Soyions donc persuadez que quelques revolutions qui arrivent dans un Royaume, il faut toûjours s’attacher au Roy; & que c’est le parti le plus juste & le plus avantageux de tous.
И так будем твердо уверены, что, какия бы мятежныя волнования нислучились в Государстве, нам не надлежит отставать от Государя, и что сия сторона всегда наисправедливейшая и наиполезнейшая из всех.
X.
Contre Ceux qui osent censurer le gouvernement.
Ce ne peut estre que par une téméraire presomtion que des sujets trouvent à redire à l’administration de l’Estat, s’imaginant que les affaires publiques iroient mieux si elles estoient conduites selon leurs idées. C’est à eux à se soûmettre aux loix, & à se conformer aux reglemens qui doivent estre observez sans murmure, & sans opposition de leur part. La reformation des abus qui se glissent de tems en temps dans le Royaume, [p. 45] seroit sans doute à souhaiter: mais les moyens de la procurer sont si difficiles, que de l’entreprendre sans une autorité legitime, ce seroit plûtost travailler à ebranler la Monarchie, qu’à y rétablir le bon ordre.
ПРАВИЛО Х.
Противу тех, которые дерзают хулить Правительство.
Сие происходит от продерзостнаго высокомыслия, когда подданные осуждают государственное правительство, думая, что общия гражданския дела̀ лучшим бы образом отправлялись, ежелиб оныя производились по их мыслям. Но они с своей стороны̀, всеконечно долженствуют повиноваться законам, и поступать согласно уставам, которые надобно хранить без роптания, и без сопротивления. Надобно бы желать без сомнения, чтоб исправить злые обычаи, которые по разным временам вкрадываются в государство; но получение к тому средствий толь есть трудно, что предприять оное без власти законныя, [с. 39] то иметь старание чрез сие больше поколебать монархию, нежели ввесть в оную добрый порядок.
Les Negocians sont donc un troisiéme ordre de personnes dont la France a besoin & qui ne lui sont pas moins necessaires que les Soldats & les Laboureurs ; & le Commerce, une profession sans laquelle tout languiroit dans le Royaume, dont les trop heureux habitans seroient, pour ainsi dire, accablez sous leur propre abondance, puisqu’ils ne pouroient ni tout consommer au dedans, ni avoir la liberté d’en répandre une partie au dehors.
По сему: купечество стало третей и такой нужной чин в государстве, в котором для комерции против салдат и крестьянства, неменьшая нужда короне Францусской, а без комерции бы и все королевство в такое худое состояние пришло, чтоб от собственнаго своего благополучия раззорилось, тем более, что сего излишества ни внутри своих земель в пользу употребить, ни вне государства продать не возможет.
Si l’Espagne n’a pas été fertile en géographes comme les pays voisins, l’on en sera bien dédommagé par les nouveaux ordres du gouvernement, pour lever la carte du royaume.
Естьли Гишпания не была изобильна Географами в разсуждении соседних земель, то за то награждены будут новыми учреждениями правления, для снятия общаго чертежа сего королевства.
Plusieurs autres Gouvernements l’ont adoptée avec quelques changements de formalités sous le titre de Transit. Ce mot signifie, en stile de Commerce une permission accordée par le Souverain aux Négociants de faire passer des Marchandises par le Royaume sans qu’elles soient visitées aux Bureaux des Douanes, et sans y payer des Droits.
Многия другия правительства последовали тому с некоторую переменою в обстоятельствах, под именем Транзит, которое в коммерческом штиле значит данное купцам от государя дозволение провозит товары через государство, без осмотра в таможнях, и без платежа пошлин.
Casimir, à peine couronné, vit son Royaume en proie aux Cosaques. Les Cosaques avoient habité les Isles que forme le Borysthène: vrais Pirates qui ne vivoient que le leurs courses. Un Roi de Pologne, Etienne Battori, les avoit attachés à sa Couronne, en les gagnant par ses bienfaits, et en leur montrant une maniere de vivre plus honnête et plus heureuse.
Едва короновался Казимир, то начали казаки грабить его государство. Казаки жили на островках Днепром окруженных, и были настоящие морские наездники, имеющие пропитание свое от набегов. Польский король Стефан Баторий присоединил их тем к своей державе, что пленил оных своими благодеяниями, и показал им пристойнейшую и благополучнейшую жизнь.
Je le souhaite par zele pour la conservation de la personne sacrée du Roi, si nécessaire à son Royaume, et celle de Monseigneur le Dauphin. Je le souhaite pour le bien de l’Etat. Je le souhaite pour le vôtre même : car un des plus grands malheurs, qui vous pût arriver, seroit d’être Maître des autres, dans un âge où vous l’êtes encore si peu de vous même.
