Гл. 6. <…> достойно и праведно есть рабу господина, а подданному Государя, и самодержца своего знать <…>.
[Richesses du Clergé] Le Clergé possédoit lui seul plus de biens que le Roi, & même que tous les autres Etats du Royaume ensemble [p. 7] ils joüissoient des droits d’amende & de confiscation, qui appartenoient anciennement au Domaine du Prince. Ils avoient acquis insensiblement par des Fondations & legs pieux, plusieurs Fiefs de la Couronne: le Domaine du Clergé pouvoit bien augmenter par des donations <…> Ils exigeoient du Roi avant que de le reconnoître pour Souverain, & ils l’obligeoient de jurer avant que de faire la Cérémonie de son Couronnement, qu’il les conserveroit [p. 8] inviolablement dans la possession de leurs droits & de leurs priviléges <…>. Ces Prelats fiers de leurs richesses & du nombre de leurs vassaux, s’érigerent insensiblement en petits Souverains <...>.
[Богатство духовенства] Духовенство одно владело большими имениями, нежели Король и все другие государственные чины вместе. <…> [с. 8] Они пользовались правом денежнаго наказания, и конфискации имений, которыя в древния времена принадлежали к доходам государевым. Они чрез подаяния приобрели нечувствительным образом многия государственныя вотчины, чрез что их доходы весьма умножались <…> [с. 9] Они прежде признания Короля за своего Государя, и прежде коронации принуждали его клясться, что он ненарушимо хранить будет права их и привилегии <…>. [с. 10] Сии прелаты надменные своими богатствами и множеством своих Вазаллов, нечувствительным образом делались малыми самодержцами.
Le Chancelier représentoit incessamment aux principaux Députez que les Royaumes ne se devoient pas gouverner par les maximes des Prêtres & des Moines, qui ont des intérêts differens de ceux de l’Etat, & qui reconnoissent même un Prince Etranger pour Souverain dans la personne du Pape. Que selon l’exigence des tems & du bien public, le salut de l’Etat devoit être la premiere de toutes les Loix, & que toutes les autres constitutions humaines n’étant faites que pour l’entretien & la conservation de la société civile, le Prince & le Souverain Magistrat devoit être Maître de les changer suivant le besoin & la disposition de chaque Nation.
Канцлер представил тотчас главнейшим депутатам, что государства не должно управлять по мнению духовных, которых польза различествует от государственной пользы, и которые в особе Папской признают иностраннаго обладателя за своего самодержца; что смотря по нужде времени и общей пользе, благосостояние государства почитать должно за главнейший из всех законов, и как все человеческие уставы зделаны для содержания и соблюдения гражданскаго общества, то Государь и главное правительство должны [с. 167] иметь власть в перемене их, смотря по нужде и способности всякаго народа <...>.
Le Peuple Romain, presque toujours abandonné de ses Souverains, commença à le devenir, & à faire des Traités pour sa conservation ; ce qui est le moyen le plus légitime d’acquérir la souveraine puissance : c’est ainsi que l’Armorique & la Bretagne commencerent à vivre sous leurs propres loix.
Римский народ, почти всегда оставляемый от своих самодержцев, начал управлять сам собою, и делать договоры [с. 253] для своего сохранения; что служит законным средством к приобретению самодержавной власти: таким же образом Арморика и Британния начали жить по собственным своим законам.
Mais les divisions, toujours nécessaires dans un gouvernement Républicain pour le maintenir, ne pouvoient être que fatales à celui des Empereurs, parce qu’elles ne produisoient que le [р. 252] changement du Souverain, & non le rétablissement des Loix & la cessation des abus.
Но разпри, служащия всегда к утверждению вольнаго правления, пагубны были для единовластнаго; понеже оныя производят только перемену самодержца, а не возстановление законов и уничтожение злоупотреблений.
En remontant à l’origine des choses, pour discerner en quoi consiste la générosité d’un souverain, nous trouvons qu’un prince étant le premier serviteur de l’état, lui doit compte de l’usage qu’il fait des fonds publics, qu’il en doit destiner une certaine somme au soutien de sa dignité, le reste à récompenser les services & le mérite, à rendre par ses largesses l’état opulent ; entretenir l’égalité des conditions, ne pas fouler les pauvres pour engraisser les riches, secourir avec prodigalité les miseres publiques, soulager les malheureux en tout genre, de tout espece, de toute condition, mettre de la magnificence en tout ce qui intéresse le corps de l’état en général, & diriger le but de ses dépenses au plus grand avantage de ses peuples.
