Mais personne n’en ressentit tant de veritable joye que nostre Henry : lequel avoit accoustumé de dire, qu’estant une chose barbare, & contre les Loix de la Nature & du Christianisme de faire la guerre pour l’amour de la guerre, un Prince Chrestien ne devoit jamais refuser la Paix, si elle ne luy estoit tout-à-fait desavantageuse.
Но никто не ощущал толико истинной радости, как наш Генрих, «которой обыкновенно говаривал, что воевать из одной страсти к войне, есть варварство противное естественному и христианскому закону, и что Государь Христианин не должен никогда отрекатся [так!] от мира, разве когда он совершенно не выгоден для Государства».