Желаю то по усердию для сохранения священнейшей особы Короля, толь нужной для государства, также и для персоны Дофина, желаю то для блага государства, желаю ж и для самих вас: ибо, величайшее несчастие, каковое может с вами случиться, состоит в том, естьли вы будете властителем других, в таких летах, когда столь мало можете владеть сами собою.
Avez-vous étudié la vrai forme du Gouvernement de votre Royaume ?
Старались ли Вы познать истинный вид правления Вашего государства?
Оправляющаяся в Варшаве от болезни своей королева приняла намерение решить судьбу короля и республики. Она пригласив для совета сенаторов во дворец свой, внушила им пагубное состояние Польскаго войска. Все согласились на то, чтоб созвать Речь Посполитую.
Les principaux officiers imitoient l’exemple du prince ; & en partageant entre leurs suivans la portion de terre qui leur étoit échue, ils attachoient à ce don la même condition. Ainsi un royaume féodal ressembloit plus à un établissement militaire qu’à une institution civile. <...> Les noms d’homme & de soldat étoient synonymes.
Главнейшие военачальники подражали примеру Государя; и разделяя между своими подчиненными доставшуюся им часть земли, они присовокупляли к сему подарку такой же договор. Таким образом помещечественное государство [с. 29] уподоблялось больше военному установлению, нежели установлению гражданскому. <...> Имена слуги и воина одно и то же означали.
Il [Marius] fit raser la maison de son ennemi, confisquer ses biens: & pendant que Sylla ajoutoit de grandes Provinces, & des Royaumes entiers à la domination des Romains, il n’eut point de honte de le faire déclarer ennemi de la Republique. Le Senat qui sçavoit ajuster sa Jurisprudence & ses Arrêts à la volonté de ceux qui dominoient n’eut point de peine à le trouver criminel.
Он [Марий] приказал разорить до основания дом своего неприятеля, описать все его имении; и между тем как Силла присовокуплял великие Провинции и целые Государствы к Римской Области, он не устыдился объявить его всенародно врагом Республики. Сенат, умея соглашать свое правосудие и [с. 106] свои Определении с волею господствующих Властей, безспорно признал его злодеем.
Quand les changemens tombent sur de grands objets que des Royaumes ou des Empires font démembrés, affaiblis, détruits, que des Nations s'éteignent, & que la face de l'Univers est, pour ainsidire, changée, on les appelle alors Révolutions. Le tissu de ces Révolutions forme l'histoire universelle du monde, laquelle non seulement rend compte des faits arrives, mais en recherché aussi les causes, et en explique les effets.
Когда перемены упадают на великие предметы, когда государства или империи раздробляются, ослабевают и разрушаются, когда целые народы уничтожаются, и когда все лице земли, так сказать, изменяется, то сие называется революция, т. е. преобращение. Собрание сих преобращений составляет Всеобщую Историю света, которая не только объявляет нам случившиеся деяния, но также изыскивает причины оных, и изъясняет следствия их.
Peu de temps après que le tiers-état se fut introduit dans l’assemblée de la nation, [p. 101] l’esprit de liberté, que cette innovation réveilla en France, commença à produire des effets remarquables. On vit dans plusieurs provinces de ce royaume, la noblesse & les communautés former des associations, par lesquelles elles s’engageoient réciproquement à défendre leurs droits & leurs privileges mutuels contre les procédés arbitraires & redoutables de la couronne.
Вскоре после того как третий чин введен был в народособрании, дух вольности, которую сие новое установление возобновило во Франции, начал производить достойныя примечания дела. Во многих областях сего королевства дворянство и общества составляли союз, чрез который обязывалися они защищать свои права и свои взаимныя преимущества против самопроизвольных и опасных поступков короны.
Мир Италии послужил толко способом завести наижесточайшую войну в Нидерландах, где отозванной из Неаполитанскаго королевства Дюк де Гиз поставлен был главным началником над Французким войском, и поделал чудеса для возстановления славы сея державы.
Cependant Charles fit des efforts pour se mettre en possession du Royaume.
Между тем Карл старался вступить во владение государства.
[Les articles du mariage] Que la Reine seule auroit droit de disposer des Charges, Offices, & Benefices du Royaume, qui ne seroient donnez qu’aux Anglois naturels. Que la Reine seule pourroit disposer aussi des droits d’entrée du Royaume, & d’autres choses appartenant à la Couronne. Que par le premier Parlement qui seroit assemblé, il seroit assigné une pension au Roi convenable à sa qualité. Que tous les Actes publics seroient signez & autorisez par le Roi & par la Reine également.
[из брачного договора Елисаветы] <...> Чтоб одна токмо королева имела право располагать чинами, должностьми и доходами государственными, которые должны получать природные Агличане. Чтоб, подобно сему, однаж только королева располагала правом ввозным и другими делами относящимися к короне. Чтоб в первом парламентском собрании назначить королю пристойное достоинству его содержание. Чтоб все общенародные законы подписаны и утверждены были королем и королевою.
