Wenn man es so sehr wünschet; so geschiehet dieses, seit dem der Kaufhandel sich selbst bey dem Staate ansehnlich zu machen anfängt; seitdem die handelnden und mit uns um den Vorzug eifernden Völker uns alles dasjenige zeigen, was sie durch die Kräfte der Kaufmanschaft vermögen <…>.
Сие чрезмерное желание происходит с тех пор, как купечество начало в государстве знатным становиться; с тех пор, как торгующия и с нами о преимуществах ревнующие народы [с. 5] стали показывать нам то, что приобрели они силою купечества <…>.
Man merket noch an, daß sich dieses Reich seiner Lage nach nur durch eben die Waffen erhalten könne, die es gegründet haben.
Примечено, что сие государство в разсуждении своего положения, тем же оружием, которым оно учреждено, должно быть и сохраняемо <…>.
Eine zahlreichere Bevölkerung,
Ein Vortheil, den alle Häupter der Völker aus allen Kräften befördert haben <…> [s. 38] Jedermann weiß, daß je bevölkerter ein Staat ist, desto reicher ist er auch.
Многочисленное людей размножение,
О чем все правители народов стараться всеми силами долженствуют <…>. Каждому то известно, что чем многолюднее государство, тем оно богатее.
Ich befürchte inzwischen, daß seichte Köpfe diese Vermehrung der Bürger als einen geringen Gegendstand in einem so großen Staate ansehen werden. Wenn man uns, werden sie sagen, die Bevölkerung in allen Ständen zu befördern lehrte; so würden wir aufmerksamer seyn.
Между тем опасаюсь я того, чтоб слабые разсудки не почли сие умножение граждан за малой предмет в толь великом государстве. Естьлиб мы, скажут они, научены были производить умножение народа в каждом состоянии, тогда бы мы были примечательнее.
Es ist kein Staat, dem nicht der Gipfel der Macht reitzend scheinet; und wenn es eine Ehre ist, dahin zu gelangen, so ist der Kaufhandel gewiß so ruhmwürdig. Die Athenienser richteten die Seemacht von Syrien, von der Insel Cypern und von Phönicien zu Grunde, erlangten die Oberherrschaft zur See, schrieben dem großen König von Persen Gesätze vor, und erwarben sich die Obermacht über Griechenland selbst, blos durch die Unterstützung die ihnen die Commercien gaben.
Нет такого государства, которому бы верх славы прелестен не был; и естьли в достижении до онаго состоит чеcть, то купечество должно непременно быть почтенно. Афиняне разорили сирской, кипрской и фенецианской флот, приобрели на море главную власть, предписывали великому персидскому царю законы, и наконец овладели самой Грециею, не иным чем, как помощию коммерции.
Die Commercien sind die Seele des Staats.
Alle Stände im Königreiche biethen gleichsam Gesichtspuncte vor die Ehrbegierde dar. Ein Rechtsgelehter [S. 117] kann zu den obersten Würden der Gerichtshöhe <…> gelangen.
Все состояния государства подают повод к честолюбию. Юрист может достигнуть до вышняго слога в судебном месте <…>.
Cependant Charles fit des efforts pour se mettre en possession du Royaume.
Между тем Карл старался вступить во владение государства.
The military state includes the whole of the soldiery, or such persons as are peculiarly appointed among the rest of the people for the safeguard and defence of the realm. In a land of liberty it is extremely dangerous to make a distinct order of the profession of arms. In absolute monarchies this is necessary for the safety of the prince, and arises from the main principle of their constitution, which is that of governing by fear; but in free states the profession of a soldier, taken singly and merely as a profession, is justly an object of jealousy. In these no man should take up arms, but with a view to defend his country and its laws: he puts not off the citizen when he enters the camp; but it is because he is a citizen, and would wish to continue so, that he makes himself for a while a soldier. The laws therefore and constitution of these kingdoms know no such state as that of a perpetual standing soldier, bred up to no other profession than that of war <…>.
