Ista ambitionis incommoda creare solet abusus nimius dominationis, quae sic ferè comparata est, ut omnia ad suam referat utilitatem. Quia in re [p. 316] oportet, ut Principes sese ipsi triumphent, & rationi obtemperent; licèt difficile illud fit: nam * innumerabiles sunt, qui populos, qui urbes habuêre im potestate, paucissimi, quise. Illa victoria à viribus est, & robore; haec à ratióne, & animo. Fortitudo non in eo consistit, quòd hostem prælio quis suderit, sed quòd cupiditates suas habeat domitas. Subditos modestos reddunt obedientia, & necessitas; Principes contrà potestas & jurisdictio suprema superbè efferunt. Plura regna superbia pessundedit, quàm gladius. Principes plures per seipsos perierunt, quàm per alios. Remiedium ei rei est sui ipsius cógnitio, ut Princeps in semetipsum cogitatione descendat, & cum animo suo reputet, licèt ipse sceptro ab aliis differat, multos tamen esse, qui eximiis animi dotibus longè eo, ejusque dignitate superiores sint.
[* Seneca. Ex.4.6.c.]
Помянутая же властолюбия бедства обычно происходят от излишнего высокоумия, ему же свойственно есть вся на свою токмо ползу обращати. Подобает убо да началници самых себе побеждают, и да послушивают разума, аще и не всячески удобно сие есть; якоже добре гл[агол]ет Сенека: безчисленныи [л.116об] рече суть, иже народы и грады имеях в своей власти, мало же иже самыми собою владети возмогоша. Обаче оная победа от силы и крепости есть, сия же от д[у]ха и разума. Мужество не в том содержится, да кто супостата победит, но да похоти своя укротит. Простых людей учит кротости повиновение и нужда. Князей же вопреки, началство и власть излишняя в гордыню возносит. Множайшия же Царствия гордыни, нежели меч погуби. И множайший Ц[а]рие от самых себе, нежели от иных попранны суть. На сей бо вред врачество есть: себе самаго познание; си есть, да всякий вл[а]дчествующий разсуждением внутрь себе самого вниидет, и с помыслом своим да беседует: яко аще и един он токмо разнствиит от прочих державою, обаче мнози суть, иже его м[у]др[ос]тию и разумом превосходят <…>.
§ 3
Plusieurs Cours (sur-tout celle de Suede) sont accompagner léurs Ministres par des Secretaires de Légation Gentilshommes, qui se formant ainsi aux affaires sous d’habiles Négociateurs, sont eux memes employés dans la suite en qualité de Ministres. Il est aisé de reconnoiter la sagesse et l’utilité de cette méthode. Le Secretaire d’Ambassade, soit noble, soit roturier, doit prêter, avant son depart, serment de fidélité entre les mains du Ministre du Cabinet; et le Souverain lui assigne un appointement honnête, pour le mettre à l’abri du besoin et de la tentation. Arrivé au lieu de sa destination, le Ministre doit le presenter, s’il est Gentilhomme, au Souverain, à la Cour, et au ministere; et s’il ne l’est pas, au ministere seul, pour le faire reconnoiter en sa qualité de Secretaire d’Ambassade, et [p. 320] pouvoir se servir de lui en cas de maladie, ou d’absence, pour solliciter les affaires et poursuivre la négociation. C’est une precaution essentielle, à laquelle aucun Ministre ne doit manquer, soit pour d’autres raisons. M. de Wiquefort (b) comprend: les Secretaires d’Ambassade sous la classe des Ministres du second ordre; mais je crois qu’il se trompe, 1. parce qu’un pareil Secretaire n’a point de créditif, 2. qu’il n’agit pas en chef, mais sous la direction du Ministre, et 3. parce qu’il ne jouit des prerogatives du droit des gens, que sur le même pied des autres personnes de la suite du Ministre du second ordre. Autre chose est ce qui se pratique pendant l’absence du Ministre, ou dans les intervalles des ambassades; le Secretaire de legation peut et doit continuer alors les negotiations entamées; mais son Souverain doit informer le ministere avec lequel il doit traiter du pouvoir qu’il lui donne, ou du moins le Ministre, qui part, doit l’autoriser auprès du ministere du lieu, à poursuivre ses fonctions; et par l’une ou l’autre de ces demarches, le Secretaire de Ambassade acquiert la qualité de chargé d’affaires, et se trouve en quelque maniere accrèdité.