Восходя к началу вещей, дабы разсудить в чем состоит щедрость самодержца, мы находим, что Государь будучи первым слугою в государстве, должен дать ему отчет в употреблении им народных доходов, что надлежит ему определить известное число тех для содержания себя по своему достоинству, а оставшее от того употребить в награждение за заслуги и достоинства, учинить чрез свою щедрость изобилие в государстве, наблюдать равенство во всех состояниях, не обирать, для обогащения знатных и довольных людей бедных, помогать изобильно бедности подданных, утешать нещастных во всяком роде, чине и состоянии, учинить великолепным все то, что пользует вообще благосостоянию общества и править целью своих росходов к главной пользе своего народа.
Tous les chrétiens étoient soumis au pape, qu’ils croyoient infaillible ; ce qui rendoit son pouvoir plus étendu que celui du souverain le plus despotique. Un misérable moine s’éleva contre une puissance si solidement [p. 270] établie, & la moitié de l’Europe secoua le joug de Rome.
Все Христиане были покорены Папе, котораго почитали безпорочным; а сие и делало власть его пространнее, нежели самаго самовластнаго Самодержца[;] против сей, столь сильно утвержденной власти, поднялся бедной монах, а от того половина Европы, и отвергла Римское иго.
Dans les monarchies la religion protestante, qui ne releve de personne, est entierement soumise au gouvernement ; au lieu que la catholique établit un état spirituel, tout-puissant, fécond en complots & en artifices, dans l’état [p. 277] temporel du prince ; que les prêtres qui dirigent les consciences, (& qui n’ont de supérieur que le pape,) sont plus maîtres des peuples, que le souverain qui les gouverne ; & que par une addresse à confondre les intérêts de Dieu avec l’ambition des hommes, le pape s’est vu souvent en opposition avec des souverains, sur des sujets qui n’étoient aucunement du ressort de l’église.
Dissertation sur les raisons d’etablir ou d’abroger les loix. Р. 4
Il paroit probable que les Péres de Famille ont été les premiers Législateurs. Le besoin d’établir l’ordre dans leurs Maisons, les obligea sans doute à faire les Loix Domestiques. Depuis ces premiers tems, & lorsque les Hommes commencerent à se rassembler dans des Villes, les Loix de ces Jurisdictions particulières se trouvérent insuffisantes pour une Societé plus nombreuse.
В Монархиях Протестантской закон приличнее, потому, что он не возстает ни [с. 244] против кого и покоряется правлению совершенно, вместо того, что Католической, в свецком государстве каждаго владетеля имеет особливой сильной и плодоносной в умыслах и хитростях духовной чин. Попы, которые судят над совестьми и кои не имеют над собою главнаго кроме Папы больше властны над народом, нежели Государь, которой ими правит и что по хитрости их смешивают они волю Божию с человеческим любочестием. Папа споривал часто с самодержцами о таких подданных, которые ни мало не были подвержеными церковной власти.
Разсуждение о причинах установления, или уничтожения законов. С. 338
Вероятно кажется, что старейшины над семьями были первыми законодателями. Нужда завесть порядок в своих домах, без сумнения принудила их сделать домашние законы. После сих первых времен и как люди начали жить по городам, законы сего домашняго правосудия стали быть недостаточны для многочисленнейшаго общества.
De l’union des Villes se formerent des Républiques ; & par la pente que toutes les choses humaines ont à la vicissitude, leur Gouvernement changea souvent de forme. Lassé de la Démocratie, le Peuple passoit à l’Aristocratie, à laquelle il subsistuoit même le Gouvernement Monarchique : ce qui arrivoit en deux maniéres; ou lorsque le Peuple mettoit sa confiance dans la vertu éminente d’un de ses Citoiens ; ou lorsque par artifice quelque ambitieux usurpoit le souverain Pouvoir. Il est peu d’Etats qui n’aïent pas essaïé [p. 6] de ces différens Gouvernemens ; mais tous eurent des Loix différentes.
