражданству, и который другим гражданом полезна себе творить. Но понеже не многих умы к таковому концу умеренны обретаются, того ради большая часть страхом наказания по возможности воздерживаются: Многие же чрез все житие свое, злые граждане, и животная не гражданская, то есть не политическая пребывают.
§. 6. Cum etiam civitatis amplæ negotia, tam belli quam pacis tempore occurrentia ab uno homine sine ministris & magistratibus exsecutioni dari nequeant; opus erit ab summo imperio constitui homines, qui ipsius vice con troversias civium examinent <…>.
6. Но понеже великаго града дела, во время брани и мира приключающиеся, единым человеком без министров (общих дел управителей) и магистрата (гражданских дел управителей) управлены быти не могут, надлежит, да бы высочайшее повелителство определило человеков, которые бы вместо их, всякие прения и противоречия гражданов разсуждали <…>.
§. 3. Civitatis regularis tres sunt formae,; prima quando sumum imperium est penes unum hominem; & dicitur momarchia. Altera quando summum imperium est penes concilium ex selectis duntaxat civibus constans;& vocatur aristocratia. Tertia, quando summum imperium est penes concilium ex universis patribus familias constans; & appellatur democratia. In prima is, qui rerum potitur, dicitur monarcha, in secunda optimates, in tertia populus.
3. ПРАВИЛНАГО града ТРИ суть ВИДЫ, Первый егда высочайшее повелителство есть при едином человце, и именуется МОНАРХИА. (Единоначалство). Вторый: Егда высочайшее повелителство есть при соборе состоящемся из избранных граждан, именуется, АРИСТОКРАТИА. (избраннодержавство). Третий: Егда высочайшее повелителство есть при соборе, состоящем из всех обще домоправителей, называется ДИМОКРАТИА. (Народодержавство:) В первом виде той, который владычествует, именуется МОНАРХ. Во втором ИЗБРАННЫЙ. В третьем НАРОД.
§. 6. Vitia hominum in momarchia sunt, si qui solium obtinet regnandi artibus destituitur, nullaq; aut non sufficiente rei publ[icae] cura tangitur, eamq pravorum ministrorum ambitioni aut avaritiae lacerandam prostituit; si saevitia [p. 195] & iracundia idem est terribilis; si etiam citra necessitatem remp[ublicam] in casum dare gaudet ; si quae ad tolerandos sumtus reip[ublicae] conferuntur luxu, aut per inconfultas largitiones dissipat; si pecunias civibus extortas praeter rationem accumulat; si contumeliosus, si injustus est; & si quae sunt alia, per quæ mali nomen principis comparatur.
6. ПОРОКИ ЧЕЛОВЕКОВ В МОНАРХИИ суть: аще тои, кто власть воспримлет правления, не учен есть, и ниединое или недоволное [с. 425] о обществе попеченеи имеет, и оное злых управителей любочестию и лакомству, на озлобление предает. Аще в нем есть лютость и ярость жесточаишая, аще такожде без нужды общество в случаи самоизволно приводит, аще иждивения собранные на содержание общества, в излишествах и неразсудных дарованиях растощает, аще денги у граждан взятые, без разсуждения копит, аще досадителен, аще неправеден есть, и сми подобная: Чрез которыя злаго властителя имя стяживает.
§. 9. Vitia hominum, quæ in quamvis civitatis speciem cadunt, sunt; si quibus imperij administratio incumbit, officio suo negligenter aut prave funguntur, & si cives, quibus sola obsequij gloria relicta est, frænum mordeant.
[p. 196] §. 10. Ast vitia status sunt, ubi leges aut instituta civitatis non sunt attemperata ad genium populi, aut regionis; aut ubi eadem cives disponunt ad turbas internas, aut ad justa vicinorum odia incurrenda <…>.
9. ПОРОКИ ЧЕЛОВЕКОВ, которые ВО ВСЯКОМ ОБРАЗЕ ГРАЖДАНСТВА приключаются, суть: аще [с. 427] те, которые повелителства власть имут небрежливо и неправо в должности совей пребывают, и аще граждане, которым токмо едина послушания честь осталась, противятся.
10. А ПОРОКИ СОСТОЯНИЯ или СТАТА СУТЬ, аще законы или уставления не суть умеренныя, по обычаем народа или страны, или где оныя гражданов ко внутренним смятениям подвигают, или чрез оныя правилная ненависть от соседов происходит <…>.
Neque enim sub Republica minus, quam sub Regno, leges sunt, magistratusque quibus obtemperes. Quae omnia eodem modo aut conveniunt aut abhorrent a naturae libertate. Si contineri sua sponte intra fines iustitiae posset genus humanum, tunc in pari omnium pietate non supervacua modo, sed iniusta essent imperia, quae cives iam sponte aequissimos ad inutilem servitutem adigerent. Sed cum ex vitiis mortalium haec felicitas sperari non possit, ea maxime forma regiminis ad naturam accedit, quae homines vetat extra leges naturae ipsius, virtutisque exerrare. Ut non intersit, pluresne an pauci imperent, sed in utro regimine sanctius cives agant.