Военное состояние заключает в себе всех ратных или таких людей, кои из числа народа особливо определены для безопасности и защищения государства.
В том государстве, где народ вольностию напитан, крайне опасным почитается иметь навсегда учрежденную регулярную армию; но в самодержавном Монаршеском государстве такое учреждение армии весьма нужным почитается для безопасности Государя, которой принужден управлять свой народ больше страхом оружия, нежели предписанными законоположениями. Напротив того в вольном государстве солдатская служба, [с. 177] заведенная на всегдашнем своем продолжении производит ненависть и подозрение в народе. В таких вольных государствах никто не должен принимать оружия иначе, как токмо с намерением для защищения своего отечества и закона. И приемлющий в таком намерении оружие не слагает с себя звания гражданского, но для того единственно, что он гражданин и желает быть всегда гражданином, делается на время солдатом и в поход идет. И так для сей причины законы Аглинские не позволяют и ныне иметь в государстве регулярной армии, состоящей из людей ни к чему другому невоспитанных, как токмо к одной войне <…>.
Tout les Etats sont desolés; [p. 9] & les Peuples souffrent des maux effroyables.
De cette ruïne universelle, il s’ensuit celle de la Puissance particulière de chaque Gouvernement, parce que les Loix, qui sont le soûtien des Etats, perdent toujours de leur vigueur pendant les licences de la Guerre.
Все государства изнурены, и народы претерпевают ужасныя бедствия.
От сей всеобщей гибели следует и частная пагуба могуществу каждаго правительства, поелику законы, кои служат подпорою государствам, всегда теряют свою силу в продолжение необузданностей войны.
Могущество государства состояло в храбрости граждан. Одна к отечеству любов напрягала их силы к подвигам толь знаменитих дел, коим мы теперь по истории удивляемся.
La Republique a un grand Domaine, tandis que la plûpart des Citoyens n’en ont point.
Государство много у себя имеет земель и волостей, между тем как многие граждане со всем ничего того не имеют.
C’est envain que la politique de certains Etats voudroit tirer avantage de la foiblesse de quelques autres, pour faire pancher la balance de leur côté; l’intérêt général les soûtiendra toujours: c’est la République universelle qui travaille à leur conservation.
Тщетно некоторых держав политика хотела почерпать прибыли от слабости других государств, стараясь наклонить весы на свою сторону; но общая польза всегда их поддерживала: ибо вся республика европейская печется о их целости и сохранении.
Plusieurs Etats, par des sistémes nouveaux de Commerce, avoient attiré à eux une grande partie des richesses de la Republique générale, & par-là se mettoient en état de s’approprier une trop grande portion de la puissance universelle <…>.
Многия государства, посредством нових систем о торговле, привлекли к себе великую часть богатств всеобщей республики, и чрез то самое могли бы присвоить себе великую же часть и могущества <…>.
La liaison politique de l'Europe.
Avant que l’Europe fût établie en Republique générale donc les Etats particuliers devoient être les membres, les Nations n’ayant presque point de communication entre elles, n’avoient guére de guerres ensemble.
1) Политическая связь Европы.
Прежде нежели Европа зделалась всеобщею республикою, которой частныя государства начались считаться членами, то народы, не имея тогда никакого почти между собою сообщения, не вели и никаких между собою браней.
Le projet de rétablir chaque Etat dans ses anciens droits, & de satisfaire à toutes les prétentions des Souverains, est devenu impraticable.
Проект о доставлении каждому государству древних его прав, и об удовлетворении всех притязаний самодержавцев, соделался теперь неудобосовершимым.
II faudroit, en bonne politique générale, que tous les Etats de l’Europe fussent toujours en guerre, ou continuellement en paix. Or, comme le premier est absolument impraticable. Le seul sistéme qui reste à la République universelle, est celui de la paix.
Должно бы, по общей порядочной политике, чтобы все государства европейския вели безпрестанныя между собою брани, или всегда пребывали в мире.
Но как первое совсем неудобоисполнимо, то единая система, оставшаяся для всеобщей республики, есть система та, чтоб пребывать в мире.