От соединения городов произошли республики, и по склонности, которую все люди в себе к перемене ощущают, правление их часто переменяло вид. Не терпя общенароднаго правления, народ поручал оное вельможам, на коих место поставлял самодержцев, что случалось двояким образом: или когда народ возлагал свою надежду на отличную одного из своих граждан добродетель; или когда чрез пронырство какий властолюбивый похищал единоначальную власть. Мало таких государств, которыя бы не изведали сих разных правлений, но все имели различные законы.
On trouve trois sortes de Loix dans tous les Païs ; à sçavoir, celles qui tiennent à la Politique, & qui établissent le Gouvernement ; celles qui tiennent aux Moeurs & qui punissent les Criminels; & enfin les Loix Civiles, qui réglent les Successions, les Tutelles, les Usures & les Contracts. Les Legislateurs, qui établissent des Loix dans des Monarchies, sont ordinairement eux-mêmes Souverains : si leurs Loix son[t] douces & équitables, elles se soutiennent d’elles-mêmes ; [p. 27] tous les Particuliers y trouvent leur avantage : si elles sont dures & tyranniques, elles seront bientôt abolies ; parce qu’il faut les maintenir par la violence, & que le Tyran est seul contre tout un Peuple, qui n’a de désir que de les supprimer.
Dans plusieurs Républiques, où des Particuliers ont été Legislateurs ; leurs Loix n’ont réüssi qu’autant qu’elles ont pû établir un juste équilibre entre le Pouvoir du Gouvernement & la Liberté des Citoiens.
В каждой земле находим мы троякое законов разделение; то есть те, которые надлежат до Политики, и на которых основано стоит правление, те, которые касаются до нравов, и наказывают преступников, наконец гражданские законы, которые учреждают наследства, опекунства, рост и договоры. Законодатели, поставляющие законы в монархиях, обыкновенно они же сами суть и самодержцы: ежели их законы кротки и справедливы, то они сами чрез себя сохраняются, все подданные находят в них свой прибыток, ежели они жестоки и безчеловечны, то скоро потреблены будут, понеже их должно сохранять чрез насилие, и для того, что тиран один не может стоять против всего народа, который ничего больше не желает, как их изтребления.
Во многих республиках, где граждане были законодателями, законы их по стольку могли успеть, по скольку могли они уставить надлежащее равновесие между властию правления и вольностию граждан.
SOUVERAINS, s. m. pl. (Droit naturel & politiq.) Ce sont ceux à qui la volonté des peuples a conféré le pouvoir nécessaire pour gouverner la société.
L’homme, dans l’état de nature, ne connoît point de souverain ; chaque individu est égal à un autre, & jouit de la plus parfaite indépendance <…>.
Les hommes ne se sont mis en société, que pour être plus heureux ; la société ne s’est choisi des souverains que pour veiller plus efficacement à son bonheur & à sa conservation. <…>
Les peuples n’ont point toujours donné la même étendue de pouvoir aux souverains qu’ils ont choisis. L’expérience de tous les tems apprend, que plus le pouvoir des hommes est grand, plus leurs passions les portent à en abuser : cette considération a déterminé quelques nations à mettre des limites à la puissance de ceux qu’elles chargeoient de les gouverner. Ces limitations de la souveraineté ont varié, suivant les circonstances <…> Il faut cependant que la limitation du pouvoir ait elle-même des bornes. Pour que le souverain travaille au bien de l’état, il faut qu’il puisse agir & prendre les mesures nécessaires à cet objet ; ce seroit donc un vice dans un gouvernement, qu’un pouvoir trop limité dans le souverain : il est aisé de s’appercevoir de ce vice dans les gouvernemens suédois & polonois.
D’autres peuples n’ont point stipulé par des actes exprès & authentiques les limites qu’ils fixoient à leurs souverains ; ils se sont contentés de leur imposer la nécessité de suivre les lois fondamentales de l’état, leur confiant d’ailleurs la puissance législative, ainsi que celle d’exécuter. C’est-là ce qu’on appelle souveraineté absolue. Cependant la droite raison fait voir qu’elle a toujours des limites naturelles ; un souverain, quelque absolu qu’il soit, n’est point en droit de toucher aux lois constitutives d’un état, non-plus qu’à sa religion ; il ne peut point altérer la forme du gouvernement, ni changer l’ordre de la succession, à-moins d’une autorisation formelle de sa nation. D’ailleurs il est toujours soumis aux lois de la justice & à celles de la raison, dont aucune force humaine ne peut le dispenser.
