CHAP. I.
De l'Estat de la Nature.
I. Pour bien entendre en quoy consiste le Pouvoir Politique, & connoistre sa véritable origine; il faut considérer dans quel estat tous les hommes sont naturellement. C'est un estat de parfaite liberté, un estat dans lequel, sans demander de permission à personne & sans dépendre de la volonté d'aucun autre homme, ils peuvent faire ce qu'il leur plait, & disposer de ce qu'ils possédent & de leurs personnes comme ils jugent à propos, pourvû qu'ils se tiennent dans les bornes de la Loy de la Nature.
Cét estat est un estat aussi d'égalité; ensorte que tout pouvoir & toute jurisdiction est réciproque, un homme n'en ayant pas plus qu'un autre. Car il est tres-évident que des Créatures d'une mesme espéce & d'un mesme ordre, qui sont nées sans distinction, qui ont part aux mesmes avantages de la Nature, qui ont les mesmes facultez, doivent pareillement estre égales entre elles, sans nulle subordination ou sujettion; à moins que le Seigneur & le Maistre de ces Créatures n'ait établi, par quelque manifeste déclaration de sa volonté, quelques-unes sur les autres, & leur ait conferé, par une évidente & claire ordonnance, un droit irréfragable à la Domination & la Souveraineté.
Глава 1
О состоянии натуральном
1. Дабы разуметь добре в чом гражданская власть состоит, и познать его истинное начало, то надобно размотреть, в каком состоянии все люди обретаются натурально. Оное состояние есть совершенная воля; состояние, в котором всякой ч[е]л[о]в[е]к, не прося позволения ни от кого, и никому неподчинен, может делать все что хочет, толко б делал по закону натуралному.
Оное состояние есть состояние равенства, таким образом, что всякая власть [c. 2] и суд между всеми людми заимна, и ни един ч[е]л[о]в[е]к болше других не имеет, понеже видимо, что твари одного рода, одного уряду, рожденныя без отмены, тем же натуралным выгодам причастники, имеют такую же силу, должны иметь между собой равенство, без подчинения или подданства; разве где и творец твари, явное своею волею поставить единых над другими, и дасть им, видимым и явным своим повелением, право безспорное, чтоб быть г[осу]д[а]рем и самодержцем.
Nechst eurer Schuldigkeit gegen Gott, rathe ich euch, daß ihr euren König getreu seyn möget: Verkauffet niemahls Ehre umb Verrätherey.
Eine sichere und glückliche Unterthänigkeit ist höher zu schätzen, als eine gefährliche und auffrührische Freyheit. Herrschaft ist der Freyheit gröste Sicherheit, denn gleichwie der Unterthanen Gehorsamb der Fürsten Stärcke, also ist derselbe ihre eigene Sicherheit.
Dannenhero entkräfften die, so die höchste Gewalt schwächen, ihre eigene Sicherheit. Gestattet niemahls, daß die Würde ihrer Person beflecket werde; denn die kräfftigste Art des Ungehorsambs ist diese, daß erstlich der Ruhm ihrer Person beschmitzet, und darauff ihre Macht übern Hauffen geworffen wird.
Gleichwie Auffruhr ein Unkraut von geschwinden Wachsthumb ist, also verwelcket es auch eben so plötzlich; Und der Knotte, welcher in Verrätherey geknüpffet ist, wird durch Argwohn leicht wieder zertrennet.
После должности к Богу, дружески я тебе советую, что бы ты природному своему Государю верен был.
[C. 12] Чести на измену никогда и ни для чего не меняй.
Безопасное и щастливое подданство, лучше всякой страшной и возмутительной вольности. Власть, наибольшая безопасность свободе; ибо как повиновение подданных, главная сила владетеля: так в томже самом послушании, единая сила и безопасность всех подданных состоит. По сему те люди собственную безопасность с благополучием вредят, которые высочайшую власть умаляют. Не только не позволяй, но при случае и живота своего за сие не пощади, чтоб всевысочайшее достоинство Государя твоего не повреждено, а верховная честь священной его персоны, ни от кого и никаким образом не оскорблена была. Главная сила непокоривости в том состоит, чтоб сперьва славе Монаршей персоны ущерб нанести, а потом бы, ежели можно, и силу его опровергнуть; за что последнюю каплю крови своей пролей. Как возмущение скоро родится и ростет: [С.13] так с равною скоростию вянет, сохнет, и исчезает.
On objectera peut-être que les Empires fondés sur les loix des Fiefs, n’ont jamais été durables, ni puissants. Mais il n’y a rien au monde de si contradictoire que le plan des Romains & celui des Barbares : & pour n’en dire qu’un mot, le premier étoit l’ouvrage de la force, l’autre de la foiblesse ; dans l’un la sujétion étoit extrême, dans l’autre, l’indépendance ; dans les pays conquis par les Nations Germaniques le pouvoir étoit dans la main des Vassaux, le droit seulement dans la main du Prince : c’étoit tout le contraire chez les Romains.
