Là, ils demanderent par de grands cris, qu’on leur remît vif le véritable Vizir, aussi-bien que le Reis Effendi, et toutes les autres Créatures d’Ibraïm; et dirent, que, puisqu’Achmet n’avoit pas tenu ses promesses, et qu’il vouloit toujours en dépit des Loix proteger le Ministre qui avoit desolé l’Empire, il ne méritoit plus de regner, et qu’il faloit le détrôner pour mettre en sa place le Sultan Mahmoud, qu’ils avoient déja proclamé Empereur.
Так кричали они весьма, требуя чтоб им отдан был жив прямой везирь, также и Реис-Эффенди, и все другие временщики Ибраимовы, и говорили, что понеже Ахмет не устоял в своем обещании, и что он хочет противу законов защитить министра, которой роззорил Империю, то недостоин он больше государствовать, и что надлежит его свергнуть с престола, а посадить на его место султана Магмута, котораго уже они объявили императором.
Mais on ne sait pas seulement quel roi régnoit alors à Babilone ; <…>.
On ne sait autre chose dans ces ténebres de l’histoire, sinon qu’il y avoit depuis très-longtems de vastes empires, & des tyrans dont la puissance étoit fondée sur la misere publique ; que la tyrannie étoit parvenue jusqu’à dépouiller les hommes de leur virilité, pour s’en servir à d’infames plaisirs au sortir de l’enfance, & pour les employer dans leur vieillesse à la garde des femmes ; que la superstition gouvernoit les hommes ; qu’un songe étoit regardé comme un avis du ciel, & qu’il décidoit de la paix & de la guerre, &c.
<…> однако, не известно, какой царь тогда государствовал в Вавилоне <…>.
Ничего другаго не известно в сей исторической тьме, кроме того, что издавна были пространные государства, что тираны утверждающие власть свою на бедствиях народных, коих мучительство простиралось до безчеловечия, для гнусных забав своих лишали мужей во младости мужественности их, а в старости употребляли к охранению жен, что суеверие владычествовало людьми, что сны были почитаемы за небесное предвещание, что ими возжигалися войны и постановлялся мир и проч.
Achmet III gouvernait alors l’empire de Turquie. Il avait éte mis, en 1703, [p. 8] sur le trône, à la place de son frère Mustapha, par une révolution semblable à celle qui avait donné en Angleterre, la couronne de Jacques II, à son gendre Guillaume.
Тогда Агмет III в турецкой империи государствовал, он в 1703м году на престол возведен, на место брата своего Мустафы, таким бунтом, каков в Англии корону короля Иякоба ІІ на главу зятя его Вилгелма возложил <...>.
Cap. V.
De FATO. Id considerandum, credendumque esse.
At tu qui Deum & Religionem colis, etiam Fatum: id est Providentiam, decretumque divinum. Quid enim aliud est Fatum (dicet pro me Minutius Felix) quam id quod de unoquoque nostrum fatus est Deus? De unoquoque nostrum, sed & de rebus omnibus quae sunt, fuerunt, erunt. Is enim qui omnia fecit, dirigit eadem, movet, servat: <...> (verba Trismegisti [Cap. XV]) <...>: tamquam Auriga peritus, currum hunc mundi firmans in se atque, alligans, ne incomposite feratur. Prorsus ita est; per caussas medias, varie nexas, prima illa caussa omnia temperat, suaviter, prudenter, utiliter: nec aliter est censendum. Hoc monitum variam utilitatem Principi dabit; a Deo se & regnum; a Deo bona malaque externa esse: ideo nec in illis elate, nec in istis abiecte nimis agendum. Constantia ubique, esto, & volens quaedam obedientia decretis divinis. Nam longe praestat (ait Gregoras Nicephorus {{Lib. VII. }}) quietum ferri a ferente Fato, quam obnitendo velut materiam & alimentum ei praebere. Hoc enim tale est, ac siquis ignem metuens aedes iam circumdantem, non exstinguat eum, sed sarmentorum fasces aggerat, & oleum affundat: aut siquis furente Borea, & tempestate exigua fragilique, cymba, contra fluctus & per eos eluctari conetur.
