Нашли опечатку?
Выделите её, нажмите Ctrl+Enter
и отправьте нам уведомление.
Спасибо за участие!
Johann Heinrich Gottlob Justi (1720–1771) / Иоганн Генрих Готлоб Юсти

Существенное изображение естества народных обществ и всякаго рода законов

Описание

Язык оригинала, с которого сделан перевод
Немецкий  
Название в русском переводе
Существенное изображение естества народных обществ и всякаго рода законов, сочиненное г. Юсти
Переводчик
Авраам Степанович Волков  (1730–1803)
Место публикации
Москва
Типография/издатель
Печ. при Имп. Моск. ун-те
Год публикации
1770
Объём
[8], 384 с.; 8°
Номер по Сводному каталогу
8743
Место хранения
РГБ; БАН; РНБ; МГУ; ГПИБ
Электронная публикация
Автор описания
Кристина Гунне

Образец текста

Оригинал
Перевод
S. 5

§3. 

Jedoch diesen Zustand, daß die Menschen in dem Stande der natürlichen Freyheit unternahmen, einander zu zwingen, können wir uns nicht eher vorstellen, als bis die menschliche Erkenntniß und ihr Verstand zu wachsen anfiengen. Die Menschen werden nicht mit Erkenntniß, sondern bloß mit dem Vermögen zur Erkenntniß gebohren.

C. 5

§3. 

Однако сего состояния, когда люди будучи в естественной вольности предприняли других принуждать, не можем мы прежде представить себе, как в такое время, когда познание их и разум возрастать начали. Люди раждаются не с самым познанием, но просто со способностию к познанию.

S. 15

§9. 

Der [S. 16] gemeinschaftliche Beystand ist der Endzweck der Gesellschaften; allein die Republiken haben einen ungleich größern Endzweck. In diesen Gesellschaften lebten noch alle Menschen in dem Stande der natürlichen Freyheit. Ein jeder war noch seinem eignen Willen und Gesetzen unterworfen, in so ferne er nicht von andern gezwungen wurde. Da sie ihre Willen noch nicht vereiniget hatten; so war der Wille eines jeden ganz frey.

C. 13

§9.

Совокупное вспоможение есть предмет общества, однако учрежденные имеют еще несравненно большее намерение. В первых обществах жили люди в состоянии естественныя вольности. Каждой поступал по воле своей и по своему уставу, ежели только от другаго принуждаем не был; ибо когда воли их не были сопряжены, то был тогда каждой еще волен […].

S. 30

§18. 

Der Wille der Völker bey Eintretung in die Republiken, ist also ohne Zweifel dieser, daß sie ihre natürliche Freyheit nur in so fern aufgeben und sich der Regierung und Gesetzen eines andern unterwerfen wollen, als es der Endzweck der Republiken unumgänglich erfordert.

C. 24

§18. 

И так желание народов при вступлении в учрежденныя общетсва [sic] было без сомнения сие, что они уступают естественную свою вольность и подвергаются закону другаго, с тем, дабы чрез то учреждаемаго общества намерение неминуемо исполнено было.

S. 31

§19. 

Die Gesellschaften der Menschen in dem Stande der natürlichen Freyheit, aus welchen, wie wir in dem vorhergehenden Hauptstücke gezeiget haben, die Republiken nach und nach erwachsen sind, bestehen aus vielen Familien. Diese Familien sind es also auch, aus welchen die Republiken bestehen; und sie sind mithin der erste und hauptsächlichste Grund derselben. Dieser Grund ist demnach von einer großen Wichtigkeit in dem Wesen der Republiken. Es kommt nicht allein die Größe der Republiken darauf an: denn je zahlreicher und je stärker die Familien sind, desto größer wird allemal der Staat; sondern die Beschaffenheiten der Familien machen auch die Beschaffenheit des Staats selbst aus. Man kann sich nicht einfallen lassen, hieran zu zweifeln: denn wie sollte das Ganze nicht seinen Theilen ähnlich seyn. Daher haben alle Umstände der Familien woraus ein Staat bestehet, ihre Größe, ihr Reichthum, ihr Fleiß, ihr häusliches Regiment, ihre Tugenden und Laster, den stärksten und unmittelbarsten Einfluß in den Staat selbst. Wir ziehen hieraus zwey Grundsätze, die in allen Regierungswissenschaften sehr gebrauchet [S. 32] werden müssen; der erste ist: der Zustand der Republik beruhet auf denen Zuständen der einzeln Familien, woraus sie bestehet; und der zweyte ist: alle gründliche Verbesserungen in der Republik müssen in der eigentlichen Quelle, oder in dem ersten Grunde der Republiken, nämlich bey denen einzeln Familien geschehen.

C. 25

§19.

Общества людей в состоянии естественыя вольности, произведшия, так как мы прежде показали, мало помалу и учрежденныя, состоят из многих родов; и сии роды суть по сему первое и главнейшее оных основание, содержащее в себе великую важность в разсуждении существа народов. Не токмо великость оных зависит от сего; ибо чем многочисленнее и сильнее роды, тем больше бывает такое общество, но и состояние родов сочиняет состоятельство самаго того общества. Не можно и подумать, чтоб о сем уcумниться: ибо как целому не быть подобну своим частям. И потому все обстоятельства родов, составляющих целой народ, великость оных, их богатство и прилежность, домоправительство, добродетели их и пороки имеют наисильнейшее и непосредственнейшее влияние в самое правительство. Из [с. 26] сего выводим мы два начальныя положения, долженствующия во всех правлениях весьма употребляемы быть. Первое есть то, что состояние обществ зависит от состояния одинаких родов; второе, что все основательныя поправления в обществах должны происходить от собственнаго источника, или от перваго обществ основания, то есть от одинаких родов.

S. 39

§26. 

Die Thätigkeit eines Körpers gründet sich auf seine Kraft; und ein jeder Körper kann sich nur nach der Maaße seiner Kraft thätig erweisen. Eben diese Beschaffenheit hat es mit denen Republiken. Alle Thätigkeit eines Staats beruhet bloß auf seiner gesammten Kraft. Diese allgemeine Wahrheit ist eine fruchtbare Quelle von Grundsätzen vor die Republiken. Sie ist es, aus welcher der Grundsatz abfließet, nichts zu unternehmen, was die gesammte Kraft des Staats übersteiget, aus welcher die Lehre von dem rechten Gebrauch der Kräfte des Staats herzuleiten ist; und welche die Staaten vor [S. 40] dem Mißbrauch ihrer Kräfte warnet, davon die Schwächung der Kräfte allemal die Folge ist; so wie der rechte Gebrauch der Kräfte die gesammte Kraft allemal vermehret.

С. 32

§26.