§ 3
Многие дворы, а паче швецкой в провождение министров секретарей посольства из дворян, которые под искусными министрами обращ[?] в делах, бывает и сами наконец употреблены в министерских [нрзб].
Довольно явствует мудрость и польза [л. 3 об.] сего учреждения. Секретарь посо[ль]ства хотя бы из шляхетства, хотя бы из простых людей, пред отправлением своим присягает в верности и приводится к присяге в присутствии кабинет-министра. Государь определяет ему достаточное жалование, сколь потребно, для предохранения его от нужд и вредных покушений. По прибытии его в назначенное место, буде он из дворян, то министр должен представить его государю той державы, двору и министерству, ежели не из шляхетства, то одному министерству для признания его в чине секретаря посольства и для употребления его к отправлению дел и к продолжению оных вовремя болезни или отсутствия самаго посла. Сия есть существенная предосторожность, которую наблюдать должно каждому министру без всякой зависти, без тщеславия, или других подобных сему причин. Г. Викефорт [Л. 4] (б) щитает секретарей посольства в числе министров второй степени; но думаю что он в том обманывается. Потому, что 1) такой секретарь не имеет верящей грамоты 2) делает все не сам собою, но под властию министра 3) довольствуется преимуществами права народного не инако как и другие из свиты министра, которым также следовало бы уже почитаться в числе министров второй степени. Иное дело бывает с ним в отсутствии министра или между посольством. Секретарь посольства может и должен тогда продолжать начатые дела, но государю надлежит уведомить министерство, с которым ему в дела вступить должно, о вверяемой ему власти, а по крайней мере должен отъезжающий министр уполномочить его [Л. 4 об.] пред министерством той державы к продолжению дел ему порученных, тем или другим способом, секретарь посольства приемлет на себя звание отправляющего дела и получает некоторым образом доверенность.
Es fehlet einem sinnreichen und fleißigen jungen Menschen selten, daß er nicht von einem tugendhafften und glücklichen Leben begleitet werden solte: Ihr tretet nunmehro hinein auff einen öffentlichen Schauplatz, alwo jeder sterblicher seine Person vorstellet; was die eurige seyn möchte, weiß ich nicht, sie sey aber was sie wolle, entweder eines Fürsten, oder eines Bettlers, so müsset ihr Sorge tragen, damit ihr die Stelle, welche euch die göttliche Providentz zugeeignet hat, mit guter Manier verwaltet.
Мало таких примеров видано, что бы умной и прилежной молодой человек не в добродетелях и не в щастии жизнь свою провождал. Вы ныне всходите на то публичное место, где всякой, смерти подлежащей человек, персону свою представляет. Какая ваша персона, о том я не знаю, и мне до того дела нет. Но хотяб она была княжеская, шляхетская, или простова человека; [c. 2] только вы определенное себе от Бога дело рачительно делать, а от Государя положенную на вас должность со всякою ревностию и добрым порядком исправлять должны.
Nichts erbauet und zieret einen Menschen mehr, als der Umbgang mit weisen Leuten; [S. 39] der Mensch wird wild gebohren, und von dem Zustande der Bestien bloß durch die Übung befreyet.
Damit ihr euch vollkommen machen möget, so gehet mit den tugendhafftesten und vortrefflichsten Leuten umb; wenn ihr aber vollkommen seyd, so haltet euch zu geringern; denn die andern verfinstern den Glantz eurer Tugend: Die Vollkommensten werden allemahl die Oberstelle haben; und falls ihr ja etwas von dem Ruhm erlanget, so ist es, was jene nicht gemocht haben: Es ist keine Klugheit, wenn ihr andern Ehre erweiset, und euer eignes Ansehen dabey zusetzet.
