Всемирный путешествователь. Т. 22

L. 287. Il osa même, dans une Letter qu’il écrivit à l’Empereur, insinuer à ce Prince, que les Hongrois ont droit de prendre les armes, pour défendre leurs priviléges, et empêcher d’établir l’autorité monarchique dans un Pays, où le Gouvernement est mixte par sa nature, et la Royauté élective ; qu’il y a, entre le Prince et les Sujets, une obligation mutuelle, qui lie tellement les Parties contractantes, que si l’une des deux ne remplit point les conditions, il est permis à l’autre de les enfreindre.

П. 276. Он отважился даже писать к Императору со внушением, что Венгряне имеют право поднять оружие на запрещение своих привиллегий, и на возпрепятствование установить Монаршую власть, в такой земле, [с. 5] где правление по свойству своему есть смешенное, а Королевство избирательное; что между Государем и подданными существует взаимная обязанность, столь сильно обе стороны связывающая, что ежели одна не наблюдает условий, другой позволяется оныя нарушать.

L. 287. Ce qui révoltoit le plus les Auteurs [p. 16] du Manifeste, étoit de voir ce Royaume, d’électif devenir héréditaire ; d’être privés pour toujours du droit de se choisir un Maître, et de ne plus pouvoir l’être eux-mêmes <...>.

П. 276. Наиболее волновало сочинителей Манифеста, что Королевство из избирательного превращено в наследственное, лишено навсегда права избирать себе Государей, и не быть оными им самим <…>.

L. 290.  Le Gouvernement de Raguse, comme celui de Venise, est Aristocratique.

П. 279. Правление Рагузейское есть, как в Венеции, аристократическое.

L. 290. Ses portes nesont ouvertes que quelques heures par jour, tant cette République est attentive à la conservation de sa liberté. Aucun Citoyen n’y porte l’épée ; aucun Noble ne peut découcher sans en donner avis au Sénat. Les etrangers qui, la nuit, se trouvent dans la Ville, sont enfermés sous la clef.

П. 279. Ворота отворяются только на несколько часов во дни: так сия республика осторожна в сохранении своей вольности. Ни один гражданин не носит шпаги: ни один дворянин не может ночевать за городом, не дав знать Сенату. Чужестранцы, находящиеся ночью в городе, запираются.

L. 290. Quoique ce Royaume soit héréditaire et monarchique, le Roi n’y statue rien, sur-tout pour l’imposition et la levée des subsides, sans l’avis et le consentement des Etats, composé du Clergé, [p. 136] de la Noblesse, des Députés des Villes et des Comtés.

П. 279. Хотя сие Королевство наследное и Монархическое, Король в нем ничего не постановляет, а особливо касательно до наложения и собирание податей, без согласия Штатов, составленных из Духовенства, Дворянства, Депутатов из городов и графств.

L. 290. Les Nobles jouissent de plusieurs privileges, tel que l’exemption de toute redevance pour leurs terres ; mais comme cette franchise engageoit un grand nombre de roturiers à se faire annoblir au préjudice de la Couronne, on y a mis quelques restrictions.

П. 279. Дворяне пользуются многими привиллегиями, как например освобождением от платежа за свои земли: но как сия вольность обязывала великое число простолюдинов снискивать дворянство в предосуждение короны, то положены тому пределы.

L. 290. Ce Prince connoît les Loix du pays et les respecte. Ferme défenseur de son autorité, il n’en abuse jamais, et fait allier à la magnificence qui annonce la splendeur des Nations, l’écoonomie qui les rend heureuses et redoutées.

П. 279. Сей Государь знает законы и их уважает; власть свою твердо защищает, никогда ее не употребляет во зло, и умеет соединять великолепие возвышающее блеск народов с бережливостию, чинящею их счастливыми и почтенными.

L. 292. Rien n’étoit plus opposé à l’autorité souveraine ; car si le Vassal avoit des devoirs à remplir envers le Roi, il avoit aussi des titres pour lui refuser l’obéissance. Les arrieres Vassaux se devoient également et au Monarque, et à leur Seigneur, lesquels se faisoient souvent une guerre cruelle. Ainsi, loin de s’étonner des divisions intestines, qui, dans ces tems malheureux, agitoient les Empires, on doit, au contraire, être surpris qu’il n’y ait pas eu encore plus de troubles.

П. 281. Ничто не могло быть противнее Государской власти; ибо хотя Вассал и обязан был отправлять должность свою при Государе, но имел також и право ему не повиноваться. Нижние Вассалы обязаны были равно и Монарху и своему господину, кои часто между собою вели кровавую войну. И так не надлежит удивляться внутренним раздорам, кои в сии несчастные времяна потрясали государствами, а должно напротив дивиться тому, что не было еще больше замешательств.