Деятельность тела основывается на его силе; по мере оныя каждое тело может действие свое оказать. Тож самое обстоятельство и в обществе находится, где всякое действие зависит от соединенныя силы. Сия общая истинна есть обильной источник основательных положений. Она то научает, ничего соединенныя общенародныя силы превосходящаго не предпринимать, и от нея происходит учение о справедливом сил общества употреблении, отвращающее нас от злоупотребления, слабость по себе влекущаго, так как совокупность оных надлежащим употреблением всегда умножается.

S. 41

§27. 

Ein Vertrag bey einander zu bleiben, macht noch nichts wesentliches von der bürgerlichen Verfassung aus. Dieser kann auch bey einer Gesellschaft statt finden, ohne daß sie deshalb zur Republik wird. Wenn man aber so fort nach diesem Vertrage Entschlüsse oder Decrete annimmt; so setzet man vielleicht die bürgerliche Verfassung und die oberste Gewalt voraus, ehe sie vermittelst dieser Decrete entstanden war. Entschlüsse oder Decrete, ehe eine oberste Gewalt vorhanden ist, haben vor alle Mitglieder nichts verbindliches in sich. Man würde viel besser gethan haben, wenn man [S. 42] diese zwey Entschlüsse gleichfalls als Verträge angesehen hätte: denn diese allein können im Stande der natürlichen Freyheit eine Verbindlichkeit zuwege bringen. Entschlüsse lassen in diesem Stande allemal die Aenderung des Willens zu. Ueberdies kann die Vereinigung der Willen und der Kräfte stillschweigend geschehen, welches der wirklichen Entstehungsart der Republiken am gemäßesten ist.

C. 33

§27.

Договор, чтоб вместе быть, не делает ничего существительнаго к гражданскому учреждению, ибо может быть в таком обществе, которое чрез то однако учрежденным не составится. Ежели же в тот час по договоре сем приняты и заключения; то может быть, полагают гражданское учреждение и верьховную власть прежде, нежели оная заключениями сими произведена. Заключения до начала верьховныя власти последовавшия, не имеют ничего обязательнаго для всех членов, а лучше было бы, когда б сии заключения равномерно договорами признаны были: ибо сии токмо могут и в состоянии естественныя вольности зделать обязательство. Заключения же, или удобнее сказать, намерения, попускают в сем состоянии перемену воли; [С. 34] как между тем соединение воль и сил в молчании последовать может, что действительному обществ происхождению весьма свойственнее есть.

S. 44

§29. 

Als Romulus den neuen Staat von Rom gründete; so theilete er alles zu der Republik gehörige Land in drey gleiche Theile. Ein Theil wurde zu Unterhaltung der königl. Gewalt, oder zu den Domainen des Staats genommen, der zweyte Theil wurde zu den Kosten der Religion und zum Unterhalt der Priester bestimmet, und der dritte Theil wurde zum Privateigenthum ausgesetzet. Fast eben so finden wir in den ältesten Zeiten die Eintheilung der Ländereyen in Egypten, obgleich von dem Ursprunge dieser Eintheilung keine Nachricht vorhanden ist. Der zum Privateigenthum ausgesetzte Theil des Landes wurde von Romulus unter die neuen Bürger zu gleichen Theilen ausgetheilet. Eben dieses that Lycurg zu Sparta: und Plato wollte gleichfalls, daß solches in seiner Republik geschehen sollte. Diese gleiche Eintheilung ist auch bey Errichtung einer neuen Republik nicht allein der Billigkeit gemäß: denn in diesem Falle kann außer ganz besondern Umständen keinem Bürger ein Vorzug zugestanden werden; sondern die Wohlfahrt des Staats erfordert es auch die Bürger so viel möglich bey gleichen Vermögen zu erhalten.  

C. 35

§29. 

Ромул основав новое общество в Риме, разделил всю области своея принадлежащую землю на-три равныя части. Одна часть была взята на содержание царския власти или в казенныя маетности; вторая назначена была на употребление и обряды веры и на содержание священников, а третия часть была разделена по прочему народу. Подобное ж сему обстоятельству в разделе земли находим в древния времяна в Египте, хотя о начале сего раздела никакого известия и не имеем. Для простых людей определенная часть земли была Ромулом на равныя части разделена между новыми его гражданами. Тож учинил и Ликург в Спарте: да и Платон почитал тож нужным в своем общенародии. Сие равное разделение не токмо согласно с справедливостию, а особливо при учинении новаго общества; ибо в сем случае [с. 36] для весьма особливых обстоятельств никоторому гражданину не надлежит давать преимущества, да и благополучие народа требует, чтоб граждане, елико можно, равное имение имели.

S. 48

§33. 

Eben dieser Endzweck fließet auch aus dem Wesen der Gesetze selbst. Gesetze, wenn man sie von Befehlen unterscheidet, sind nichts anders als nothwendige [S. 49] und aus der Natur der Dinge entstehende Verhältnisse. Diese Erklärung, welche der Herr von Montesquieu gegeben hat, ist die beste, die man je von den Gesetzen gemacht hat, und die hier bey Entstehung der Republiken, da willkührliche Gesetze noch ganz unbekannte Dinge sind, angewendet werden kann. Wenn demnach Gesetze nothwendige und aus der Natur der Dinge entstehende Verhältnisse sind; so folget wohl ungezweifelt, daß keine andere Gesetze in den Republiken statt finden können, als die aus der Natur und dem Endzwecke der Menschen entstehen. 

C. 40

§33.

Сие ж самое намерение истекает также из существа самих законов, которые, буде отличать от повелений, ничто иное суть как из естества вещей происходящия содержания. Сие изъяснение, учиненное господином Монтескю есть наилучшее, могущее употребляемо быть здесь при происхождении обществ; ибо действительные законы суть тогда вещи вовсе еще неизвестные. И так когда законы необходимые и из естества вещей произходящия содержания суть, то кроме всякаго сумнения следует, что никакие другие законы в обществе быть не могут, кроме проистекающих из естества и намерения людей.

S. 61

§39. 

Die Gerechtigkeit ist das ewige und unveränderliche Gesetz der Menschen, welchem die zeitige und willkührliche Einrichtung der Republiken ohne Ungereimtheit niemals seine Gültigkeit benehmen kann. Es ist auch weder in der innerlichen Verfassung eines Staats, noch in seinem Verhältnisse gegen andre Staaten der geringste Grund vorhanden, welcher verursachen könnte, daß eine Ungerechtigkeit aufhören sollte, dasjenige zu seyn, was sie ist. Wenn es also zuweilen scheinet, als wenn das erste und höchste Gesetz der Republiken einen Staat berechtigte, eine That zu begehen, die nach der natürlichen Billigkeit ungerecht ist; so kann [S. 62] man nur gewiß versichert seyn, daß man eine unrichtige Folge und Anwendung dieses höchsten Gesetzes gemacht hat.

