XVI. <…> Que si l’on se hazardoit à demander, ce qui n'a garde d'arriver souvent, quelle seûreté & quelle sauvegarde se trouve dans un tel Estat &
dans un tel Gouvernement, contre la violence & l'oppression du Gouverneur absolu ; on recevroit bientost cette réponse, qu'une seule demande de cette nature mérite la mort. Les Monarques absolus & les défenseurs du pouvoir arbitraire
avoûent bien qu'entre Sujets & Sujets il faut qu'il у ait de certaines régles, des loix & des juges pour leur paix & leur seûreté mutuelle: mais ils soustiennent qu'un Homme qui a le gouvernement entre ses mains, doit estre absolu & au dessus de toutes sortes de circonstances & de raisonnemens d'autruy; qu'il a le pouvoir de faire le tort & les injustices qu'il luy plait, & que ce qu'on appelle communément tort & injustice, devient juste, lors qu'il le pratique. Demander
alors comment on peut estre à l'abri du dommage, des injures, des injustices qui peuvent estre faites [p. 118] à quelqu'un par celuy qui est le plus fort, ah, ce n'est pas moins d'abord que la voix de la faction & de la rébellion.
17. <…> Буде кто осмелитца спросить, чего редко случается, какой покой и какое охранение в таком состоянии и правлении, от насилства и тягости такова правителя самовластного, тому дан будет такой ответ: один такой вопрос достоин смерти. Монархи самовластныя и оборонители самовластной державы сами не спорят, что между их подданными надобно
быть некоторым уставам, законом и судиям ради их общаго охранения и покоя; но утверждают, что человек, которой имеет правление в руках, должен быть единовластен и никакому суду не поддан; [с.94] может делать
обиды и неправды по своей воле; и всякая обида и неправда называется тогда правдою. Спроси тогда, как можно избавится от обиды и неправды, какую может оный силной человек зделать ; о, тогда назовут возмутителем и бунтом.
X. Cependant, quoy-que les gens qui entrant dans une Société, remettent l'égalité, la liberté, & le pouvoir qu'ils avoient dans l'estat de nature, entre
les mains de la Société, afin que l'autorité législative en dispose de la maniére qu'elle trouvera bon, & que le Bien de la Société requerra; ces gens-là, néanmoins, en remettant ainsi leurs priviléges naturels, n'ayant d'autre
intention que de pouvoir mieux conserver leurs personnes, leurs libertez, leurs propriétez (car enfin, on ne sçauroit supposer que des créatures raisonnables changent leur condition dans l'intention d'en avoir une plus mauvaise) le
pouvoir de la Société ou de l'Autorité Législative établi par eux, ne peut jamais estre supposé devoir s'étendre plus loin que le Bien Public le demande: ce pouvoir se doit reduire à mettre en seûreté & [p. 167] à conserver les propriétez de chacun, en remédiant à ces trois defauts dont il a esté fait mention cy-dessus, & qui rendoient l'estat de nature si dangereux & si incommode. Ainsi, qui que ce soit qui ait le pouvoir législatif ou souverain d'une Communauté, il est obligé de gouverner par les loix établies, & connuёs du Peuple, non par des décrets arbitraires & formez sur le champ; d'établir des Juges desinteressez & équitables qui décident les differens par ces loix; d'employer les forces de la Communauté au dedans, seulement pour faire éxécuter ces loix, ou au dehors pour prévenir ou réprimer les injures estrangéres, mettre la Communauté à couvert des courses & des invasions: & en tout cela de ne se proposer d'autre fin que la tranquillité, la seûreté, le bien du Peuple.
10. Между тем, хотя люди вступают в гражданство, отдают свое равенство, волю и власть натуральную всему собранию, дабы власть законоподателная владела тем, как заблагоразсудит и сколко гражданской ползе потребно; однакож оныя люди, отдав свои волности натуралныя, не имели иного
намерения, но чтоб себя еще лутче охранить, и свою волю и свое имение (потому что невозможно разуметь, чтоб разумная тварь, пременила свое состояние, чтоб жить хуже) власть собрания или власть законоподателная
или поставленная, не может далее [с.131] разпространитися, но сколко народная полза требует: оная власть состоит в том, чтоб охронять и сохранять владение всякого ч[е]л[о]в[е]ка, дабы наградить вышепомянутая
их лишения, от чего состояние натуралное было опасно и неспокойно. Того ради всяк, кто имеет власть законоподателную или самодержавную в
каком собрании, должен правителствовать по законам положенным, и ведомым тому народу, а не самоволным и скорым решением: поставить судей безкорыстных и правдивых, чтоб разсуждали всякие вражды по законом; употреблять силу народную внутри правителства своего, во охранение законов, или извне, чтобы упредить и пресечь нападение
иностранное, защищать народ от обид и нападков: и во всем том старатся о покое, о безопасности, и о ползе народной.
