La législation de Lycurgue si propre à faire un peuple de philosophes & de héros, ne devoit point inspirer d’ambition.
Законоположение Ликургово, столь способное ко внушению людям любомудрия и храбрости, не могло возбуждать в них честолюбия.
Voilà quel étoit le lustre de cette république célebre, bien supérieure à celle d’Athènes ; & ce fut le fruit de la seule législation de Lycurgue.
Такова была сия славная республика, много превозшедшая Афинейскую, и все сие было плод единаго законоположения Ликургова.
But, as he is also a being of infinite wisdom, he has laid down only such laws as were founded in those relations of justice that existed in the nature of things antecedent to any positive precept.
Но поколику он есть и существо беспредельной премудрости. Того ради он и предписал законы, основанные токмо на отношениях к первоначальной истине, пребывавшей в самой природе вещей предварительно всякому другому последовавшему оттуда законоположению.
Tous les grands fiefs, excepté le comté de Flandre, se trouvent réunis à la couronne. Son domaine est inaliénable : ce principe essentiel est déclaré loi fondamentale de la monarchie. On a de plus écarté les anciens inconvéniens des apanages. Les finances, la justice, la législation, le pouvoir militaire, résident dans le souverain. Il est donc pleinement monarque. Les états généraux n’ont pas même été convoqués une seule fois pendant le règne de François I pendant de guerres si longues & si ruineuses. L’unique objet de cette assemblée, incertaine de ses droits, manquant de principes & d’harmonie, presque toujours pleine de divisions, étoit de donner des [p. 210] secours extraordinaires. François se passa de tels secours ; Henri VIII lui-même en Anglettere, ni Charles-Quint en Espagne, n’avoient pas tant de pouvoir.
Все бывшие поместья, исключая из того одного графа Фландрского, были присоединены к [c. 254] королевскому владению; да уже и не могли они выйти в другие руки, и сие важное правило включено в число коренных государственных законов. Сверх же того отвращены древние неспособности, которые происходили от разделения государства на многие господства; а откупы, правосудие, законоположение и власть военная, и принадлежали одному только государю, да и находились в собственной его власти. Что же следует до государственных чинов, то не были они во все царствование Франциска I созываемы ни единого разу, хотя и происходили тогда долговременные и разорительные войны. Ибо как сии незнающие истинных своих преимуществ и не имеющие никаких правил, ни согласия, а потому и находящиеся во всегдашних раздорах собрания, созываемы были только для получения от них в чрезвычайных обстоятельствах вспомоществования: то Франциск и без такового их пособия мог обойтись очень легко, хотя ни сам Генрик VIII в Англии, и Карл V в Испании, отнюдь не имели таковой власти, с какой владел он Францией.
La législation devoit occuper un prince, si attentif aux véritables objets du gouvernement. Il publia un code tiré en partie des lois de Suède.
Сочинение законов о истинных предметах правления долженствует занимать толь старательного государя, каков был Петр Великий; почему и обнародовал он собрание оных, что некоторую частью и было выбрано из Шведских законоположений.
Notes sur le chapitre III
(2)
Second moyen : polir une Nation & en étendre les lumieres
Voulez-vous prévenir les crimes ! Faites que les lumieres accompagnent la liberté. A mesure que les connoissances s’étendent, les maux qu’elles entraînent diminuent, & les avantages qu’elles apportent deviennent plus grands. Au lieu que l’ignorance & l’abrutissement sont des causes de toutes sortes de désordres. Quand les hommes manquent de principes, il n’y a que la crainte des supplice les plus cruels qui puisse les tenir en bride. Les moeurs s’adoucissent à mesure que l’esprit s’éclaire. Devant les lumieres répandues avec profusion dans une nation, on voit disparoître la cruauté & la fraude, trembler l’autorité lorsqu’elle est desarmée de raisons, & demeurer immobile la seule force des loix. Il n’y a point d’homme éclairé qui n’aime les conventions dont l’utilité, est claire & connue, & qui sont les fondemens de la sureté publique ; parce qu’il compare ce peu de liberté inutile dont il s’est dépouillé, avec la somme de toutes les autres libertés dont les autres hommes lui ont fait le sacrifice & qui, sans les loix, pouvoient s’aimer & conspirer contre lui. Quiconque a une ame sensible, jettant un regard sur un code de bonnes loix, & reconnoissant qu’il n’a perdu que la funeste liberté de nuire à ses semblables, sera forcé de bénir le trône & celui qui l’occupe. Quel est le Peuple le plus méchant ? C’est, à coup sûi, le plus ignorant & plus superstitieux, celui qui, avili par sa crasse ignorance, se refuse opiniâtrément aux efforts des Sages qui cherchent à l’éclairer.
Примечания на третью главу
Примечание (2)
Второе средство [предупреждать преступления]: просветить Государство и распространить благонравие
Ты желаешь предупредить преступления! Сделай, чтоб просвещение сопутствовало вольности. Невежество и грубость суть причины всякаго рода безпорядков. Когда людям недостает правил благонравия, то единый токмо страх жесточайших наказаний может содержать их в обуздании. Нравы умягчаются по мере просвещения разсудка. Пред просвещением изобильно распространенном в государстве жестокость и коварство. Очевидно исчезают и законы остаются во всей [л. 35] своей силе. Нет просвещеннаго человека, которому бы не нравились соглашения, коих польза приметна и дознана [так] и которыя служат основанием для общественной безопасности; ибо он сравнивает сию небольшую вольность, которой он лишил себя с суммою тех вольностей, коими пожертвовали ему другие люди, которые б без законов могли вооружиться и вступить в заговор против его. Всяк имеющий чувствительную душу, обратив внимание свое на законоположение устрояющее благо, признается, что он лишился токмо бедственной свободы вредить себе подобным и будет благословлять престол купно с обладателем его. Какой народ злобнее всех верно тот, которой пребывает в невежестве и весьма суеверен, тот которой унижен будет чрезмерным невежеством. За упрямством своим отказывается от старания мудрых пекущихся о его просвещении.