C. 50

§39. 

Справедливость есть вечной и непременной людям закон, котораго времянное и своенравное правительства учреждение без сумозбродства силы его лишить не может. Нет нималейшаго основания ни во внутренних государства установлениях, ни в содержании его в разсуждении других областей, которой бы причинить мог, чтоб несправедливость престала быть несправедливостию. И так, хотя иногда и кажется, будтобы первой сей и высочайшей закон государству право подает в действо произвесть естественной справедливости противное дело, однако должно подлинно уверену быть, что не надлежащее следствие и употребление высочайшаго сего закона притом учинено.

S. 67

§41. 

Es hat aber ein Staat dreyerley Arten von Gesetzen nöthig, um seine innerlichen Verfassungen wohl einzurichten: 1) die Grund- und Staatsgesetze, die man die politischen Gesetze nennet; 2) die Policeygesetze und 3) die Privatgesetze oder die eigentlich so genannten bürgerlichen Gesetze; denn in Entgegensetzung mit dem Stande der natürlichen Freyheit oder dem Völkerrecht, sind alle drey Arten bürgerliche Gesetze und Verfassungen. Die politischen Gesetze, welche die Einrichtung der obersten Gewalt und das Verhältniß derselben gegen die Unterthanen und verschiedenen Klassen des Volkes in sich enthalten, müssen zuerst und unmittelbar nach Maaßgebung des obersten Gesetzes in der Republik abgefasset werden.

C. 55

§41.

Народу надобны три рода законов, для учреждения внутренних распоряжений: 1) основательные и государственные законы, политическими называемые; 2) полицейские и 3) собенныя узаконений, или свойственно так названные гражданские законы; ибо в противоположении состояния естественныя вольности или народнаго права, суть все три рода не инако как гражданские законы и учреждений. Политические законы, содержащие в себе учреждение верьховныя власти, соответствие ея в разсуждении подданных и разные народа разделений должны сочинены быть вопервых и непосредственно по мере высочайшаго народнаго закона.

S. 68

§42. 

Die Freyheit ist zweyerley, die Freyheit des Staats und des Bürgers. Die Freyheit des Staats verstehet sich in Ansehung seines Verhältnisses gegen andre Staaten, und beruhet auf dessen Unabhänglichkeit. Man nennet dieses die politische Freyheit, die Freyheit des Bürgers, oder die bürgerliche Freyheit, welche der Absicht der Völker bey Entstehung der Republiken [S.69] so gemäß ist (§18), kommt auf die Einrichtung der Grundverfassung und auf die Beschaffenheit der bürgerlichen, insonderheit aber der peinlichen Gesetze an.

C. 56

§42.

Вольность есть двоякая: государственная и гражданская. Первая разумеется по содержанию государства с другими державами, утверждается на независимости онаго, и называется политическою вольностию. Вольность гражданина или гражданская вольность толь много соотствующая [sic] намерению народному при происхождении обществ (§. 18.) касается до учреждения основательных узаконений, и до состояния гражданских, а особливо наказательных законов.

S. 69

§42. 

Die innerliche Stärke des Staats beruhet auf Bevölkerung und einem blühenden Nahrungsstande; und eigentlich ist sie ein bloß relativischer Begriff der auf das Verhältniß mit denen benachbarten Staaten ankommt. Ein Staat, der mit kleinen Staaten umgeben ist, kann alle innerliche Stärke haben, die er zu seiner Glückseligkeit nöthig hat. Dahingegen eben dieser Staat, wenn er von größern Reichen umgeben wäre, nicht genugsame Stärke zu seiner Glückseligkeit haben würde.

C. 56

§42. 

Внутренная сила государства состоит в населении земли, и цветущем состоянии; и свойственно почесться может преносительным понятием, касающимся до соответствия с другими [С. 57] державами. Малыми обществами окруженная область может иметь все внутренные силы, нужные к его благополучию. Напротив того государство, с большими государствами смежное недовольно силы иметь может к своему благоденствию.

S. 72

§45. 

Wenn viele Familien ihre Kräfte mit einander in eine einzige Kraft vereinigen; so entstehet daraus der politische Staat; und der Gebrauch dieser gesammten Kraft ist dasjenige, was man die oberste Gewalt im Staate nennet (§25). Diese oberste Gewalt ist eben dasjenige, was man durch die Majestät, Majestätsrechte, oberherrliche Gewalt, Landeshoheit, und dergleichen Begriffe ausdrücket; und ein jedes Volk, das frey und unabhänglich ist, und mithin über den Gebrauch seiner vereinigten Kräfte ohne Einrede eines andern Verfügungen machen kann, besitzet die Majestät, oder die Majestätsrechte. Dieser Begriff gehet gar nicht auf die Macht des Staats, oder auf die Würde seines Regenten, sondern lediglich auf die Unabhänglichkeit und den freyen Gebrauch der vereinigten Kraft des Volkes.

C. 59

§45.

Когда многие роды силы свои вообще в одну соединяют; то происходит из сего политическая область, и употребление сея совокупны силы, есть то, что верьховною властию государства называется. (§25) Сия верьховная власть есть самое то, что величеством, правами онаго, господственною властию, высочеством и другими сему подобными понятиями изображается; и каждой вольной и ни от кого независящей народ, употребляющей соединенные свои силы без приговору другаго, имеет величество свое и свои права. Сие понятие не касается ни мало до государственнаго могущества, и до достоинства правителей, но просто до независимости и свободнаго употребления соединенных сил народа.

S. 73

§46. 

Durch diese Vereinigung vieler einzeln Kräfte in eine einzige Kraft entstehet diejenige oberste Gewalt, diejenige Majestät, die allemal bey einem freyen Volke beruhet, und die niemals aufhöret, weil sie der Grund aller Gewalt im Staate ist.

C. 60

§46. 

От сего соединения многих одинаких сил в одну силу происходит та верьховная власть, то величество, которое всегда бывает у вольнаго народа, и никогда не престает, быв основанием всякия власти в государстве.

S. 76

§47. 

Der Fehler liegt hauptsächlich darinnen, daß man sich vorstellet, das Volk trage vermöge seiner Grundgewalt jemand die thätige oberste Gewalt Gesetz- oder Befehlsweise auf, so wie ein Herr seinem Unterthan etwas auszurichten anbefiehlet. Allein, das ist eine sehr falsche Vorstellung von der Sache. Das Volk setzet vermöge seiner Grundgewalt die Grundverfassungen oder Grundgesetze des Staats fest; und hier verhält es sich als Gesetzgeber. Allein, wenn dieses geschehen ist, so vergleicht es sich mit jemand Vertragsweise, daß er die Verwaltung und Ausübung der obersten Gewalt nach Maaßgebung dieser Grundgesetze übernehmen soll. In Ansehung desjenigen, oder dererjenigen, so die oberste Gewalt ausüben, ist also das Volk keinesweges Gesetzgeber, sondern paciscirender Theil; und ein paciscirender Theil kann niemals gegen den andern eine Gerichtsbarkeit ausüben.

