Les peines doivent non-seulement être en proportion avec le crime, mais encore les plus douces qu’il est possible, sur-tout dans la démocratie : l’opinion attachée aux peines fera souvent plus d’effet que leur grandeur même. Dans les républiques, il faut juger selon la loi, parce qu’aucun particulier n’est le maître de l’altérer. Dans les monarchies, la clémence du souverain peut quelquefois l’adoucir ; mais les crimes ne doivent jamais y être [р. lviij] jugés que par les magistrats expressément chargés d’en connoître. Enfin, c’est principalement dans les démocraties que les loix doivent être séveres contre le luxe, le relâchement des mœurs, la séduction des femmes.
Наказания тут не только должно размерять с преступлением; но еще надобно, что бы оныя были, сколько возможно, а особливо в общенародном, самыя легчайшие: мнение присоединенное к пени часто производит большее действие, нежели самая великость наказания. В народных державах надлежит, что бы суды производилися по законам для того, что ни кто из частных людей нарушить их не может. В самодержавном государстве милость Государя может иногда их умягчить; но уголовныя преступления должны однако же судимы быть правительствами точно для разобрания оных определенными. На последок и особливо в общенародной державе, законы должны быть строги на роскошь, на повреждение нравов и на прельщения женскаго пола.
Lorsque dans la république, le peuple en corps a la souveraine puissance, c’est une démocratie. Lorsque la souveraine puissance est entre les mains d’une partie du peuple, cela s’appelle une aristocratie.
Le peuple, dans la démocratie, est à certains égards le monarque ; à certains autres, il est le sujet.
Когда в общенародной державе (*) весь народ имеет верьховную власть; то сие называется Народным правлением (**); а если та же власть находится в руках у некоторой части народа, то сие называется Вельможным правлением (***).
Народ в народном правлении есть в некоторых обстоятельствах самодержец †, а в некоторых, подданный.
*) Республика.
**) Димократия.
***)Аристократия.
†) Монарх.
La vertu dans une république est une chose très-simple ; c’est l’amour de la république ; c’est un sentiment, & non une suite de connoissances : le dernier homme de l’état peut avoir ce sentiment comme le premier. Quand le peuple a une fois de bonnes maximes, il s’y tient plus long-temps, que ce que l’on appelle les honnêtes gens.
Добродетель в общенародной державе есть вещь самая простая; она есть любовь к общенародному правлению; она есть чувство, а не последование знаний: самый последний человек общества может иметь сие чувство так, как и самый первый. Когда народ однажды примет благоразумныя правила; то он держится при них долговременнее, нежели те, кои называются честными людьми.
Pour l’intelligence des quatre premiers livres de cet ouvrage, il faut observer que ce que j’appelle la vertu dans la république, est l’amour de la patrie, c’est-à-dire, l’amour de l’égalité. Ce n’est point une vertu morale, ni une vertu chrétienne ; c’est la vertu politique ; & celle-ci est le ressort qui fait mouvoir le gouvernement républicain, comme l’honneur est le ressort qui fait mouvoir la monarchie.
Для разумения первых четырех книг сего сочинения надлежит примечать, что чрез то, что я назвал добродетелью в общенародной державе разумеется любовь к отечеству; то есть любовь к равенству. Она не значит ни нравственныя, ниже Христианския добродетели; но одну политическую, которая составляет пружину приводящую в движение правление в общенародной державе так, как честь составляет пружину самодержавнаго правления.