Transportez vous en Egypte, & vous verrez que si leur décadence a rendu inutile dans Lacédémone le sage gouvernement de Lycurgue; leur sainte austérité a autrefois purifié jusqu’au despotisme même. Les Rois d’Egypte n’avoient que les Dieux au-dessus d’eux, & ils partageoient en quelque sorte avec eux l’hommage de leurs sujets. <…>. Quelque terrible que dût être ce pouvoir sans bornes entre les mains d’un homme, les Egyptiens n’en éprouverent aucun effet funeste, parce qu’ils avoient des mœurs, & en donnerent à leur Maître. Il n’étoit point permis à ces Monarques tout-puissants d’être avares oisifs, prodigues ou voluptueux.
Перейдите в Египет, и увидите, ежели падение нравов в Лакедемонии учинило безполезным мудрое Ликургово правление, вопреки тому святая в Египет строгость, наперед сего очищала все даже до самовластия самаго. Цари Египетские, кроме богов никого над собою не имели, и почти делилися некоторым образом с богами в жертвоприношениях от своих подданных. <…>. Как страшна ни должна была быть неограниченная власть в руках единаго человека, Египтяне однако не претерпевали от того никакого действа [с. 64] бедственнаго, для того, что они имели благонравие, да и Государю своему оное преподавали. Не дозволено было тем всемогущим монархам быть скупыми, праздными, розточительными, роскошными.
<…> il étudia les causes accidentelles qui retardent ou accélèrent la chute des Empires, les fautes des Rois, les erreurs des peuples, l'effet des passions, l’ambition, le ferment le plus destructeur de tous les états. Il en tiroit des conséquences, des régles de conduite pour éterniser par sa modération, par sa justice avec ses voisins, par sa fermeté avec ses rivaux, par son desinteressement avec tous, par son amour pour ses sujèts, cette antique monarchie dont il alloit être dépossédé.
<…> случайныя причины, которыя отсрочивают или ускоряют упадок государств, ошибки Государей, заблуждения народов, следствия страстей, любочестия, сильнейшей причины разрушения всех государств. Из того извлекал он следствия, правила поступления, дабы умеренностию своею, правосудием с соседями, твердостию с противниками, безкорыстием со всеми, любовью своею к подданным, превечить древнюю Монархию, которой ему должно было лишиться.
Il ètoit plus difficile de décider à la satisfaction universelle la question de l'exportation des grains. Une secte d'honnêtes gens (a), qui a pourtant enfanté tous les aléaux qui dévorent aujourd'hui la France, vouloit la liberté absolue ; le Roi l'accorda et bientôt le peuple effrayé de ses effets se souleva de toutes parts et la paya de son sang. Le vulgaire croit dans son erreur que les Rois abandonnent le gouvernement aux causes secondes parcequ'il ne voit qu'elles agir.
(a) Les Economistes
Гораздо труднее было решить во удовольствие всеобщее, вопрос о [с. 33] вывозе хлеба. Род добрых людей (*) которые однакож виновники всех нещастий, разоряющих ныне Францию, требовали совершенной в том свободы; Король им оную дал, но в скором времени народ устрашенной действиями оной, возстал со всех сторон и кровью своею пожертвовал за нее. Чернь в заблуждении своем думает, что Государи предоставляют правление вторым причинам, поелику видит токмо их действующими.
M. Necker rentré en place fut le maitre absolu. Son caractère l'y portoit et l'exigeoit ; les circonstances le vouloient. Il commandoit au Roy au nom du bien public, et au nom du Roy à tout le Royaume.
Г. Неккер выступив в должность стал повелителем. Характер его стремился к тому, а обстоятельства того хотели. Он именем общественнаго блага повелевал Королю, а именем Короля всему Государству.
Il regnoit alors dans tout le royaume une grande fermentation ; [р. 29] On crut devoir l'augmenter: La Police de Paris fut absolument paralysée. On disoit tout, on imprimoit tout, on faisoit tout. Les révolutionnaires se rassemblerent publiquement, écrivirent dans les provinces, soulevèrent tous les esprits, calomnierent tous les gens en place. <…> Ils devoient flater M. Necker d'être le ministre de la nation contre le Roi et Louis XVI. d'être l'heureux temoin du bonheur de la nation.
В то время по всему Государству владычествовало великое смятение; за нужное почли увеличить оное: Парижская полиция была в совершенном расслаблении. Говорили, печатали, делали все, что хотели. Революционисты общенародно собирались, писали в провинции, возмущали все умы, клеветали всех чиновников <…> . Хотели ласкать Г. Неккеру, что он министр нации против Короля, а Людовик XVI, что он щастлиый очевидец благоденствия народнаго.
Le véritable souverain d'alors, le ministre de la révolution sentoit son credit chanceler. L'assemblée usurpatrice menacoit de se soustraire à son influence. Il choisit au hazard quelques uns des décrets odieux qu'elle venoit de rendre et dicta au Roy au nom du bien public des observations qui irritèrent l'assemblée au lieu de la soumettre. Le ministre qui avoit agi sacrifia le Roi qui n'avoit que signé.