Es befördert die Glückseeligkeit nicht wenig, wenn man in dem Umgange mit weisen und vortrefflichen Leuten seine Ergötzung findet; wo solches nicht zu erlangen, ist es am besten, daß man gar keine Compagnie halte.
Ничто человека к совершенству больше не приводит, как обхождение с умными людьми. Человек суров родится, а от зверской дикости одною только наукою и обхождением свобождается; а чтоб и самому тебе совершенным зделаться, то с знатнейшими и с добродетельнейшими обходись; а когда уже совершенным зделаешься, в те поры и простых людей держись; для того что вышшие и знатнейшие тебя и со всем твоим светом затмят. Знатнейшия персоны всегда и везде первыя места возмут, а тебе уже разве то дадут, чего сами не хотят. Только сия мудрость очень плоха, ежели кто потерянием собственной чести другим почтение отдает. Человеку не мало благополучия от того прибавляется, ежели он в обхождении с разумными и знатными людьми, веселие и удовольство себе находит.
Ein Politicus muß, wie Simson, seine Stärcke in seinem Haupte, und nicht in seinen Armen haben.
Treistigkeit, Ehr- und Geld-Geitz sind die Stuffen, worauff er in die Höhe steiget.
An allen Handelsplätzen hat er seine Factores, ob sie schon nicht scheinen öffentlich zu handeln: Er lässet andere seine Geschäffte verrichten, er hat seine Ausgaben, wie [S. 385] grosse Fürsten durch geringere Leute thun, und ihre Angelegenheiten ausrichten lassen, sonder daß sie es wissen.
Er machet sich bey allen Sachen unentbehrlich und nützlich.
Er ist ein gewissenhaffter Mensch, denn er befriediget allemahl das Gewissen mit der Staats-Raison.
Политику, так как Сампсону, силу свою в голове, а не в руках иметь надобно. Смельство, с ненасытным желанием чести и богатства, суть главныя степени, по которым политик на высоту всходит. У него во всяких местах агенты и факторы есть; хотя дела свои и не публично отправляют. Другие люди дела его делают, а он только росход держит; на подобие великих Принцов, которые руками простых людей все свои дела в действо производят; а подчиненных своих за то одно жалуют, дабы чрез них все ведать. Он себя во всех делах необходимо нужным и полезным делает. Политик себя потому за совестнаго человека признавает, что совесть свою всегда штатскими резонами успокоивает.
§29.
Als Romulus den neuen Staat von Rom gründete; so theilete er alles zu der Republik gehörige Land in drey gleiche Theile. Ein Theil wurde zu Unterhaltung der königl. Gewalt, oder zu den Domainen des Staats genommen, der zweyte Theil wurde zu den Kosten der Religion und zum Unterhalt der Priester bestimmet, und der dritte Theil wurde zum Privateigenthum ausgesetzet. Fast eben so finden wir in den ältesten Zeiten die Eintheilung der Ländereyen in Egypten, obgleich von dem Ursprunge dieser Eintheilung keine Nachricht vorhanden ist. Der zum Privateigenthum ausgesetzte Theil des Landes wurde von Romulus unter die neuen Bürger zu gleichen Theilen ausgetheilet. Eben dieses that Lycurg zu Sparta: und Plato wollte gleichfalls, daß solches in seiner Republik geschehen sollte. Diese gleiche Eintheilung ist auch bey Errichtung einer neuen Republik nicht allein der Billigkeit gemäß: denn in diesem Falle kann außer ganz besondern Umständen keinem Bürger ein Vorzug zugestanden werden; sondern die Wohlfahrt des Staats erfordert es auch die Bürger so viel möglich bey gleichen Vermögen zu erhalten.
§29.