L. 292. L’Autorité Souveraine conserva quelque vigueur entre les mains des premiers ; les Nobles de Germanie, quoique jouissans de privileges très-étendus, et possesseurs de domaines considérables, ne parvinrent que lentement à se rendre indépendans.

П. 281. Власть Государская сохранила твердость в руках первых,  и дворянство Немецкой земли, хотя пользующееся не малыми привилегиями и поместьями, по малу дошло до учинения себя независимым.

L. 292. Il n’y a plus dans la constitution Allemande, aucune force suffisante pour maintenir l’ordre public, ni même pour défendre la sûreté personnelle ; et Empire éprouve toutes les calamités, auxquelles sont exposés les Etats, où les ressorts du Gouvernement ont perdu leur activité et leur vigueur. L’oppression, les rapînes, les outrages, deviennent universels ; le commerce cesse ; l’industrie est suspendue ; toutes les Provinces ne paroissent plus qu’un pays ravagé et dévasté par l’ennemi.

П. 281. В Немецкой Конституции не обретается больше никакой власти довольной для наблюдения общаго порядка, и ниже для защищения собственной безопасности: Империя претерпевает все напасти, коим подвержены бывают государствы, где пружины правления лишились силы и действия. Угнетение, грабеж, обиды чинятся повсеместными; торговля прерывается; трудолюбие изчезает; провинции представляются страною опустошенною от неприятеля.

L. 293. Les peuples se saisissent des Forteresses, les démolissent, chassent les Gouverneurs, ou plutôt des Tyrans, et jettent ainsi les fondemens de cette République helvétique, qui depuis plus de quatre cens ans, existe avec autant de sagesse que de gloire.

П. 282. Народ занимает крепости, разоряет, выгоняет Губернаторов или справедливее тиранов, и сим образом полагает основание Гельветической республики, которая от четырех сот лет существует с мудростию и славой.

L. 294. De sa pleine autorité l’Archiduc d’Autriche met des impôts sur ses Peuples, crée des Gentilshommes et les dégrade ; et si on ose l’appeller en duel, il peut se battre par le bras d’un de ses Sujets. Il est le maître de ne payer ni contribution ni aucune charge [p. 273] publique sur les Etats de l’Empire, et ne sauroit être contraint d’assister aux Assemblées.

П. 283. Австрийской Ерц-Герцог по своей полной власти налагает подати на народ, жалует и разжалывает Дворян, и ежели дерзнут вызвать его на поединок, он может выслать драться за себя кого из своих подданных. Волен не платить контрибуции, и никакой народной тягости наложенной на области Империи, и не может быть принужден присудствовать на собраниях.

L. 294. Un autre moyen employé par le même Prince, pour établir et assurer la tranquillité publique, est l’institution de la Chambre Impériale. Jusques-là, au plus petit démêlé, on en venoit aux mains ; et les procès ne se vidoient que par par les armes. Maximilien fit une Loi que défendoit toutes voies de fait ; et il établit un Tribunal suprême, où les différends devoient être jugés par le Chef de l’Empire. C’est ce qu’on appelle la Paix Publique <...>.

П. 283. Другое средство сим Государем употребленное для возстановления и обезпечения народнаго спокойствия было учреждение Имперзкой каморы или палаты. До того, при малейшем споре доходили до драки, и тяжба [с. 164] решалась оружием. Максимилиан выдал закон запрещающий самовольную управу, и учредил верховной Трибунал, где ссоры должны быть судимы главою Империи. Сие называли Народным миром <…>.

L. 294. Les Electeurs seuls se sont arrogé le droit de la prescrire ; mais ils ne peuvent y rien insérer de contraire à la constitution du Corps Germanique. Aussi-tôt que l’Empereur ou le Roi des Romains est désigné, on dresse cette Capitulation ; et si le Prince élu refusoit de la signer, son élection seroit nulle.

П. 283. <…> Курфюрсты присвоили себе одною таковою статьею право его предписывать, но не могут в него вносить ничего противнаго Конституции Германическаго Корпуса. Сколь скоро Император, или Римский Король назначен, сочиняют сию Капитуляцию, и ежели избранной Государь отречется ее подписывать, выбор его почитается несостоявшимся.

L. 294. Il  doit maintenir invariablement le Corps Germanique dans l’exercice de la Puissance législative, et lui conserver le droit de faire la paix et la guerre <...>.

П. 283. Он должен сохранять ненарушимо Германический корпус в отправлении законодательной власти, в сохранении ему права заключать мир и объявлять войну <…>.