CHAP. VI.
De la Societe Politique ou Civile.
XI. Les hommes estant nez tous également, ainsi qu'il a esté prouvé, dans une liberté parfaite, & avec le droit de jouir paisiblement & sans contradiction, de tous les droits & de tous les privilèges des loix de la Nature; chacun a, par la
Nature, le pouvoir non seulement de conserver ses biens propres, c'est-a-dire, sa vie, sa liberté, & ses richesses, contre toutes les entreprises, toutes les injures & tous les attentats des autres, mais encore de juger & de punir ceux qui violent les
loix de la Nature, selon qu'il croit que l'offense le mérite, de punir mesme de mort, lors qu'il s'agit de quelque crime énorme, qu'il pense mériter la mort. Or, parce qu'il ne sçauroit у avoir de Société politique, & qu'aucune telle Société ne
sçauroit subsister, si elle n'avoit en soy le pouvoir de conserver ce qui luy appartient en propre, & pour cela de punir les fautes de ses membres; Ici seulement se trouve une Société politique, ou chacun des membres s'est dépouillé de son pouvoir naturel, & l’a remis entre les mains de la Société, afin qu'elle en dispose dans toutes sortes de causes qui n’empêchent point d'appeller toûjours aux loix établies par elle. Par ce moyen tout jugement des particuliers estant exclus, la Société aquiert le droit de Souveraineté; &
certaines loix estant établies, & certains hommes autorisez par la Communauté pour les faire exécuter, ils terminent tous les differens qui peuvent arriver entre les membres de cette Société-là, touchant quelque matière de droit, & punissent les fautes que quelque membre aura commises contre la Société en général, ou contre quelqu'un de son Corps, conformément aux peines marquées par les loix. Et par la il est aise de discerner ceux qui sont, ou qui ne sont pas ensemble en Société politique.
Глава 6
О собрании политическом или гражданском
11. Люди родилися все в равенстве, как выше сего доказано, в воле совершенной, чтоб употреблять покойно и безпорно все правы и выгоды, по законам натуральным. Всяк имеет натурално власть не толко хранить свое имение, то есть живот, воля, богатство, от всякаго нападения, обид и насилства, но еще судить и наказывать законов натуралных преступника, смотря по вине, и наказывать смертию за великую вину достойную смерти. Но невозможно быть гражданскому собранию, и такое собрание состоять не может, ежели не будет иметь власти, хранить свое имение и наказывать за вины своих членов. Но гражданское собрание там есть, где всяк натурально своей власти лишился, и отдал собранию, дабы употребляло во всяких [с.87] делах, своим законом непротивных. Таким образом от суда люди отрешены, а собрание получает власть самодержавную; и поставляет известные законы, и опеределяет известных людей, оныя законы хранить; они разсуждают вражды между людми и наказуют за вины, буде кто погрешит против всего собрания, или
против некоторых людей, как повеливают законы. И чрез то можно видеть, кто в том собрании обретается или нет.
VIII.
Estre soûmis aux loix de l’Estat.
Le droit divin, l’ordre de la societé civile, le bien general des peuples demandent que chaque particulier se soûmette aux loix. Dans un Estat Monarchique les sujets sont obligez d’honorer leur Roy, & de luy obéïr; & dans les Respubliques on doit estre soûmis aux Magistrats: c’est un devoir indispensable, & une loy reçûë de tout temps par toute la terre.
ПРАВИЛО VIII.
Повиноваться гражданским законам.
Божественное право, порядок гражданскаго сожития, и общая всех народов польза требуют, чтоб каждой человек повиновался законам. В самодержавном Государстве [с. 31], подданные должны почитать своего Государя, и не сопротивляться ему ни в чем; а в Республиках, надлежит отдавать послушание Магистрату. Сия необходимая есть должность, и такой закон, которой принят от всех времен по всей земле.