Lorsqu’un souverain absolu s’arroge le droit de changer à sa volonté les lois fondamentales de son pays ; lorsqu’il prétend un pouvoir arbitraire sur la personne & les possessions de son peuple, il devient un despote. Nul peuple n’a pu ni voulu accorder un pouvoir de cette nature à ses souverains ; s’il l’avoit fait, la nature & la raison le mettent toujours en droit de réclamer contre la violence. Voyez l’article Pouvoir. La tyrannie n’est autre chose que l’exercice du despotisme.
САМОДЕРЖЦЫ (право естеств. и полит.) суть те, которым воля народов поручила власть нужную для управления обществом.
Человек в естественном состоянии не ведает Самодержца : каждый частный человек равен другому и пользуется всесовершеннейшею независимостью.
[с.87] Люди собрались в общество чтоб быть благополучнейшими ; общество избрало себе Самодержцев, чтобы чрез них больше и действительнее утвердити благоденствие свое и сохранить себя в целости. <…>
[с. 88] Народы не всегда давали равную власть Самодержцам, которых они избирали. Опыт всех времен доказывает что, чем больше страсти приводят их к употреблению оныя во зло. В разсуждении сего некоторые народы положили пределы власти [с. 89] тех, коим отдали себя в управление. Сии ограничивания переменялися по обстоятельствам <…>. В прочем нужно что бы самое ограничение власти имело пределы : а дабы Самодержец имел попечение о [с. 90] благе общем, надобно чтоб он мог действовать и принимать меры нужныя для сего предлога. И так власть Самодержца весьма ограниченная, будет порок во правлении : легко можно приметить таковой порок во правлении Шведском и Польском.
Другие народы договорами нарочно учиненными и неоспоримыми не предохранили пределов полагаемых ими своим Самодержцам : но только предписали им необходимо следовать законам в основание положенным в государстве, поверяя им в прочем власть законодательную так равно как и исполнительную. Таковое самодержавство называется самодержавством совершенным. Однако здравый разсудок показывает, что оное всегда имеет естественные пределы : Самодержец, сколь ни совершенна власть его, не имеет права касаться законам составляющим государство, ниже вере ; не может переменять образа правления, [с. 91] ни порядка наследства без точнаго уполномочивания народнаго, и всегда подвержен он законам правосудия и благоразумия, от которых ни какая человеческая сила свободить его не может.
Когда Самодержец совершенный старается присвоити право переменять по своей воле законы за основание принятые в его государстве ; когда требует власти произвольныя над животом и имением народа своего, тогда делается он Деспотом. Ни какий народ не мог и не желал дать таковыя власти своим Самодержцам : если же он то учинил, естество и благоразумие всегда подает ему право противится насилию. Тиранство есть ни что иное, как произведение в действо Деспотисма т.е. безпредельныя власти.
SUJET, s. m. (Gouvernement civil.) on nomme sujets tous les membres de l’état, par opposition au souverain, soit que l’autorité souveraine ait été déférée à un seul homme, comme dans une monarchie, ou à une multitude d’hommes réunis, comme dans une république : ainsi le premier magistrat de cette république même, est un sujet de l’état. <…>
Les sujets d’un état sont quelquefois appellés citoyens ; quelques-uns ne font aucune distinction entre ces deux termes, mais il est mieux de les distinguer. Celui de citoyen doit s’entendre de tous ceux qui ont part à tous les avantages, à tous les privileges de l’association, & qui sont proprement membres de l’état, ou par leur naissance, ou d’une autre maniere ; tous les autres sont plutôt de simples habitans, ou des étrangers passagers que des citoyens ; pour les serviteurs, le titre de citoyens ne leur convient qu’en tant qu’ils jouissent de certains droits, en qualité de membres de la famille d’un citoyen, proprement ainsi nommé, & en général, tout cela dépend des lois & des coutumes particulières de chaque état.