L. 296. <...> la [p. 330] France, dont la puissance est si formidable, et qui, jointe à l’Espagne, avoit employé tous les efforts de son pouvoir et de sa politique pour s’opposer à son élévation <...>.

П. 285. <…> Франция, которой могущество столь велико,  которая соединяясь с Гишпаниею употребила все усилении власти и политики дабы возпротивиться его возвышению <…>.

L. 297. <...> les uns croient qu’il peut tout ce que les Loix de l’Empire ne lui interdisent pas ; les autres, qu’il ne peut précisément que ce que ces mêmes Loix lui permettent. Par exemple, s’il veut admettre un Prince ou tout autre Etat nouvellement créé, aux séances de la Diete, il a besoin du consentement des Electeurs et du Corps où cet Etat doit êtree reçu.

П. 286. Одни думают, что он может все то делать, [с. 217] чего ему законы Империи не запрещают: другие, что может он делать только то что оные законы ему позволяют. Например, ежели он хочет принять Князя или другое какое Государство вновь зделанное, на заседании Сейма, имеет он нужду в согласии Курфирстов и корпуса, в которой сие Государство должно быть принято.

L. 297. Remarquez que l’Empereur ne jouit de tous ces droit, qu’à condition qu’il ne fera rien de contraire aux Loix de l’Empire, ni qui puisse préjudicier à aucun de ses membres, sut-tout à la supériorité térritoriale.

П. 286. Приметьте, что Император не пользуется всеми сими правами, как с условием, что не учинит ничего противнаго законам Империи, ни предосудительнаго кому либо из его членов, а особливо земской верховности.

L. 297. L’Allemagne a, comme tous les autres Etats, sa forme de gouvernement particuliere, et par conséquent un droit public <...>.

П. 286. Немецкая земля, как прочия Государства, имеет свою собственную форму правления, и следовательно свое народное право.

L. 297. Il n’y avoit point alors de Loix générales, qui fixassent leurs droits respectife.

П. 286. Тогда не было общих законов утверждающих взаимныя их права.

L. 297. On voit par ce précis des révolutions de la Germanie, comment elle fut d’abord assujettie à un gouvernement Monarchique ; comment ce gouvernement a été détruit ; et par quels moyens les etats sont parvenus à l’autorité dont ils jouissent. Ces révolutions ont fait naître le droit Public d’Allemagne, et contribué à sa perfection.

П. 286. Из сего краткаго начертания перемен Германии видно, каким образом была она с начала подчинена Монархическому правлению; как сие правление было изпровержено, и какими средствами Штаты дошли до нынешней власти. Таковыя перемены породили народное Немецкое право и способствовали к его усовершению.

L. 297. On est peu d’accord sur la véritable forme du Gouvernement Germanique. Les uns en font un systême de républiques confédérées ; les autres, un mêlange de monarchie, d’aristocratie et de démocratie. Sa monarchie paroît par l’obligation, où sont tous les membres de la Nation de prêter serment de fidélité à l’Empereur, et de lui demander l’investiture [p. 367] de leurs Etats ; son aristocratie, parce que ce Monarque ne peut rien résoudre sans le concours du suffrage des Princes ; sa démocratie est marquée par les villes impériales ou immédiates, qui on leurs voix dans les Dietes. D’autres en font une monarchie limitée, dont tous les membres ne reconnoissent qu’un Chef, qui leur parle en Maître <...>.

П. 286. Не весьма согласны о истинной форме Германическаго правления. Одни делают из него систему сконфедерованных республик; другие смешение Монархии, Аристократии и Демократии. Монархия его оказывается чрез обязательства, в коем обретаются все члены народа чинить присягу верности Императору, и требовать у него инвентитуры на свои владения; Аристократия является в том что сей Монарх не может ничего решить без голосов Князей, Демократия означается Имперскими или безпосредственными городами, имеющими свои голоса на Сеймах. Другие делают его ограниченною Монархиею, коей все члены признают только одного начальника, который говорит им яко Государь <…>.

L. 297. La forme aristocratique est peut-être, dans la constitution actuelle, la plus propre à désigner le Gouvernement de l’Empire assemblé en Diete. Hors delà, l’Allemagne est un gouvernement féodal, dont les Vassaux ont acquis les droits d’une souveraineté limitée par les loix de la Nation.

П. 286. Аристократическая форма есть в нынешней конституции, может быть наипрестойнейшею для означения правления Империи собраннаго на Сейме. Вне онаго, Немецкая земля есть правление Феодальное, коего Вассалы приобрели правы самодержавия ограниченнаго законами народа.