C. 62

§47. 

Погрешность наиглавнейше состоит в том, когда себе вообразим, что народ по силе основательныя своея власти деятельную власть законным или повелительным образом кому нибудь поручает так, как господин своему подданному что нибудь исполнить приказывает. Однако сие есть весьма ложное вещи воображение. Народ утверждает по основательной своей власти основательные установлении и законы, и поступает [c.63] притом как законодавец. Но когда уже сие исполнено, то договорным образом с кем ни есть соглашается, дабы таковой правление и произведение в действо верьховныя власти по мере сих основательных законов на себя принял. В разсуждении того или тех, которые верьховною властию действуют, народ не есть уже законодавец, но страдательная часть, никогда над другою судимости иметь немогущая. Сие будет совсем противно вещи естеству; ибо сия суд себе присвояющая часть челобитчик и судья вместе будет.

S. 79

§48.

Die oberste Gewalt ist demnach befugt, die Unterthanen auch wider ihren Willen so wohl zu Militair- als Civildiensten anzuhalten. Der Herr von Montesquieu räumet dieses zwar von denen eigentlich so genannten Republiken ein; aber er will nicht zugeben, daß man in den Monarchien jemand zu Civildiensten zwingen könne. Sein Grund ist, weil die Ehre die Triebfeder der Monarchien sey; die Ehre aber wäre so eigensinnig, daß sie sich niemals zwingen ließe.

C. 64

§48.

И для того [c. 65] верьховная власть имеет право, подданных и против их воли в военную и статскую службу употреблять. Господин Монтескю почитает сие нужным в свойственно так названных общенародиях, а не в единовластных государствах, где одна токмо честь долженствует быть побуждением без всякаго принуждения […]. 

S. 80

§49. 

Der gesammte Staat hat das Obereigenthum über alle Güter der Privatpersonen; und er muß freylich dasselbe haben, weil er ein einfacher moralischer Körper ist, der aus denen vereinigten Willen und Kräften vieler einzeln Familien entstanden ist; zu denen Kräften aber gehören wohl ohne Zweifel auch die Güter dieser Familien. Allein ganz anders verhält [S.81] es sich in Ansehung der obersten Gewalt. Diese ist nicht der Staat selbst; sie gehöret nur zum Staate. Der Staat hat ihr nur die Verwaltung seiner vereinigten Kraft ausgetragen; dadurch aber erlanget sie so wenig ein Eigenthum über die Güter der Privatpersonen, als der Gevollmächtigte ein Eigenthum über die Güter seines Gewalthabers erlanget, die er verwaltet.

C. 66

§49. 

Все общество вкупе имеет вышнее присвоение над всем имением частных людей, чему и быть должно понеже оно есть одинакое нравственное тело, произшедшее из соединенных воль и сил многих одинаких родов; к силам же необходимо принадлежат кроме всякаго сумнения и имения. Но совсем противное есть в разсуждении верьховныя власти. Она не есть сам народ, но принадлежащее ко оному, и от него получившее правление соединенных сил; а чрез то приобретает она  себе толь мало присвоения над имением частных людей, как уполномоченной над имением давшаго ему полномочие.

S. 82

§50.

Ueberhaupt ist das Obereigenthum des Staats über die Güter der Privatpersonen eine Sache, die in einer wohlregierten Republik gleichsam unmerklich vorhanden seyn muß und die sich nicht eher, als in denen alleräußersten Nothfällen, veroffenbaren darf. Die oberste Gewalt aber kann um so weniger, ohne diese äußerste Noth, Anmaaßungen und Eingriffe in das Privateigenthum unternehmen, wenn sie ihre Natur und Endzweck vor Augen hat. Ihr ganzes Wesen bestehet in dem Gebrauche der vereinigten Kräfte des Staats; […]

C. 67

§50. 

Вообще вышнее правительства присвоение над имениями частных людей есть такая вещь, которая в благоуправляемых областях неприметным образом быть должна, являясь токмо в крайне нужнейших случаях. Верьховная же власть может тем меньше и без дальней нужды зделать присвоение себе над имением частных людей, когда токмо перед глазами будет иметь намерение и естество онаго, состоящее по существу своему в употреблении соединенных государственных сил; […]

S. 84

§51. 

Sodenn müssen alle diese Ordnungen [S.85] und Verhältnisse, die man nach Maaßgebung der Natur und des Endzwecks des Staats festgesetzet hat, vollstrecket, in Ausübung und Erfüllung gebracht, vor deren Aufrechterhaltung gesorget und zu dem Ende allenthalben dienliche Maaßregeln ergriffen werden. Alle Geschäffte, die dahin gehören, werden unter dem allgemeinen Namen der Vollziehung begriffen und machen die zwey Hauptklassen von den Geschäfften der obersten Gewalt aus. Kurz, die Ausübung der obersten Gewalt kommt auf zwey Begriffe an, auf Gesetze zu geben und solche zu vollziehen. Man kann also die oberste Gewalt in allen Staaten in zwey Hauptzweige eintheilen: in die gesetzgebende Macht und in die vollziehende Macht

C. 69

§51.

По сем должны все сии распоряжения и содержания установленныя по мере естества и намерения области самым делом в действо производимы быть; к охранению оных везде попечительныя средства предприемлются. Все до сего следующия дела общим именем исполнения называются, и сочиняют два главные рода дел верьховныя власти. Одним словом, произведение в действо верьховныя власти состоит в двух понятиях, а именно: законы давать и оные исполнять. И так верьховная власть во всех областях разделяется на-две главныя отрасли: в законодательное и иcполнительное могущество.

S. 87

§54. 