Ромул основав новое общество в Риме, разделил всю области своея принадлежащую землю на-три равныя части. Одна часть была взята на содержание царския власти или в казенныя маетности; вторая назначена была на употребление и обряды веры и на содержание священников, а третия часть была разделена по прочему народу. Подобное ж сему обстоятельству в разделе земли находим в древния времяна в Египте, хотя о начале сего раздела никакого известия и не имеем. Для простых людей определенная часть земли была Ромулом на равныя части разделена между новыми его гражданами. Тож учинил и Ликург в Спарте: да и Платон почитал тож нужным в своем общенародии. Сие равное разделение не токмо согласно с справедливостию, а особливо при учинении новаго общества; ибо в сем случае [с. 36] для весьма особливых обстоятельств никоторому гражданину не надлежит давать преимущества, да и благополучие народа требует, чтоб граждане, елико можно, равное имение имели.
Erzeigt der gemeine Mann dem Höhern in Rücksicht der Geburt, des Standes oder der Würde seine Ehrfurcht, so ist es Pflicht, dem gemeinen Manne die Achtung zu erweisen, die er als Mensch, als nützlicher Bürger des Staates verdient.
Es ist oft nur das herrschende Vorurtheil, das den Rücken des gemeinen Mannes vor Bändern und Sternen, oder dem goldnen Kleide beuget, indessen der Mensch, der diese Prunkzeichen an sich trägt, oft nicht das geringste Verdienst hat.
Ежели простой человек оказывает свое уважение вышшему по его [c. 203] роду, состоянию или достоинству; то долг настоит оказывать оное и простому человеку, который заслуживает оное как человек и гражданин государства.
Часто один господствующий предразсудок заставляет простаго человека нагибать свою спину пред знаками чести и золотым платьем, хотя украшающийся ими человек не имеет иногда ни малейшаго достоинства.
Im übrigen haben sie das Principium, daß sie auf den Stand [S. 259] und Herkommen nicht / sondern bloß auf Tapfferkeit sehen / daher Kühhirten und anderer gemeinen Leute Kinder / wenn sie sich wohl aufführen / zu denen höchsten Dignitäten bey ihnen gelangen können.
И в по[с]ледка[х] они турки того не смотрят что[б] бы[л] поро[д]ной или ц[а]рского колена но хра[б]рства ево смотря[т] и слу[ж]бу ево и то часто у ни[х] бывае[т] что ис по[с]тухо[в] и из ыны[х] просты[х] людей которой себе мало свою слу[ж]бу показа[л] и хра[б]рство име[л] (FIV 114: итех) в великие чины ставя[т].
О Доеце бо[л]ши о[б]ретае[т]са описаное аки про единого насле[д]ника и хотя о[н] про[с]той ч[е]л[о]в[е]к бы[л] о[д]нако[ж] ево ц[а]ре[м] изобрали како иные описатели пишут, за то что о[н] проти[в]нико[в] и[з]коренил которы противо после[д]него владения бу[н]товали и ме[ж] сограни[ш]ными г[о]с[у]д[а]ри ми[р] учини[л] свои[м] разумо[м] и то учини[л] о[н] не страхо[м] или не оружием но смо[т]ря на правду, и тем он серца свои[х] по[д]даны[х] к себе склони[л], и пока о[н] еще на престо[л] вступи[л] и проси[л] о[н] что[б] ему полаты построили, которы достойны той че[с]ти котору они ему хотя[т] да[ть]...
Von Dejoces finden wir etwas mehr gemeldet / denn von einem seiner Nachfolger / welcher / ob er schon nicht mehr denn ein gemeiner Mann gewesen / wie einige Autores wollen / ward er dennoch zum Könige erwehlet / weil er die Partheyen vertilget hatte / welche sich unter der letzten Regierung angesponnen / und daneben durch seine vortreffliche Geschicklichkeit und Klugheit alle diejenigen Kriege beygeleget / welche unter seinen Nachbahren geführet wurden. Es geschahe nicht durch Furcht / noch weniger durch Waffen / sondern in Ansehung der Beobachtung der Gerechtigkeit / daß er sich die Hochachtung aller seiner Unterthanen zuwege brachte / und eben / ehe er noch auff (S. 296) den Thron kam / begehrte er von ihnen / einen Pallast zu bauen / der sich mit der Würde / die sie ihm zu geben vorgenommen hätten / schickte...