ПОДДАННЫЙ (правл. Гражданское) Подданными называются все члены государства в разсуждении своего Самодержца, одному ли человеку поручена власть [с. 97] самодержавная как в Единоначалии, или многим людям купно как в республике : и так первый градоначальник республики есть подданный государства. <…>
[С. 99] Подданных иногда называют гражданами : некоторыя писатели ни какого не делают различия между сими двумя именами, но лутче различить оныя. Имя гражданин должно простираться на всех имеющих участие во всех выгодах и во всех преимуществах сообщества, которые суть собственно члены государства по природе своей, или другим каким образом ; все же прочие суть больше простые жители или странствующие иностранные, нежели граждане. Слуг почитать гражданами можно только потому, что они пользуются некоторыми правами аки бы члены семьи гражданина, собственно так именуемаго : но вообще все сие зависит от законов и особливых обыкновений каждаго государства.
Les principales loix relatives à la nature de la démocratie sont que le peuple y soit, à certains égards, le monarque ; à [р. lv] d’autres, le sujet ; qu’il élise & juge ses magistrats ; & que les magistrats, en certaines occasions, décident. La nature de la monarchie demande qu’il y ait, entre le monarque & le peuple, beaucoup de pouvoirs & de rangs intermédiaires, & un corps dépositaire des loix, médiateur entre les sujets & le prince.
Первейшие законы относительные к естеству в общенародном правлении, суть те, что тут народ есть некоторым образом самодержец; что избирает и судит своих правителей, и что правители в некоторых случаях постановляют определения. Естество самодержавнаго правления требует того, что бы между Государем и народом были многия посредствующие власти, чины и некоторое тело составляющее хранилище законов и посредника между подданными и Государем.
Lorsque dans la république, le peuple en corps a la souveraine puissance, c’est une démocratie. Lorsque la souveraine puissance est entre les mains d’une partie du peuple, cela s’appelle une aristocratie.
Le peuple, dans la démocratie, est à certains égards le monarque ; à certains autres, il est le sujet.
Когда в общенародной державе (*) весь народ имеет верьховную власть; то сие называется Народным правлением (**); а если та же власть находится в руках у некоторой части народа, то сие называется Вельможным правлением (***).
Народ в народном правлении есть в некоторых обстоятельствах самодержец †, а в некоторых, подданный.
*) Республика.
**) Димократия.
***)Аристократия.
†) Монарх.
Le pouvoir intermédiaire subordonné le plus naturel, est celui de la noblesse. Elle entre en quelque façon dans l’essence de la monarchie, dont la [р. 32] maxime fondamentale est, point de monarque, point de noblesse ; point de noblesse, point de monarque ; mais on a un despote.
Les tribunaux d’un grand état en Europe frappent sans cesse depuis plusieurs siecles, sur la juridiction patrimoniale des seigneurs & sur l’ecclésiastique.
Власть посредствующая подчиненная схосдственнейшая с естеством есть дворянство. Оно входит некоторым образом в состав самодержавия, котораго главное правило в сем состоит; «без самодержца нет дворянства, без дворянства нет самодержца; но имеют там самовластнаго государя.
Правительства некоторыя великия Европейския державы уже из давных времен опровергают наследственный суд знатных господ и духовенства.
Le cardinal de Richelieu, pensant [р. 117] peut-être qu’il avoit trop avili les ordres de l’état, a recours pour le soutenir aux vertus du prince & de ses ministres ; & il exige d’eux tant de choses, qu’en vérité il n’y a qu’un ange qui puisse avoir tant d’attention, tant de lumieres, tant de fermeté, tant de connoissances ; & on peut à peine se flatter que d’ici à la dissolution des monarchies, il puisse y avoir un prince & des ministres pareils.
Comme les peuples qui vivent sous une bonne police, sont plus heureux que ceux qui, sans regle & sans chefs, errent dans les forêts ; aussi les monarques qui vivent sous les loix fondamentales de leur état sont-ils plus heureux que les princes despotiques, qui n’ont rien qui puisse régler le cœur de leurs peuples ni le leur.
Кардинал Ришелье думая, может быть, что он в великое безсилие привел чины государства, имел прибежище для удержания онаго к храбрости своего Государя и его министров; и он требует от них толиких вещей, что по справедливости надобно быть ангелу, что бы иметь только внимания, толико просвещения, толико твердости, и толико знания, и едва ли можно ласкать себя тем, что бы по приведении в разстройку самодержавнаго правления, мог он иметь подобнаго тому Государя и министров.
Как люди живущие под благоразумным правлением несравнено благополучнее тех, кои без законов и предводителей скитаются по пустыням; так самодержцы живущие под основательными законами государства благополучнее самовластных Государей не имеющих [с. 118] ни чего того, что бы могло управлять сердцем народа и их собственным.