Aus diesen verschiedenen Zweigen und Abtheilungen der obersten Gewalt entstehet nunmehr eine neue allgemeine Eintheilung in eine uneingeschränkte und eingeschränkte oberste Gewalt. Wenn alle diese verschiedenen Zweige und Abtheilungen der obersten Gewalt sich insgesammt und unzertheilt in einerley Händen befinden; so heißet man diese eine uneingeschränkte Gewalt; da hingegen, wenn sich die zwey Hauptzweige der obersten Gewalt von einander abgesondert in verschiedenen Händen befinden, oder wenn die oberste Gewalt nicht alle dazu gehörige Theile in freyer Ausübung, sondern bey diesem oder jenem Theile die Mitwirkung und Einwilligung andrer [S. 88] nöthig hat; so nennet man dieses eine eingeschränkte oberste Gewalt. So bald aber die oberste Gewalt nicht allein unzertheilt in einerley Händen ist; sondern sich auch heraus nimmt, die Grundgewalt des Volkes zu vernichten, den ganzen Staat vorzustellen und sich aller dessen Rechte zu bemächtigen; das ist, so bald sie sich einer Gewalt über die Grundverfassungen und Grundgesetze des Staats anmaaßet, und das dem gesammten Staate zustehende Obereigenthum über die Privatgüter an sich reißet, alsdenn verwandelt sie sich aus einer uneingeschränkten Gewalt in eine despotische, oder welches ganz einerley ist, in Tyranney. Hierauf beruhet also der wesentliche Unterschied zwischen einer uneingeschränkten obersten Gewalt und der Despoterey.

C. 71

§54. 

Из разных сих отраслей и разделений верьховныя власти происходит теперь общее новое разделение в неопределенную и определенную верьховную власть. Когда все сии разныя отрасли и разделения верьховныя власти вкупе и неразделимо в одних руках находятся; то называют сие безпредельною властию. Напротив же того когда первыя главныя две отрасли отделясь, в разных руках находятся, или у верьховнаго могущества не все к первым принадлежащее в полной власти состоит, так что верьховная власть по той или другой части в содействии и согласии прочих нужду имеет, то называется сие определенною верьховною властию. Но как скоро верьховная власть не токмо нераздельно в одних руках находится; но еще притом возвысится, основательную власть народа уничтожит, всю область собою представит и овладеет всеми ея правами, то есть, как скоро кто присвоит [c. 72] себе власть над основательными учреждениями и законами государственными, и принадлежащее всему обществу вышнее присвоение над частных людей имением силою к себе привлечет, то тогда переменяется оная из безпредельныя верьховныя власти в деспотическую или лучше сказать, в мучительство. И так в сем состоит существительное различие между неограниченною верьховною властию и деспотством.

S. 92

§57. 

Wenn demnach auch eine Regierung das allervollkommenste Recht zur uneingeschränkten Gewalt hat; so erfordert es die Natur der Sache, die Billigkeit und die Wohlfahrt des Staats, die mit ihrer eigenen so genau verbunden ist, daß sie sich selbst mäßiget und ihre Gewalt aus eigener Bewegung einschränket. Das Volk gehet ihnen hier mit einem Beyspiele vor, das sehr nachahmungswürdig ist. Niemand kann ein vollkommeneres Recht zur uneingeschränkten Gewalt haben, als das gesammte Volk. Alle Gewalt beruhet bey ihm und entspringet von ihm, als aus der einzigen Quelle. Es könnte also auch alle Gewalt vor sich behalten [S. 93] und in gewissen Fällen Oberherr und in andern Unterthan seyn.

C. 75

§57. 

И так когда какое нибудь правительство наисовершеннейшее имеет право к неограниченной власти, то требует того естество вещи, правосудие и государственное благополучие, с собственным его толь точно сопряженное, дабы оно само себя умеряло по собственному своему побуждению. Народ в сем случае предшествует ему подражания достойным своим примером. Никто не может имееть совершеннейшаго права к безпредельной власти кроме соединеннаго народа. Всякая власть  бывает начально в нем, и от него происходит, как единственнаго источника (§46); и так может оной всякую власть у себя удерживать, и в известных случаях господствовать, в других же подданствовать.

S. 94

§57.

Grundregeln, nach welchen man sich vorsetzet, daß man niemals die Freyheit und das Eigenthum der Unterthanen verletzen will, daß der Regent und seine Ministers niemals die Hände in die Verwaltung und den ordentlichen Lauf der Gerechtigkeit einschlagen wollen, daß man niemals die Abgaben der Unterthanen erhöhen will, ohngeachtet man das Recht darzu hat, daß man außer dem allerhöchsten Nothfall niemals sich in Krieg einlassen will; solche Grundregeln, sage ich, werden die uneingeschränkte Gewalt allemal auf eine sehr edle und vorzügliche Art mäßigen und zur Wohlfahrt des Staats die beste Wirkung hervorbringen. Wenn solche Grundregeln einmal als unverletzlich angenommen und festgesetzet sind; so werden die unter einem schwachen Regenten am meisten in Gunst stehenden Ministers wenigstens an dem Widerspruche der andern Minister einen Damm finden, daß sie ihre kleinen Nebenabsichten nicht zum Plan und Endzweck der Regierung machen dürfen, und daß sie nach dem Ausdrucke des Herrn von [S. 95] Montesquieu die Bedürfnisse ihrer niederträchtigen Seelen nicht als Bedürfnisse des Staats ansehen können.

С. 76

§57.

Сии основательныя правила, по которым предприемлется, вольности и имения подданных никогда не касаться, правителю и его [c. 77] министрам в правление и порядочное течение справедливости никогда не вступаться, собираемых с подданных податей не увеличивать, хотя бы к тому и право было, также и без крайней нужды войны не начинать; такия основательныя правила, говорю я, умерят всегда неограниченную власть благоразумным весьма и преимущественным образом, и произведут к благополучию государства наилучшия действия. Когда такия меры однажды без повреждения приняты и установлены будут, то под слабым правителем в милости находящиеся министры по крайней мере хотя прекословиями прочих удержатся от учреждения главных правительства намерений по собственным своим прихотям, не быв больше в состоянии, по изречению господина Монтескю, надобности подлых своих душ признавать нуждами всего общества.

S. 94

§60.

Wenn auch die Grundverfassung eines Staats dergestalt weislich eingerichtet ist, daß kein Theil der obersten Gewalt eine andere Einschränkung hat, als nach seinen natürlichen Gränzen; so hat auch kein Theil Ursache an der Unterdrückung des andern zu arbeiten. Er hat alle Macht, die er in seinem Bezirke, in dieser Art von Geschäfften verlangen [S. 100] kann; und es ist ihm mithin so wohl die Ursache als der Vorwand benommen, in einen andern Theil der obersten Gewalt Eingriffe zu thun. Wenn ein König alles besitzet, was zur vollziehenden Macht gehöret; wen er alle Mittel in Händen hat, gutes zu thun, sein Volk zu schützen und die Wohlfahrt seines Staats zu befördern; wenn er sich keinen Feinden fürchterlich machen kann; soll er wohl etwas mehr verlangen; soll er wohl begehren sich auch seinen Unterthanen fürchterlich zu machen und Böses ausüben zu können? Wahrhaftig! Wenn er seine Unterthanen liebet, wenn er, wie sich der Ritter Temple von dem Könige von England [S. 101] ausdrücket, ein Mann vor sein Volk ist; so kann er nichts mehr verlangen. Die Größe eines Königs beruhet auf der Glückseligkeit seines Volkes und auf der Macht, womit er seinen Staat schützen kann, nicht aber auf seiner unumschränkten Gewalt.