Настоящий Государь тогдашний, Министр революции, почувствовал силу свою колеблющуюся. Хищническое собрание грозило избыть его влияния. Он выбрав на удачу несколько гнусных определений, оным зделанных, именем общественнаго блага внушил Королю примечания, которые раздражили собрание вместо покорения. Министр действовавший пожертвовал Государем токмо подписавшим.
Между тем составляется 3 е собрание. При начале своем думает оно, что уничтожило Королевское достоинство и желает уже судить Короля. Бездельники, по какому праву дерзаете вы быть судьями Государя вашего? Но они не внемлют ни гласу правосудия, ни воплю человечества.
Следовательно Король, репрезентант народа, не мог быть следуем, обвиняем и СУДИМ в том, что говорил, писал, или делал в отправлении Королевской должности ни в какое время, даже и по законном сложении короны.
Il est donc consommé cet attentat horrible, il est consommé et je contiendrois mon indignation et je n'appellerois pas la vengeance du ciel et de la terre sur la tete des scélérats, des monstres dont les mains sacrilèges ont déshonoré le nom françois, révolté la nature entière, assassiné la patrie, fait couler le sang de tant de Rois ! O mon maitre, o mon Roi, assés d'autres Vous loueront; l'histoire vous immortalisera; la religion vous décernera la palme du martyre <…>.
Когда уже свершилось ужасное преступление, то могу ли я воздержать мое негодование, могу ли не призывать отмщения неба и земли на главу злодеев, на главу извергов, коих нечестивыми делами посрамлено имя Французов, возмущена вся природа, умерщвлено отечество и пролита кровь толиких Государей! Без меня довольно других, которые восхваляют тебя, Государь злополучный! История предаст безсмертию [с. 2] имя твое; религия определит тебе венец мученической <…>.
L. 363. <...> les Rois de Sicile en ont démontré au Saint-Siége la réalité, et se sont toujours maintenus dans la possession de leurs droits, qui leur deviennent d’autant plus précieux, qu’ils servent à contre-balancer l’autorité que les Papes prétendroient s’arroger dans le royaume de Naples, en leur qualité de Seigneur suzerain.
П. 351. <…> Короли доказали Св. Престолу противное, и всегда удерживались в своих правах, кои чинятся для них тем важнее, что служат к перевесу власти, которую Папы ищут присвоить себе в Неаполитанском Королевстве в качестве властителей.
L. 363. La convocation du Parlement se fait par le Roi, quand il le juge à propos. Ceux qui ne peuvent y assister, envoient à leur place des hommes qui les représentent et qui ont le titre de Procureurs. Les villes envoient des Députés, excepté celles de Palerme et Catane, qui envoient des Ambassadeurs. L’ouverture du Parlement se fait par le Vice-Roi, qui expose les demandes du Souverain.
П. 351. Созывание парламента чинится от Короля, когда он заблагоразсудит. Не могущие на оном присутствовать, посылают на свои места других, кои их представляют и носят звание прокуроров. Города назначают депутатов, кроме Палермы и Катаны, кои отправляют послов. Открытие парламента чинится чрез Вицероя: он предлагает требовании Государя.
L. 372. <...> les Rois de Sardaigne ont toujours la plus grande attention à choisir des Magistrats aussi savans qu’integres et laborieux pour rendre la justice : ils ont fait choix également de Prélats, dont la science et les moeurs pouvoient être propres à instruire et à édifier des peuples qui vivoient dans une crasse ignorance.
П. 359. <…> Сардинские Короли стараются всегда выбирать начальников правосудия из людей ученых, правдивых, трудолюбивых. Равномерно в Прелаты производят они особ, коих знание и нравы способны к наставлению и к примеру народа, но ныне живущего в самом глубоком невежестве.
L. 353. Les grandes charges de la Couronne, les ambassades, et presque toutes les places distinguées, sont également remplies par la noblesse. Les premieres ne donnent plus la même autorité dont jouissoient ceux qui les possédoient anciennement, et qui élevoient leurs prétentions, chacun dans l’exercice de leurs charges, à l’égal des Souverains. Aujourd’hui les titres sont, il est vrai, conservés ; le Roi les confere aux plus grands Seigneurs de son royaume : mais les fonctions sont extrêmement limitées.
П. 342. Большие Коронные чины, Посольствы, и почти все отменные места занимаются Дворянством. Первые не дают уже той власти, какую имели в старину, и которая чинила получивших оные, каждаго в исправлении своей должности, почти равным с Государем. Ныне поистинне звании збережены, и Король раздает оные первым Господам, но должности крайне ограничены.