Dans le gouvernement despotique, le pouvoir passe tout entier dans les mains de celui à qui on le confie. Le vizir est le despote lui-même ; & chaque officier particulier est le vizir.
В самовластном правлении власть переходит со всем в руки того, кому оная вверяется; Визирь тут делается сам самодержцем, [с. 133] а каждый особенный чиноначальник есть тот же Визирь.
La puissance exécutrice doit être entre les mains d’un monarque ; parce que cette partie du gouvernement, qui a presque toujours besoin d’une action momentanée, est mieux administrée par un que par plusieurs ; au lieu que ce qui dépend de la puissance législative, est souvent mieux ordonné par plusieurs, que par un seul. <…>. Si le corps législatif étoit un temps considérable sans être assemblé, il n’y auroit plus de liberté.
Власть исполнительная должна быть в руках самодержца; для того, что сия часть правления требующая почти всегда скоропостижнаго действия лучше управляется одною особою, нежели многими; так как напротиву того зависящая от законодательной власти часто с лучшею пользою производится, нежели одним. <…>. Если законодательное сообщество чрез долгое время не будет иметь собраний; то тут не будет вольности.
Les grands vassaux, après s’être ainsi assuré la propriété héréditaire de leurs terres & de leurs dignités, entraînés par l’esprit même des institutions féodales, qui tendoient toujours à l’indépendance, quoique fondées sur la subordination, tenterent avec succès sur les prérogatives du souverain, des entreprises nouvelles & plus dangereuses encore. <...> Les idées de soumission politique se perdirent presqu’entiérement, & il resta à peine quelque apparence de subordination féodale. Des nobles qui avoient acquis un pouvoir excessif dédaignoient de se regarder comme sujets. Ils aspirerent ouvertement à se rendre indépendans, & briserent les noeuds qui unissoient à la couronne les principaux membres de l’Etat.
Сильные вазаллы, утвердив таким образом наследственное владение своих земель и своих достоинств, и будучи побуждаемы так же и склонностию к помещечественным установлениям, которыя клонилися всегда к независимости, хотя и были основаны на повиновении, с успехом произвели в действо новыя и опаснейшия еще предприятия касательно преимуществ самодержца <...> [с. 32] Понятия о повиновении политическом почти со всем изчезли, и едва остался некоторый вид повиновения помещечественнаго. Дворяне чрезвычайно усилившиеся гнушались почитаться подданными. Они желали зделаться прямо независящими; и разорвать те союзы, которые главных членов государства связывали с короною.
Les Etats de Hollande étoient cependant dans une grande perplexité, parce qu’ils voyoient bien qu’ils ne pouvoient éviter de recevoir [p. 54] le Duc d’Alençon pour Gouverneur, & que la necessité des affaires les y obligeoit, n’ayant pas d’autre moyen de se mettre en liberté: outre qu’ils l’avoient promis, & qu’enfin il faloit se resoudre, ou à recevoir ce Prince en qualité de Souverain, avec quelques conditions qui moderoient un peu son pouvoir, où à retomber en la puissance du Roi Philippe, qui les avoit traitez en Tyran, & qui n’auroit épargné ni leur corps, ni leur ame: mais ce n’étoit-là que changer un Maître pour un autre; puis que si le Duc d’Alençon venoit à se marier avec la Reine Elisabeth, comme cela devoit arriver selon toute apparence, ils ne pouvoient manquer de tomber en la puissance des Anglois.
Голандские Статы находились между тем в великом недоумении, ибо ясно видели они, что не льзя им было обойтиться без того, чтоб не принять к себе правителем дюка д’Алансона, необходимость же дел их к тому и принуждала, потому что не было для них иных способов к получению вольности своей; сверх того что они сие обещали уже ему, и что наконец должно было решиться, или принять принца сего в достоинстве самодержца, с некоторыми договорами умеривающими самовластие его, либо паки предать себя во власть короля Филиппа, поступавшаго с ними тирански, и который не пощадил бы уже ни тела, ни души их: но сие значило переменить только одного господина на другова; ибо ежели дюк д’Алансон женится на королеве Елисавете, чему надлежало быть по всему видимому, то [с. 65] они не преминут подвергнуть их владычеству Англичан.