C. 81

§60. 

Когда в основание положенныя государственныя учреждения таким премудрым образом расположены будут, что ни одна часть верьховныя власти инако не ограничится, как естественным своим законом; то никоторая часть причины иметь не может, другую утеснять. Она имеет всю силу, какую токмо по обширности своих дел желать ей можно, и следовательно отняты у оной как причина так и вид, вступаться в принадлежащее до другой части. Когда Государь имеет все исполнительное могущество, и все средства в руках, делать добро, защищать свой народ, поспешествовать благоденствию своего государства и устрашать неприятелей своих, то чего ему больше желать? Разве ему хочется, чтоб страшен был и подданным своим, и мог бы делать зло? И поистинне! Когда он любит своих подданных, когда он, так как Шевалье Темпль о Аглинском Короле говорит, человек есть для своего народа, то не может он ничего больше желать. Величество Государя состоит в благополучии его народа и в могуществе защищения своея области, а не в безпредельной власти.

S. 104

§63. 

Es giebt aber hauptsächlich dreyerley Arten, nach welchen die oberste Gewalt verwaltet werden kann. Sie befindet sich entweder in den Händen eines Einzigen, oder sie wird von einem besondern Theile des Volkes verwaltet, oder sie wird von dem gesammten Volke ausgeübet. Die erste Art heißet die Monarchie; die zweyte wird die Aristocratie genennet [S. 105], und die dritte bekommt den Namen der Democratie. Weil aber die oberste Gewalt in zwey Hauptzweige und verschiedene Unterabtheilungen eingetheilet werden kann (§.51 53), davon sich einige Theile bald in den Händen eines einzigen befinden, bald von einem Theile des Volkes verwaltet werden, wenn die übrigen von dem gesammten Volke ausgeübet werden; wie denn diese Anordnung der verschiedenen Theile der obersten Gewalt auf gar vielerley Art statt finden kann; so entstehet daraus eine vierte Art, welche man die vermischten Regierungsformen nennet; und nach Maaßgebung dieser vier Arten werden wir auch dieses Hauptstück in vier Abschnitte zergliedern.

C. 83

§63. 

Наиглавнейшие оных суть три рода: верьховная власть находится в руках либо одного человека, или управляется особливою частию народа, или от всего народа вообще в действо производится. Первой образ называется [с. 84] единоначалием (Monarchia), второй многоначалием (Aristocratia), третей же народоначалием (Democratia). Но как верьховная власть в две главныя отрасли, а потом и множае разделяться может (§.51.53.), и разделения оныя находятся то в руках одного, то у некоторой части народа, когда прочим всем весь народ управляет; то по сему сие учреждение различных частей верьховныя власти и бывает многообразно; из того происходит четвертой образ правления, смешенной называемой; и по мере сих четырех правления родов разделим мы такожде и сию часть в четыре предела.

S. 105

§64.

Republiken ist der allgemeine Name, der allen und jeden Staaten ohne Absicht auf die Regierungsform zukommt; denn alle bürgerliche Gesellschaften sind ein gemeines Wesen, eine allgemeine Vereinigung der [S. 106] Kräfte. Man nennet zwar diejenigen Staaten, die keinen Monarchen oder Fürsten haben, im gemeinen Leben insonderheit Republiken, ohne darauf zu sehen, ob sie Aristocratien, oder Democratien sind.

C. 85

§64. 

Общенародие есть слово всем и каждым областям вообще принадлежащее, с умолчанием токмо образа правления; понеже всякое гражданское общество ничто иное есть, как существо общее в соединении общих сил; и хотя называются иногда области Государей не имеющия, особливо общенародиями, не взирая на то, многоначальны ли они, или народоначальны; […]

S.110

§66. 

Ein freyer, unter der obersten Gewalt eines Einzigen stehender Staat, dessen Grundverfassungen aufrecht erhalten, dessen verschiedene Stände bey ihren Gerechtsamen gehandhabet, und dessen Bürger unter festgesetzten Gesetzen leben, das ist meines Erachtens der Begriff von einer Monarchie. Die oberste Gewalt eines Einzigen ist dasjenige, wodurch sich die Monarchie von der Aristocratie und Democratie unterscheidet. Die Aufrechterhaltung der Grundgesetze ist der Natur eines jeden Staats gemäß, wo sich die oberste Gewalt ihrem Endzwecke und Gränzen gemäß verhält; und hierdurch unterscheidet sich die Monarchie am meisten von der Despoterey. Die Handhabung der verschiedenen Stände und Klassen des Volkes bey ihren hergebrachten Gerechtsamen und Freyheiten ist der wesentliche Charakter der Monarchie, die vor allen andern Regierungsformen die Ungleichheit unter den Bürgern zuläßt; dahingegen die Aristocratie und Democratie öfters ihrer Erhaltung wegen nöthig haben, die unstreitigsten Gerechtsame ihrer Mitbürger der Gleichheit aufzuopfern.

C. 88

§66.

Под верьховною властию одного человека состоящая область, в которой положенныя во основание учреждения не колеблемо наблюдаются, где все чины правами своими пользуются, и где народ под установленными законами безопасно живет, есть по мнению моему умоначертание единоначалия. Верьховная одного власть есть единственно то, чем сие единоначалие различается от многоначалия и народоначалия. Непоколебимое в основание положенных учреждений наблюдение своиственно есть естеству каждаго общества, в котором верьховная власть поступает по намерению, и не выходя из своих пределов. Сим же наиболее и разнится единоначалие от деспотства. Управление разных государственных чинов, и всего народа при их правах и вольностях, есть существенное свойство единоначалия, которое пред всеми другими правлениями неравенство между гражданами попущает; напротив же того многоначалие и народоначалие часто для спасения своего принуждены бывают безспорныя граждан преимущества равенству на жертву приносить; […].

S. 128

§74. 

Eine Aristocratie ist, wenn in einem freyen Staate ein Theil des Volkes, oder ein erblicher Adel, die oberste Gewalt besitzet und so wohl alle gesetzgebende Macht, als alle Theile der vollziehenden Macht ausübet. Diese Regierungsform hat mit der uneingeschränkten Monarchie ganz einerley Beschaffenheit; nur daß hier der Adel an die Stelle des Monarchen tritt, dessen Gewalt in Ansehung seines ganzen Körpers eben so uneingeschränkt ist, als die Gewalt des Monarchen. Gleichwie aber der Adel nur vermöge seines ganzen Körpers Monarch ist; so ist ein einzelnes Mitglied des adelichen Körpers zwar in gewissen Betracht ein Theilhaber der uneingeschränkten Gewalt, in vielen andern Betracht aber und insonderheit in allen seinen Privathandlungen ein Unterthan; dahingegen der Monarch ganz frey ist.