Là, ils demanderent par de grands cris, qu’on leur remît vif le véritable Vizir, aussi-bien que le Reis Effendi, et toutes les autres Créatures d’Ibraïm; et dirent, que, puisqu’Achmet n’avoit pas tenu ses promesses, et qu’il vouloit toujours en dépit des Loix proteger le Ministre qui avoit desolé l’Empire, il ne méritoit plus de regner, et qu’il faloit le détrôner pour mettre en sa place le Sultan Mahmoud, qu’ils avoient déja proclamé Empereur.
Так кричали они весьма, требуя чтоб им отдан был жив прямой везирь, также и Реис-Эффенди, и все другие временщики Ибраимовы, и говорили, что понеже Ахмет не устоял в своем обещании, и что он хочет противу законов защитить министра, которой роззорил Империю, то недостоин он больше государствовать, и что надлежит его свергнуть с престола, а посадить на его место султана Магмута, котораго уже они объявили императором.
Que la patrie se montre la mere commune des citoyens, que les avantages dont ils joüissent dans leurs pays le leur rende cher, que le gouvernement leur laisse assez de part à l’administration publique pour sentir qu’ils sont chez eux, & que les lois ne soient à leurs yeux que les garants de la commune liberté. Ces droits, tout beaux qu’ils sont, appartiennent à tous les hommes ; mais sans paroître les attaquer directement, la mauvaise volonté des chefs en réduit aisément l’effet à rien. La loi dont on abuse sert à la fois au puissant d’arme offensive, & de bouclier contre le foible, & le prétexte du bien public est toûjours le plus dangereux fléau du peuple. Ce qu’il y a de plus nécessaire, & peut-être de plus difficile dans le gouvernement, c’est une intégrité sévere à rendre justice à tous, & sur-tout à protéger le pauvre contre la tyrannie du riche.
Tels sont par conséquent les maux qu’on guérit difficilement quand ils se font sentir, mais qu’une sage administration doit prévenir, pour maintenir avec les bonnes mœurs le respect pour les lois, l’amour de la patrie, & la vigueur de la volonté générale.
Да кажется же отчество гражданам своим материею общею, да будет им любезно выгодами, коими они в своих землях пользуются, да оставит им правительство некоторое участие во учреждениях народных, дабы чувствовали, что они у себя, и законы да не будут в их глазах инаковым, как защитниками общия свободы. Сии права со всею красотою их принадлежат всем людям, и хотя худая воля начальников, кажется не прямо утесняет их, однако легко силу их уничтожает. Во зло употребляемый закон, сильному против беднаго служит вдруг оружием утесняющим и щитом оборонительным; и ложный вид добра народного есть наиопаснейший бич народу.
И так нужнейшее дел правления упреждать чрезвычайное неравенство в щастиях; [c. 32] не обирая сокровищ от имущих, но отимая способы присовокуплять оныя, ниже строя прибежища бедным, но не допуская граждан сделаться бедными.
Следственно, такия болезни, которыя трудно вылечить когда оне уже чувствуются, на кои разумное правление упреждать должно, для удержания при добрых нравах, почтения к законам, любви к отчеству и силы воли общей.
S’il y a des lois pour l’âge mûr, il doit y en avoir pour l’enfance, qui enseignent à obéir aux autres ; & comme on ne laisse pas la raison de chaque homme unique arbitre de ses devoirs, on doit d’autant moins abandonner aux lumieres & aux préjugés des peres l’éducation de leurs enfans, qu’elle importe à l’état encore plus qu’aux peres ; car selon le cours de nature, la mort du pere lui dérobe souvent les derniers fruits de cette éducation, mais la patrie en sent tôt ou tard les effets ; l’état demeure, & la famille se dissout. Que si l’autorité publique en prenant la place des peres, & se chargeant de cette importante fonction, acquiert leurs droits en remplissant leurs devoirs, ils ont d’au tant moins sujet de s’en plaindre, qu’à cet égard ils ne font proprement que changer de nom, & qu’ils auront en commun, sous le nom de citoyens, la même autorité sur leurs enfans qu’ils exerçoient séparément sous le nom de peres, & n’en seront pas moins obéis en parlant au nom de la loi, qu’ils l’étoient en parlant au nom de la nature.
L’éducation publique sous des regles prescrites par le gouvernement, & sous des magistrats établis par le souverain, est donc une des maximes fondamentales du gouvernement populaire ou légitime.