Может быть возразят, что основанные на Фейдальных законах государства не были никогда долговечны, ниже сильны; но ничто в себе большаго противоречия не заключает, как принятое разположение у Римлян и у Варваров: и кратко сказать, перьвое основано было на силе, другое на слабости: в одном подданство доходило до крайности, в другом независимость: в завоеванных Германскими народами странах власть была в руках у васаллов, одно только право в руках у государя: у Римлян со всем противное сему было.
Toutes ces Nations qui voient plus tard que nous le soleil cesser, chaque jour, d'eclairer le pays qu'elles habitent, tremblent aux seuls noms de Tchao-hoei & de Fou-té. Les unes m'envoient des Ambassadeurs, pour reconnoître mon autorité [p. 371] suprême & me rendre hommage; les autres, par la crainte de mes armes, se dispersent dans les pays lointains; les plus audacieuses s'attachent aux rebelles Eleuths, courent les mêmes périls, subissent un même sort, & sont domtées comme eux. Les plus distingués d'entre les coupables sont envoyés à Pe - king, pour y recevoir les châtimens dûs à leur crime; les autres sont rigoureusement punis dans les lieux respectifs par mes Généraux.
La Justice a dicté ses loix; j'ai tâché de la satisfaire: la clémence me sollicite; il est temps que je la produise avec tout son appareil de douceur. […] Je m'applique de tout [p. 372] mon pouvoir à chercher les moyens de les rendre heureux. N'en trouvant point de plus efficace que celui de les laisser vivre à leur maniere, je rétablis l'ancienne forme de leur Gouvernement. Avant la tyrannie de Kaldan-Tsêreng, qui, contre les droits les plus sacrés, osa réunir tous les Eleuths sous sa puissance, ces peuples etoient partagés en quatre grandes tribus, gouvernées chacune par un Prince particulier du nom de La-té.
Все такие народы видят позднее нас восходящее солнце и дневный свет. Трепещут от единых имен Тшао - Гоэиа и Фу-Теа. Некоторые шлют ко мне послов и просят подданство; прочих же ужас, оружием моим разлитый, загнал в самые отдаленнейшие краи. Есть и дерзновенные, предалися Элеутам; но ожидали уже их подобныя гибели, одинакие с ними жребии: стали равно побежденны. Знатнейшие между сими виновными уже привезены в Пекин вкусить заслуженную кару; другиe наказаны уже на местах со всею строгостию.
Приговоры их суть изречения самой справедливости: старался я удовлетворить оные; милосердиe ходатайствует предо мною. Время проявит то в полном сиянии кротости моей. […] Не упущу ничего [c. 130] к благоденствию их; особливо же позволяю жить, как они привыкли, и возстановлю древний образ правительства.
Прежде мучительства Калдан-Тшеренга, который противу наисвятейших прав дерзнул подклонить под власть свою всех Элеутов, народы сии бытствовали разделенно на небольшие участки, имея в каждом особаго владельца под названием Ла-Те.
Ceux qui furent revêtus de ces Principautés & de ces Seigneuries etoient subordonnés au Ty ou au Souverain de tout l'Empire. Ils recevoient de lui des ordres, & venoient en des temps réglés lui renouveller leurs hommages, lui rendre compte de leur conduite, & ecouter ses instructions. Chacun d'eux etoit encore obligé d'apporter, en venant à la Cour, les principales d'entre les Chansons nouvelles qui avoient le plus de cours dans les terres de leurs Seigneuries & Principautés respectives.
Княжества и поместья сии подчинялися Тию, или Верьховному Самодержцу империи. Исполняли они его веления, являлися в назначаемыя времена ко Двору свидетельствовать ему подданство, ответствовать за поведение свое, и внимать его наставления. Каждый сверьх того долженствовал привозить с собою лучшия новыя песни, паче иных поемыя в их княжествах, или поместьях […]
На то дело преве[л] и[х] единой и сказа[л] он с неба соше[л] аки све[т], и[х] ослободи[ть] о[т] холопства и по[д]да[н]ства и я есть та зве[з]да о которой Вилеам пророче[с]тва[л] и для того именовали они ево Па[р]кокаб и ему вме[с]то месиа че[с]ть во[з]довали и приняли и сие и[з]дало причину что жиды во всем свете к тому склонилися, и Дио пишет что весь све[т] о[т] сего жидо[в]сково бу[н]та (л. 152) малую ча[с]ть приклони[л]ся...
*Anfänglich wurden sie hierzu auffgebracht durch die Freyheiten der Heyden / vermöge welcher sie in der neuen Stadt anbeteten /* und hernachmahls bekräfftiget von einem / welcher (S. 263) vorgab / daß er als ein Licht vom Himmel niederkommen wäre / sie von der Sclaverey und Knechtschafft zu befreyen / anbey bezeugende / er wäre der Stern / wovon Bileam geweissaget. Weil sie ihn nun daher Parcocab nenneten / wurde er verehret und auffgenommen / als Messias / welches die Juden unter allen Nationen mit in diesen Auffstand verwickelte. Dio erzehlet uns / daß die gantze Welt durch diese Empörung der Juden einiger massen beweget worden...
** отмеченный текст отсутствует в переводе