Altera [p. 24] etiam utilitas, iniquirere leviter & modeste in Fata, & videre quo vis illa supera, nostra haec trahat: proque ea inclinatione, se & consilia adaptare. Magnus est fructus; & prudenti viro vix publica Fata conversionesque obscurae, ex signis quae praeeunt vel adhaerent. Ruere aut vertere hunc statum vult? consilia prava, & homines tales erunt, qui ad gubernacula admovebuntur. Delatio, adulatio, vanitas locum habebunt: probitas, veritas, prudentia exsulabunt. Sed &, ut in cithara, concentus turbabitur: & obscura primum, mox palam discordia erit. Vult attollere? omnia alia; locus consiliis, locus honosque virtutibus, etiam artibus: denique siquid aegri in Republica, sanatur; siquid sani, fovetur. Ut qui libram tenet, in hanc aut illam lancem pondus adiici iubet, & inclinat: sic Deus; & fortunam temperat, sed manibus aut consiliis fere nostris. Atque haec ita palam, ut vel hebes mens videat, si non praevideat: & dominum arbitrumque terrestrium rerum, ex eventis, illum e caelo agnoscat. O quam mira, quam inopinata saepe ab illa potentia? Nam & hoc gaudet atque amat, praeter opinionem (non enim rationem) quaedam facere, & vel sic ostendere vim illam omnia gubernantem & moventem. Haec universe: sed in Exemplis etiam distinctius videamus, & monita pro iis aptemus.
Глава 5
О смотрении Божии, еже размышляти и верити подобает
Мужу разумному и Бога почитающему подобает разсуждати великии случаи, иже не что иное есть, точию смотрение и хотение Божие о всяком человеке и о всякой вещи: настоящей, мимошедшей и будущей. Ибо той, иже сотворил есть, вся содержить; и вся, якоже хощет, устрояет, обаче чрез вины посредственные, различне с собою сложенные. Сие ведуще, владеющему и началствующему велию ползу приобретает, знающи бо, яко житие и власть его в Божиих руках обретается, и всякий случай, благий и злый, по Божию смотрению бывает. Во благополучии не будет надыматися, в злоключении не будет унывати, но во всем будет постоянен и посмотрению Божию послушен. Всякий случай терпеливою душею и мужественным сердцем подобает приимати, ведуще, яко ничтоже нам случитися может без смотрения Божия, емуже аще кто противится, тако творит, якоже той, иже, хотящий пожар угасити, лен сухий мещет и елей изливает; или яко же то {ошибочно вм. «той»}, иже во время зелнаго волнения морского в малой ладии плавати хощет.
Другая полза: смотрети и разсуждати подобает, како тебе смотрение Божие влечет и како устрояет; тии же познавши, преклонятся на волю Божию и согласовати смотрению его. Велия есть отсюду полза, и разумному мужу народныя случаи и пременение всегда явно бывает от знамений предидущих или последующих. Аще Бог восхощет некое государство превратити или погубити, то прежде добрых советников от него отимет, и таковым попустит государствовати, у нихже доносители, ушники, тунеядцы, ласкатели, шуты место имеют; добродетел же, правда, разум [л. 12] и мудрость ни во что же вменяется. Аще же хощет вознести и прославити, предпошлет советников благоразумных, мужей мудрых, художников искусных, имиже что есть худое в народе, то исправляется, что есть доброе, тое снабдевается и утверждается. Якоже бо мерило в руце держащий от единые страны на другую тяжесть прелагает и прекланяет, тако Бог всякий случай управляет, обаче руками и советами нашими. Что же, сице есть ясно, яко всякий, и дебелый разум познати может и от случающихся вещей владыку и управителя всяческих уразумеет; о коль чудные и нечаянные случаи смотрением Божиим действуются. Ибо Господь Бог зело любит паче надежды некая соделовати и сим показовати всемогущую силу и область свою, и о том различные приклады.