Изволите знать, что как во всеобществах, так и в Царстве уставы, которым бы повиноваться. А все сие равным образом или согласно, или нет, с природною вольностию. Ежели б добровольно мог воздержаться в пределах справедливости род человеческий; то, для великия всех добродетели, не токмо излишное, но и не праведное было б повеление, которое граждан, добровольно уже справедливейших, принуждало б к бесполезному порабощению. Но понеже от злонравия человеческаго не можно благополучия сего ожидать: того ради, тот образ правления наибольше с естеством сходствует, который запрещает людям заблуждать, вышед за закон самаго естества и добродетели. Так что нет нужды в том, чтоб многим, [с. 168] или немногим власть иметь; но необходимая есть, дабы знать, в коем из сих правлений добродетельнее граждане живут.
Ita vero, improvidi cives, inquit, dum utilitate laudandi unusquisque Regum vitia ad amicitiam solicitatis, vos simul & illos miserrimos fieri non sentitis. Quanto enim incommodo vestro imperantes sic fingitis, ne quid eos pudeat; Sed licentissime assuescant seipsos amare & mirari, utique postquam diu omnes eorum affectus adulatione & praeconiis consecravistis.
О! не осторожныи граждане, говорил, когда пользою похваления, каждый из вас, Царскии пороки к милости побуждаете; то не чувствуете, что как вы, так и они, весьма бываете беднейшими. Рассудите, с коликим вашим вредом Державцов вы такими себе делаете, чтоб им ни в чем стыда не было, но чтоб своевольнейше привыкали они себя самих любить, и себе самим удивляться, после как уже вы все их пристрастия ласкательством и похвалами посвятить возможете?
An denique legitima regna a saevitia tyrannorum distinxeris ; si utrobique res suas precario cives possident?
Напоследок, можно ль и законныя царства от тиранническия отличить [с. 522] лютости, потому что в обоих местах прозьбою обыватели имением своим владеют?
Continebit hic terror cives in fide; amicitias, & hospitia externorum tam vetera firmabit, quam nova inveniet. Civiles enim motus, aut ambitu & coniuratione paucorum Optimatum inserpunt; aut, quod est rarius, uno consensu furentis vulgi constant. Nihil vero in utrumque hunc Reip[ublicae] morbum salubrius aut efficacius est eiusmodi armis. Sunt enim nobilium factiones in initiis, ac veluti cunis, timidae debilesque; Ut si in promptu, & sub pellibus miles sit, opprimi cum dignitate possit malum <...> Sin vero populari tumultu praecipitata insania (quod quia interdum aevo maiorum contigit, prudentibus semper timendum est) innumeras manus armabit in Regem; nihil in hoc incendium remedii, nisi firmas legiones & assuetas disciplinae monstro illi obiicias.
Сей страх удержит подданных в верности; a союз и дружбу в чужестранных не токмо старую подтвердит, но и новую себе найдет. Ибо междоусобныя смятения или от гордости, или от единоумышления не многих знатных производятся; или, но сие реже бывает, от общаго согласия неистовящагося народа востают. Но нет, на обе сии всего общества болезни, здоровее и действительнее такова всегдашняго ополчения. Ибо возмущения, [c. 347] от благородных людей происходящия, вначале, и как еще в пеленах, слабы и боязливы бывают, так что, если готовы будут военныи люди, пребывая и зимою в ставках; то зло истребиться достойным образом может <…>. Ежели ж народным бунтом устремленное неистовство (чего, понеже иногда в древния времена случалось, всегда благоразумным надлежит бояться) бесчисленными руками воружится на Царя; то нет же на сей пожар другаго лекарства, кроме добрых полков и привыкших к военным обрядам, коими б поражать сие страшилище.
Prior modus initium habet a potentia naturali, & dici potest civitatis origo naturalis; posterior a consilio & constitutione coeuntium, quae origio ex instituto est. Hinc est quod duo sint genera civitatum: alterum naturale, quale est Paternicum & Despoticum; alterum institutivum, quod & politicum dici potest. In primo Dominus acquirit sibi cives sua voluntate; in altero cives arbitrio suo imponunt sibimet ipsis Dominium, sive is sit unus homo, sive unus coetus hominum, cum summo imperio.
Перьвыя способы имеют начало свое от естественного могущества, по чему и основание гражданское естественным началом названо быть может. Последния же из совещания и учреждения сошедшихся раждается. Следственно и начало его от установления происходит. Из сего выводятся два рода обществ: одно естественное, как то: отеческое и диспотическое, другое же учрежденное, политическим называемое, в первом господин приобретает себе подданных по своей воле, во втором же подданные с общего согласия вручают верховную власть единому лицу или совету.