Ежели есть законы для людей совершеннаго возраста, должны быть также и для детей научающие покорятися другим; и как не дозволяется рассудку человека участнаго быть произвольну в своих должностях, тем меньше надобно оставлять единственно знаниям и предрассудкам отцовским воспитание детей, что оное больше еще нужно обществу, нежели отцам их: по порядку природы, смерть отцовская часто лишает его последних плодов того воспитания; а отечество [c. 35] плоды его рано или поздно чувствует; общество пребывает, а семья разрушается. Ежели власть общественная заняв места отцовския, и приняв на себя иго важнаго сего звания, исполняя их должности получит их права, они тем меньше за то имеют причины негодовать, что в сем случае они только имя переменили, и будут вообще под именем граждан иметь ту же власть над их детьми, которую они имеют каждый порознь под именем отцов; и дети также будут покорны гласу их именем природы.
И так воспитание сообщественное под предписанными правилами от правительства и под правителями постановленными от Государя, есть одно из основательных установлений правления народнаго или законнаго.
C’est ainsi qu’un gouvernement attentif & bien intentionné, veillant sans cesse à maintenir ou rappeller chez le peuple l’amour de la patrie & les bonnes mœurs, prévient de loin les maux qui résultent tôt ou tard de l’indifférence des citoyens pour le sort de la république, & contient dans d’étroites bornes cet intérêt personnel, qui isole tellement les particuliers, que l’état s’affoiblit par leur puissance & n’a rien à espérer de leur bonne volonté. Par-tout où le peuple aime son pays, respecte les lois, & vit simplement, il reste peu de chose à faire pour le rendre heureux ; <…>.
Такто правление прилежное и добронамеренное печась беспрестанно сдерживать и возбуждать в народе любовь к отечеству и добрые нравы, упреждает издалека худыя следствия рано или поздно происходящия от небрежения гражданами судьбы общественной, и содержит в тесных пределах пользу участную столь отвергающую людей участных, что общество самими силами их слабеет и теряет надежду ожидать от них доброй воли. Везде, где народ любит свою землю, почитает законы, и живет просто, не много остается сделать его благополучным; <…>.
En général, quoique l’institution des lois qui reglent le pouvoir des particuliers dans la disposition de leur propre bien n’appartienne qu’au souverain, l’esprit de ces lois que le gouvernement doit suivre dans leur application, est que de pere en fils & de proche en proche, les biens de la famille en sortent & s’alienent le moins qu’il est possible.
Хотя установление законов учреждающих власть участных в расположении [c. 40] собственнаго имения принадлежит в общем только Государю; но разум законов, которому правление применяясь к ним должно следовать состоит в том, чтоб от отца сыну, от ближняго ближнему родовое имение доставалося, и как можно меньше из роду вон выходило.
Народ бы разослался перед правителем пеше идущим на совет, отдавшим для общества в нужном случае все свои кореты. Наконец закон не предписывает великолепия никому, и благопристойность доказательством против права никогда быть не может.
Il me parait certain que tout ce qui n’est ni proscrit par les lois, ni contraire aux mœurs, & que le gouvernement peut défendre, il peut le permettre moyennant un droit. Si, par exemple, le gouvernement peut interdire l’usage des carrosses, il peut à plus forte raison imposer une taxe sur les carrosses.
MORALE, s. f.
Pour peu qu’on fasse usage de son bon sens, on ne doutera pas le moins du monde de la certitude des regles suivantes : qu’il faut obéir aux lois de la Divinité, autant qu’elles nous sont connues : qu’il n’est pas permis de faire du mal à autrui : que si l’on a causé du dommage, on doit le réparer : qu’il est juste d’obéir aux lois d’un souverain légitime, tant qu’il ne prescrit rien de contraire aux maximes invariables du Droit naturel, ou à quelque loi divine clairement révelée, &c.
НРАВОУЧЕНИЕ
Пусть хотя мало кто с разсуждением помыслит, тот не будет сомневаться во справедивости правил следующих: что должно повиноваться закону божию столь много сколь мы его постигаем: что не должно [c. 32] творити зла другому: что зделанное оскорбление должно удовлетворяти: что по справедливости должно покаряться установлениям законного Государя, когда он не узаконяет чего противнаго непременым правилам закона естественного, или закона божия ясно нам откровеннаго и пр.
Tout les Etats sont desolés; [p. 9] & les Peuples souffrent des maux effroyables.
De cette ruïne universelle, il s’ensuit celle de la Puissance particulière de chaque Gouvernement, parce que les Loix, qui sont le soûtien des Etats, perdent toujours de leur vigueur pendant les licences de la Guerre.