§74.

Многоначалие есть то, когда в вольной области одна часть народа, или природное благородство, имеет верьховную власть, и оную в действо производит как в законодательных, так и исполнительных случаях. Сей правления образ имеет совсем одинакое свойство с неопределенным единоначалием, с такою только разностию, что здесь находится вместо одной особы, все благородство, котораго власть в разсуждении всего народнаго тела также неограничена как и единоначальника. И как благородство в разсуждении всего тела своего есть державно, то единственной онаго член в известном отношении есть соучаcтник неограниченныя власти, во многих же иных случаях, а особливо в частных своих делах, подданной; напротив того единоначальствующий Государь от всего сего свободен есть.

S. 147

§83. 

Ein freyer Staat, in welchem das gesammte Volk die oberste Gewalt besitzet und dieselbe theils in seinen Versammlungen, theils durch seine Magistrate, oder Ministers ausübet, das ist der Begriff von einer Democratie. Hier nimmt nämlich ein jeder Bürger an der obersten Gewalt Theil, indem er in denen Versammlungen des Volkes seine Stimme giebt. Das gesammte Volk aber ist in gewissen Betracht Monarch, und in andern Betracht Unterthan. Monarch ist es in seinen Versammlungen und durch seine Stimmen. Unterthan ist ein jeder in seinen Privatangelegenheiten und in seinem Hause. Die meisten griechischen Republiken waren ehedem Democratien; und die Weisen dieses Volkes haben sich sehr angelegen seyn lassen, diese Regierungsform zu verbessern und zu ihrer Vollkommenheit zu bringen.

C. 118

§83.

Вольная область, в которой весь народ имеет верьховную власть и оную в действо производит отчасти в своих собраниях, отчасти же чрез своих служителей, есть умоначертание народоначалия. Здесь каждой гражданин берет участие в верьховной власти поданием голоса своего в народных собраниях; народ же вообще в одном содержании государь, а в другом подданной есть. Государь в собраниях и в голосах, подданной в частных своих и собенных надобностях, большая часть Греческих общенародий были прежде народоначальны; премудрыеже люди из сих народов всеприлежно старались исправить сей образ правления, и привесть его в совершенство. 

S. 151

§86. 

Es fragt sich, ob es der Natur der Democratie gemäß ist, daß das Volk die vollziehende Gewalt in Justitzsachen, oder die richterliche Macht in wichtigen Fällen selbst ausübet. In Rom sowohl, als in einigen griechischen Republiken übte das Volk die richterliche Macht in verschiedenen Fällen aus. Allein, gleichwie es niemals gut ist, wenn sich die gesetzgebende und richterliche Macht in einerley Händen befinden (§.56.); und gleichwie ein weiser Monarch sich hierinnen selbst einschränken und weder selbst noch durch seine Ministers die Hände in den Lauf der Justiz einschlagen soll (§.71.); so thut auch das Volk in der Democratie niemals wohl, wenn es selbst in gewissen Fällen Recht spricht.

C. 121

§86.

Вопрошается; согласно ли естеству народоначалия в действо производить самому народу исполнительную власть в расправных делах, и судительное могущество в важных случаях? Как в Риме, так и в некоторых Греческих обществах производил народ в разных случаях судительное могущество; однако, как не весьма полезно быть в одних руках (§.56.) законоподательной и судительной власти, так как и мудрой Государь в сем случае себя ограничивать (§.71.) должен; то равномерным образом и в народоначалии не пристойно народу самому в некоторых случаях делать приговоры.

S. 164

§93.

Vermischte Regierungsformen sind diejenigen, die aus denen vorhergehenden einfachen Regierungsformen zusammengesetzet, oder deren Grundverfassungen auf die Natur von mehr als einer Regierungsform errichtet sind. Das Wesen dieser vermischten Regierungsarten kommt darauf an, daß die oberste Gewalt sich niemals unzertheilt in einerley Händen befindet, sondern daß die oberste Gewalt vermöge der Grundverfassungen in verschiedene Theile abgesondert und verschiedenen Händen anvertrauet ist (§.54.); daher denn eine eingeschränkte oberste Gewalt entstehet. Wenn dannenhero in denen vermischten Regierungen zugleich eine monarchische Regierungsform mit zum Grunde lieget; so nennet man dieses eingeschränkte Reiche: und eben so kann man eingeschränkte Republiken sagen, wenn die oberste Gewalt unter dem Körper des Adels und des Volks vertheilet ist.

§93. 

Смешенные образы правления суть состоящие из прежних одинаких правления образов, или учрежденные во основаниях своих на естестве многих. Существо сих смешенных правительств есть то, что верьховная власть никогда не бывает в одних руках, но надобно ей по силе положенных во основание установлений разделенной быть на части и многим порученной (§54); отчего и произходит ея ограничение. И так когда в смешенных правительствах включена во основание и власть единоначалия, то называются оныя ограниченными государствами; равномерным образом можно имяновать и общенародия ограниченными, когда верьховная власть находится в разделении между благородством и народом.

S. 172

Die Stände, die von der obersten Gewalt so viel zu fürchten und zu hoffen haben, müssen allemal einwilligen; wenn auch die Last der Abgaben die Unterthanen bereits zu Boden drückte, und wenn es auch gleich offenbar vor Augen läge, daß das Blut und Schweiß der Unterthanen auf die allerunnützeste Art verschwendet, oder zu den unnöthigsten und ungerechtesten Kriegen verwendet würde.

С. 137

Чины сии, страшащиеся верьховныя власти, и от нея всего чающие, должны всегда соглашаться; хотя бы тягость податей подданных весьма удручала, или бы явно было, что пот и кровь подданных непотребнейшим образом разтощеваются, употреблением на ненужныя и неправедныя войны.

S. 217

§130. 

Allein, wenn hier die Folgen nicht allemal gleich [S.218] sichtbar werden, und öfters ein scharfes Auge erfordern, um sie zu entdecken; so sind hingegen in Ansehung des Regenten und der Unterthanen die gleichmäßigen und gegenseitigen nachtheiligen Einflüsse von allen demjenigen, was der eine Theil leidet, in den andern so fort gar sehr merklich, und liegen offenbar vor Augen. Die Ursache ist, weil das Band zwischen dem Regenten und den Unterthanen das allerengeste ist, das in einem moralischen Körper vorhanden seyn kann.

C. 175

§119.