Ainsi la Reine se crût obligée de l’élever aux plus hautes dignitez de l’Etat, & de le rendre le plus grand Seigneur de son Royaume. Personne au moins de ceux qui sçavoient les services que ce Seigneur avoit rendus à la Reine <...> ne trouvoit étrange qu’elle le comblât d’honneurs & de dignitez <...>.
<...> Елисавета считала себя обязанною возвести его [графа Лейчестера] на высочайшую степень государственных достоинств, и сделать главнейшим вельможею королевства своего. Что она жаловала его чинами и препоручала ему первейшия должности, сему никто не удивлялся, по крайней мере из тех, которые знали о услугах оказанных сим вельможею королеве <...>.
Ce discours parût injurieux contre le Roi de France, & Sanci son Ambassadeur en fut extrêmement choqué ; En effet c’étoit plûtôt une Satyre que le raisonnement d’un Ministre d’Etat, dans une Conference <...> faisant semblant de ne rien entendre, il [Sanci] se contenta de faire cette reponse, qu’il ne voyoit pas que les raisons & le discours qu’il venoit de faire eut aucun rapport au sujet dont il s’agissoit. Que le Roi son Maître & la Reine d’Angleterre avoient un interêt commun de [p. 315] s’opposer aux progrés d’un Prince qui employoit toutes ses forces à ruïner les Etats de l’un & de l’autre. Que c’étoit-la une affaire politique où la Religion n’avoit aucune part. Que les Princes devoient regarder aux interêts de leurs Royaumes, & non pas à la Religion, & qu’il arrive souvent qu’ils se font la guerre entr’eux, quoi qu’ils soient d’une même Religion
Речь сия показалась обидною королю Францускому, и Санси посол ево чрезмерно был ею тронут. В самом деле сие походило более на сатиру нежели на разсуждение статскаго министра в совете <...> [Санси] притворяясь будто ничево не разумеет, удовольствовался следующим ответом, «что он не думает, чтоб слышанныя им слова и разсуждении имели какое нибудь отношение к делу, о коем предлагаемо было. Что король государь его и королева Аглинская имеют общую пользу сопротивляться успехам государя употребляющаго все силы свои к разорению областей того и другаго. Что дело сие есть политическое, в котором вера не имеет ни малейшаго участия. Что государи долженствуют взирать и на пользу государств их, а не на одну токмо веру, и что не редко случается, что они между собою воюют, хотя и исповедуют один и тот же самый закон».
Marguerite de Waldemar, la Semiramis du nord, reine de Danemarck et de Norvége, conquit la Suède par force et par adresse, et fit un seul royaume de ses trois vastes États. Après sa mort, la Suède fut déchirée par des guerres civiles; elle secoua le joug des Danois, elle le reprit, elle eut des rois, elle eut des administrateurs.
Маргарита дщерь Валдермана ІІІ. короля дацкого и норвежскаго названная Семирамис Северная Швеции силою и хитростию завоевала и одно королевство из сих трех обширных областей зделала. По смерти ея Швеция внутренними войнами раздираема была, она дацкое иго то отвергла, то таки принимала, то королей, то администраторов имела.
La mesme destinée arrive aux Monarchies entieres, lesquelles tombent dans le decry; lorsque le vice y prend la place de la vertu. Une Nation florissante & distinguée, tandis que la foy y règne, se rend l’horreur des autres Nations, en se livrant aux crimes estranges, que luy inspire son changement de religion. La fureur brutale de Rodrigue, bouleverse l’un des plus beaux Royaumes du monde, que la pieté de Pélage, & le zele de Ferdinand relevent après cela, de sa décadence honteuse. La grandeur de la Maison d’Autriche, s’est etablie sur la Religion & sur la bravoure de ses premiers fondateurs ; & cette grandeur subsistera, tant que ces deux fondements subsisteront.
Такаяж участь постигает иногда и целыя государства, когда оне приходят в безславие, по причине усилившихся в них пороков и развратностей. Цветущая и славящаяся силою своею нация наводит страх соседним народам до тех только пор, пока в ней ревностно соблюдается религия и благочестие; когда же она начнет предаваться развращению, а народ пустится в роскоши и пороки, тогда неминуемо должен обезсилеть и сделаться добычею храбрых и сильных соседей. Зверское Родригово бешенство не разстроило ли самое лучшее и самое благоучрежденное в свете государство, так что естьлиб благочестие Пелагия и горячность к вере Фердинанда не послужили к возстановлению онаго, то едва ли бы когда нибудь пришло оно опять в цветущее свое состояние. Величество Австрийскаго дома конечно утверждено на незыблемых началах веры и храбрости, которую показывали в себе первые его основатели, и сие величество без сомнения пребудет непоколебимым до тех пор, пока помянутыя два основания, поддерживающия силу и могущество сего великаго государства, не будут потрясены и разрушены развратностию нравов народных.