Все государства изнурены, и народы претерпевают ужасныя бедствия.
От сей всеобщей гибели следует и частная пагуба могуществу каждаго правительства, поелику законы, кои служат подпорою государствам, всегда теряют свою силу в продолжение необузданностей войны.
Il s’occupa alors tout entier à établir le bonheur de la République sur des loix sages et une police prudente, [p. 10] qui, d’elles-mêmes, pour ainsi dire, rendissent chaque Particulier tranquille et heureux.
<…> он более всего старался утвердить благополучие республики на законах мудрых и на благоразсудительной политике, которые сами собою, так сказать, без всякаго принуждения правительства, каждому общества члену в особенности доставляли [c. 7] желаемое щастие и спокойствие.
Власть законов есть основание власти Самодержца: исполнение оных составляет его безопасность.
Peu de Loix sages rendent un Peuple heureux; beaucoup de Loix embarrassent la Jurisprudence.
Немногие премудрые законы делают народ счастливым; ― но множество законов потрясает правосудие.
Les Etres particuliers intelligens peuvent avoir des loix qu’ils ont faites : mais ils en ont aussi qu’ils n’ont pas faites. Avant qu’il y eût des Etres intelligens, ils étoient possibles; ils avoient donc des rapports possibles, & par conséquent des loix possibles. Avant qu’il y eût des loix faites, il y avoit des rapports de Justice possibles. Dire qu’il n’y a rien de juste ni d’injuste que ce qu’ordonnent ou défendent les loix positives, c’est dire qu’avant qu’on eût tracé de cercle tous les rayons n’étoient pas égaux.
Сущие особенные, разумные могут иметь законы, которые они установили; но при том имеют и такие, которые не ими установлены. Прежде бытия существ разумных, они были возможны; следовательно имели сходства возможные, также и законы возможные. Прежде нежели законы были установлены, сходства справедливости были возможны. Есть ли кто скажет что нет ничего справедливого ниже несправедливого, кроме того, что предписывается или запрещается положительными законами, то равно есть ли б кто сказал, что прежде описания круга все радиусы не были между собою равны.
Il faut donc avoüer des rapports d’Equité antérieurs à la Loi positive qui les établit ; comme par exemple, que supposé qu’il y eût des Sociétés d’Hommes, il seroit juste de se conformer à leurs Loix; que s’il y avoit des Etres intelligens qui eussent reçû quelque bienfait d’un autre Etre, ils devroient en avoir de la reconnoissance ; que si un Etre intelligent avoit créé un Etre intelligent, le créé devroit rester dans la dépendance qu’il a eue dès son origine ; qu’un Etre intelligent qui a fait du mal à un Etre intelligent, mérite de recevoir le même mal; & ainsi du reste.
Итак надлежит установить, что сходства справедливости имеют перьвенство перед положительным законом, от которого они установлены, как например, положим, что есть ли б кто пришел в сообщество людей, то справедливо бы должен был поступать применяясь и их законам; так равно есть ли б разумные твари получивши какое благодеяние от другого сущего, должны иметь к нему благодарность; то ежели б одно разумное сущее произвело сущее разумное другое, то б созданное должно было остаться зависимым от того, которое служило ему началом, как сущее разумное причинившее зло сущему разумному, заслуживает получить и само закономерное зло; и так далее.
Voyez, je vous prie, avec quelle industrie le Gouvernement Moscovite cherche à sortir du Despotisme, qui lui est plus pesant qu’aux peuples mêmes. On a cassé les grands Corps de troupes, on a diminué les peines des crimes, on a établi des Tribunaux, on a commencé à connoître les Loix, on a instruit les peuples. Mais il y a des causes particulieres qui le rameneront peut-être au malheur qu’il vouloit fuir.
Примедте, прошу вас, сколь благоразумно правление Московское старается как бы свободится деспотической власти, которая для него тягостнее нежели для самого народа. Прекращены великия корпусы войск, уменьшены казни за преступления, учреждены судебныя места, начали познавать законы и научать народ. Но есть там особливыя причины, которыя может быть доведут его до того нещастия котораго стараются убежать.
Les Loix, dans la signification la plus étendue, sont les rapports nécessaires qui dérivent de la nature des choses; & dans ce sens tous les Etres ont leurs Loix, la Divinité a ses loix, le Monde matériel a ses loix, les Intelligences supérieures à l’Homme ont leurs [p. 2] loix, les Bêtes ont leurs loix, l’Homme a ses loix.
<…>