И хотя здесь следствия не всегда бывают видимы, так что для узрения оных надобно быть острому глазу, однако напротив того в разсуждении правителя и подданных равномерныя и обоюдныя вредительныя отношения [с. 176] претерпеваемаго одною частию к другой весьма явственны суть, по той причине, что союз между правителем и подданными есть наитеснейший, которой в нравственном теле быть может.

S. 218

§131.

Alle einzelne Menschen, die eine Republik zusammen ausmachen, haben ein jeder vor sich eine Kraft (§.25.). Die Vereinigung aller dieser einzeln Kräfte in eine gesammte Kraft ist dasjenige, was den politischen Staat und das Wesentliche der obersten Gewalt ausmacht (§.28.). Indem also die Unterthanen der obersten Gewalt, oder dem Regenten den Gebrauch ihrer vereinigten Kräfte überlassen; so wird er dadurch nothwendig der allerwichtigste Theil ihrer selbst; und es ist natürlich, daß alles was die Macht leidet, welche den Gebrauch der vereinigten Kräfte in Händen hat, auch unmittelbarer Weise alle und jede einzelne Kräfte auf das empfindlichste betreffen muß. Nichts kann wohl enger seyn, als das Verhältniß und das Band, so daraus entspringen. So wenig die Unterthanen, ohne ihren größten Nachtheil, wider sich selbst etwas [S. 219] vornehmen können, eben so wenig können sie wider den Regenten, oder die oberste Gewalt, etwas unternehmen; indem darauf ihre gesammte Kraft beruhet, und der wichtigste Theil ihrer selbst darinnen bestehet.

C.176

§120.

Все одинакие люди, народ составляющие имеют каждой особливую силу (§25). Соединение всех сих одинаких сил в одну силу есть то, что составляет народное общество и существо верьховныя власти (§28). И по сему как подданные оставляют употребление соединенных своих сил верьховной власти или правителю, то сей бывает от того необходимо важнейшею их самих частию, чего ради такожде согласно естеству, чтоб все сею властию, имеющею в своих руках употребление соединенных сил, терпимое весьма ощущаемо было непосредственным образом всеми и каждою одинакою силою. Ничто не может соравниться в разсуждении тесноты, содержанию и союзу от сего происходящим. Как мало могут подданные против себя самих без величайшаго вреда своего востать, то также мало могут что предриять [sic] против верьховныя власти или правителя, понеже он есть их соединенная сила, и важнейшая их самих часть.

S. 222

§134. 

Gleichwie aber die Unterthanen ohne oberste Gewalt den Endzweck ihrer gemeinschaftlichen Glückseligkeit nicht erreichen können; so ist hingegen das Band und Verhältniß zwischen beyden dergestalt genau, daß auch der Regent vor sich keine Wohlfahrt und Glückseligkeit genießen kann, die sich nicht auf die Glückseligkeit seiner Unterthanen gründet. Es ist leicht zu erweisen, daß kein Regent groß und glücklich genennet werden kann, der nicht glückliche Unterthanen hat.

S. 179

§123. 

Как подданные без верьховныя власти не могут достигнуть намереннаго общаго благоденствия; то напротив того союз и содержание между обоими толь точны суть, что и правитель не может пользоваться особливым для себя благополучием, которое бы не было основано на благополучии его подданных; и по сему легко доказать, что никакой правитель не может назваться великим и щастливым, ежели не имеет благополучных подданных.

S. 230

Man hat gegen die Befürchtungen einer anwachsenden Macht ein viel sicherers, und ganz unschädliches Mittel, nämlich die innerlichen Kräfte des Staats beständig zu vermehren und sich in gute Verfassungen zu setzen. Kurz! das enge Band zwischen den Regenten und denen Unterthanen hat alle Wirkung, [S. 231] wenn es um die Aufrechterhaltung der obersten Gewalt und mithin des Staats zu thun ist; und dieses ist auch der einzige Fall, woraus eine gerechte Ursache des Krieges entstehet. Allein, in diesem Falle befinden sich mächtige Reiche fast niemals; es sey denn, daß sich der seltene Umstand ereignet, daß viele mächtige Reiche wider einen einzigen mächtigen Staat eine Verbindung eingehen, welche diesem Staate den Untergang drohet.

С. 185

Для отвращения опасности от возрастающей силы, есть [С. 186] надежное, и совсем безвредное средство, а именно; непрестанное внутренних общества своего сил умножение и приведение всех обстоятельств в лучшее состояние. Одним словом: тесной союз между правителем и подданными имеет всякое действие, когда дело настоит о охранении верьховныя власти и следственно государства; и сие есть единственной случай, производящей справедливую войны причину. Но в сем случае сильныя державы никогда не бывают; выключая то, когда многие сильные ж государства согласятся против какого нибудь одного мощнаго народа и его падением угрозят.

S. 232

§139.

Wenn der Regent die Kräfte des Staats mißbrauchet und schwächet; wenn er unüberlegte und fehlerhaftige Maaßregeln ergreift, die gerade das Gegentheil von demjenigen wirken, weshalb die oberste Gewalt in den bürgerlichen Gesellschaften statt findet; so sind es die Unterthanen, welche den Nachtheil davon empfinden. Dahingegen wenn die Unterthanen nachläßig, faul, ungeschickt, unwissend und der Ueppigkeit und Schwelgerey ergeben sind, so, daß sie ihre Kräfte und Vermögen beständig verringern und schwächen; so sind es der Regent und der Staat, die dadurch schwach und unmächtig werden. Nur waltet hierbey dieser Unterschied vor, daß der Regent vermöge seiner obersten Gewalt, tausend Mittel in Händen hat, das Genie, den Fleiß, die Geschicklichkeit und die Lebensart seiner Unterthanen zu bilden und aufzumuntern, so, daß diese Fehler der Unterthanen fast lediglich an der Regierung liegen; dahingegen die Unterthanen in denen allermeisten Staaten aller Mittel beraubet sind, die Mißbräuche und Fehler der Regierung zu verbessern.

C. 187

§128. 

Когда правитель злоупотреблением ослабляет силы общества; когда он предпримет безразсудныя и погрешительныя меры, действующия совсем противно тому, чегодля верьховная власть в гражданском обществе учинена, то подданные суть ощущающие вред сей. Напротив того ежели подданные леностны, не радивы, не способны, не знающи, роскоши и сластолюбию толь многопреданы, что собственныя силы свои и имущество безпрестанно разсточают, то чрез сие приводится в безсилие правитель и государство, с такою притом разностию, что первой по силе верьховныя своея власти тысячу средств в руках имеет к образованию духа и жизни подданных своих, как равномерно и к возбуждению прилежания их и способности, так что исправление погрешностей подданных зависит всегда от правительства; как напротив того подданные всех почти государств всячески лишены способов, дабы исправить злоупотребления и не достатки начальствующих.