L. 353. Un des premiers objets qui fixerent l’attention du Roi à son avénement au trône, fut de mettre les troupes de terre sur un pied respectable. La politique l’exigeoit pour être au ton de tous les autres Princes de l’Europe, mais plus particuliérement dans un pays où le défaut de forces suffisantes avoit permis aux factieux d’entretenir cette suite continuelle de troubles si funestes au bien de l’Etat.
П. 342. Первой предмет, за которой Король принялся по своем возшествии, было приведение сухопутных войск в почтенное состояние. Политика требовала быть наровне с другими Европейскими Государями, и особливо в такой земле, где не имение достаточнаго войска позволяло бунтующим продолжать замешательствы столь вредные благу Государства.
L. 353. Lorsqu’il est question de rétablir une nation dégradée, lui donner en quelque forte une nouvelle existence, et lui rendre toute l’énergie qu’elle a perdu, il n’est pas surprenant que certaines parties dans l’administration, soient encore languissantes, Vouloit même trop [p. 179] se hâter, ce seroit s’exposer au danger de rendre les plus beaux projets inutiles. <...> Cependant, pour mettre autant d’ordre qu’il a été possible dans le gouvernement, le Roi a créé un Conseil d’Etat, composé des Ministres les plus habiles, et auquel se rapportent toutes les affaires importantes.
П. 342. Когда идет дело о возстановлении униженнаго народа, о доставлении ему некоторым образом новаго бытия, о вселении в него потерянной силы; не удивительно, что некоторыя части правления, еще не совсем оживотворены; да и спешить тем с лишком много не льзя, не подвергаясь опасности учинить наилучшие намерении безполезными. <…> Для заведения, сколько можно, порядка в правлении, Король учредил Штатской совет, составленной из искуснейших Министров; в которой взносятся все важные дела.
L. 353. <...> le Roi, quoique revêtu de toute l’autorité monarchique, n’est pas encore le maître de faire tout le bien qu’il desireroit. Il a sans cesse à lutter contre les obstacles et les abus du gouvernement féodal qui subsiste en son entier dans les royaumes de Naples et de Sicile, et de la même [p. 184] maniere que les Normands l’y établirent.
П. 342. <…> Король, хотя имеет всю монаршую власть, не в силах еще зделать все добро, как желает. Оп принужден безпрестанно бороться с препятствиями и [с. 136] злоупотреблениями Феодальнаго правления, которое продолжается в Неапольском и Сицилийском Королевствах, во всей своей целости, и точно еще так, как установили его Нормандцы.
L. 322. Héritier de la justice et de la bonté de ses Ancêtres, ce Prince a réuni [p. 89] dans un corps de Loix, tout ce qui peut assurer la paix et le bonheur d’un Etat. Au lieu de cette politique sombre et menaçante, qui ne marche qu’à l’ombre de la terreur qu’elle inspire, vous y verrez cet esprit de douceur et d’humanité, qui répand tant de charmes sur le gouvernement des bons Rois.
П. 311. Наследствовав доброту и справедливость своих предков, сей Государь соединил в одну книгу законов все то что может убезпечить спокойствие и счастие Государства. Вместо угрюмой и грозной политики, которая ходит только под тению вселяемаго ею страха, найдете вы в сем уложенье дух тихости и человеколюбия, которое толикими прелестями покрывает правление добрых Королей.
L. 339. Telle étoit la constitution fondamentale de cet Etat, qui n’étoit ni purement Monarchique, ni entierement Républicain. Le Roi, le Sénat et le Peuple vivoient, pour ainsi dire, dans une dépendance réciproque, d’où résultoit un équilibre d’autorité, qui, en modérant celle du Prince, assuroit le pouvoir du Sénat et la liberté du Peuple.
П. 328.Таково было коренное основание сего Государства, которое впрочем не можно назвать ни совершенно монархическим, ни совсем республиканским. Король, Сенат и народ жили, так сказать, во взаимной зависимости; а из сего изтекало равновесие власти, которая, умеривая власть Государя, убезпечала могущество Сената и вольность народа.
Les Rois sont obligés de garder les loix civiles qu'ils font pour le bien de l'Etat ; Car encore qu'ils ne se doivent pas d'obéissance à eux-mêmes, ils ne peuvent la refuser legitimement à Dieu qui est leur Souverain, ni à la loi naturelle qui veut que la tête soit dans une grande union, & dans une parfaite intelligence avec les autres parties qui composent le corps ; & que le Chef & le Maître des peuples ne condamne pas lui-même ce qu'il commande aux autres d'aprouver & de recevoir comme une chose très - conforme à la raison.
Государи обязаны хранить гражданские права, которые он сочиняют для благополучия общества, ибо хотя они и не обязаны иметь послушание к себе самим, но должны показывать оное Богу, своему монарху, повиноватся также естественному праву, которое требует тово, чтоб голова пребывала с протчими частьми, составляющими весь корпус, в совершенном согласии, то есть чтоб и государь не опровергал сам тово, что повелевает делать другим.