Si l’Etat présent de l’Europe, si la misère universelle des Peuples; si la désolation de plusieurs grands Etats ne touchent point ceux qui gouvernent la République universelle; en un mot, si les Princes restent persuadés que la guerre feule peut augmenter leur puissance, les obstacles pour l’établissement d’une suspension d’armes se présenteront d’abord en foule. Mais si la pitié, la justice, l’équité, la bonté, & la clémence s’en mêloient, ce projet seroit un des plus aisés qu’eût encore formé la Politique.
Ежели теперешнее состояние Европы, если всеобщее бедствие народов, если опустошение многих великих государств совсем не трогают тех, кои управляют всеобщею республикою, одним словом, если государи пребудут убеждены, что война только одна может усугубить их силу и могущество, то препятствия, в разсуждении учреждения об отложении оружия, сначала представятся в великом множестве, но ежели сожаление, правосудие, справедливость, милосердие и снизхождение к тому присообщатся [с. 185], то сей проект будет один из самих легчайших, каковой только политика могла бы когда либо образовать.
Oui, si ce don de la nature est accompagné d’une grande intelligence, c’en est assez, et l’on a tout ce qu’il faut pour gouverner avec gloire le plus vaste État. Aussi, l’ascendant naturel doit-il être la qualité de ceux en particulier que leur naissance met sur le trône. Ferdinand Alvarès de Tolède était plus maître des troupes par cet ascendant que s’il eût été le souverain sans l’avoir.
Но ежели с сим даром природы будет еще соединен великий ум, то в таком случае можно уже прямо сказать, что человек, обладающий сими качествами, имеет все те способности, которыя требуются для управления обширнейшаго в свете государства, и кои нужны для исполнения высокаго и важнаго в свете. Почему и должно быть природное сие превосходство главнейшим качеством тех особ, которые по высокому своему поколению определены со временем восходить на престол знаменитых своих предков. Фердинанд Алварец де Толедо, помоществуем сим природным превосходством, сделался над войском, состоявшим под его командою, столь самовластным, что едва ли быть может таковым без сего качества и самодержавнейший Государь над своим народом, то есть, что самые его подданные не могут оказывать ему столько добровольнаго послушания, сколько оказывали онаго Алварецу его только что подкомандные.
La mesme destinée arrive aux Monarchies entieres, lesquelles tombent dans le decry; lorsque le vice y prend la place de la vertu. Une Nation florissante & distinguée, tandis que la foy y règne, se rend l’horreur des autres Nations, en se livrant aux crimes estranges, que luy inspire son changement de religion. La fureur brutale de Rodrigue, bouleverse l’un des plus beaux Royaumes du monde, que la pieté de Pélage, & le zele de Ferdinand relevent après cela, de sa décadence honteuse. La grandeur de la Maison d’Autriche, s’est etablie sur la Religion & sur la bravoure de ses premiers fondateurs ; & cette grandeur subsistera, tant que ces deux fondements subsisteront.
Такаяж участь постигает иногда и целыя государства, когда оне приходят в безславие, по причине усилившихся в них пороков и развратностей. Цветущая и славящаяся силою своею нация наводит страх соседним народам до тех только пор, пока в ней ревностно соблюдается религия и благочестие; когда же она начнет предаваться развращению, а народ пустится в роскоши и пороки, тогда неминуемо должен обезсилеть и сделаться добычею храбрых и сильных соседей. Зверское Родригово бешенство не разстроило ли самое лучшее и самое благоучрежденное в свете государство, так что естьлиб благочестие Пелагия и горячность к вере Фердинанда не послужили к возстановлению онаго, то едва ли бы когда нибудь пришло оно опять в цветущее свое состояние. Величество Австрийскаго дома конечно утверждено на незыблемых началах веры и храбрости, которую показывали в себе первые его основатели, и сие величество без сомнения пребудет непоколебимым до тех пор, пока помянутыя два основания, поддерживающия силу и могущество сего великаго государства, не будут потрясены и разрушены развратностию нравов народных.