1. Dictum jam est de civitate per institutionem in genere. [P. 176] Dicendum est de ejus speciabus. Differentia autem civitatumsumitur a differentia personarum, quibus commissium est summum Imperium. Commititur autem summum Imperium, vel uni homini, vel Concilio sive curiae uni multorum hominum <…>. Una ubi summum imperium est penes Concilium, in quo quilibet civis jus habet suffragii, & vocatur DEMOCRATIA. Altera, ubi summum imperium penes Concilium est, in quo non omnes, sed certa aliqua pars suffragium habet; & dicitur ARISTOCRATIA. Tertia, ubi summum imperium penes unum est, & appellatur MONARCHIA. In prima, is qui rerum potitur, δῆμος, POPULUS. In secunda, OPTIMATES. In tertia, MONARCHA nominatur <…>.
1.О учрежденном обществе вообще, выше сего уже объявлено. Различие обществ происходит от различия особ, оными управляющих. Верьховное же правление бывает препоручаемо, или единому человеку, или единому совету из многих лиц состоящему <…> В первом [Народоначалием наименованным] всякий гражданин имеет право подавать свое мнение. Во втором [Вельможеначалием названном] верьховную власть удерживают избранные обществом граждане или вельможи. В третьем [Единоначальстве] верьховная власть единому лицу бывает вверена. Почему в первом верховное лице народом, во втором вельможами, в третьем Самодержцем названо <…>.
Jam quibus causis eaedem dissolvantur, sive de causis seditionum, breviter dicendum est. <…> Ita etiam in civitate, ubi cives [p. 275] tumultuantur, tria consideranda occurrunt; primum doctrinae & affectus paci contrarii, quibus singulorum animi disponuntur; secundum, quales sunt qui jam dispositos ad successionem & arma follicitant, convocant, diriguntque; tertium, modus quo id sit, sive ipsa factio.
<…> теперь о причинах, производящих мятеж или разрыв общества, кратко сказать должно. <…> в обществе, в котором граждане мятутся, три обстоятельства примечаемы быть могут: 1е внушения и возжигания страстей, противных спокойствию, коими каждаго дух располагаем бывает к возмущению; 2е Возмутители, которые уже расположенных поощряют, созывают, и понуждают к отступлению от сообщества и к принятию против него оружия; 3е самое действие.
Harum rerum prima cura fuit, uti habitatoribus Moldavia, civibus urbes frequentarentur: altera deinde militiae, quam non modo legebat et armabat, sed etiam in ordinibus distributam exercendo faciebat meliorem. Deinde populatores eo milite aggressus provinciam pacavit. Inter eos Barones qui in Poloniam fugerant, Myron erat, magnus Logotheta Duca Principatum tenente. Is donec omnia, quae in Poloniam secum asportaverat, absumpta fuerunt, ut extrema pecunia premeretur, aut Ducae aut Petrezeici opibus fidebat: Ducae, quocum eadem fortuna erat usus, si forte aut praelio, aut aliquo alio modo libertatem consequeretur: Petrezeici, si reduceretur per Polonos: alterutrius favore aut gradum tenere, aut altius tolli se posse existimabat.
Итак первое Господаря попечение было о размножении в Молдавии жителей и о населении городов гражданами; второе о войске, которое не только собрал и снарядил,но и разделив на полки, посредством учения, соделал наилучшим; на конец ополчившись с сим войском противу грабителей, доставил своему Княжеству спокойствие. Между бежавшими в Польшу Боярами в правление Дуки находился и Мирон великий Логофет. Сей, пока еще привезенное с собою в Польшу имение не все издержал, в случае крайняго в деньгах недостатка на богатство Дуки, или Петречейка надеялся. На Дуково потому, что по доставлении себе чрез войну или другим каким либо способом вольности, в одинаковом с ним думал быть состоянии; а на Петречейково для того, что чаял будто Поляки могут ему прежний доставить чин; на обоих же к себе благосклонность полагался потому, что ласкал себя или удержать прежнее или взойти на вышшее достоинство.
Captis deinde Athenis Spartani triginta Tyrannos imposuerunt: qui quos ferrum reliquos fecerat civibus crudeliter imperiarunt.
Спарфяны взявши Град Афинский 30 Тираннов над ними поставиша: которые над оставшимися от меча гражданы, жестоко господствоваху.
Sed cujuscemodi res sit, Romae Imperium regium haudquaquam stabile esse potuisse constat, protpterea quod eae Respublicae, ubi cives unius urbis pomœriis continentur, ad Aristocratiam potissimum aut Democratiam aptae fere & proclives esse solent. Sed regia potestas locum inprimis habet apud populum per multas ac longis intervallis disjunctas regiones dispersum atque diffusum.
Паче же сего ради в Риме владение королевское постоянное не могло быти, понеже сицевые общества, в которых граждане токмо града стенами содержатся, угодны паче и склонны обытоша быти до Аристократии или Демократии, а не Монархии. Королевская же власть должна быти над народами во многих и отдаленных странах пребывающими.
Король Генрик I <…> гражданов на совет Королевства созвал, понеже до селе токмо благородныи и Епископы в советах были. Сие начало разделения Парламента якоже глаголют, на высочаишии и нижшии, повествуется бытии.
Откуду указ состоялся, да бы все того Королевства жители, и граждане присягою принуждены Иакова правилнаго своего Господина знали, и имели: Папа же власти не имать, да бы или королевство у Королей отнимал, или от должнаго послушания Началников, подданных освобождал.